Через мгновение дверь внезапно распахнулась, и Данте предстал перед нами без рубашки в джинсах, которые, я могла бы поклясться, были джинсами Леона.

— Мы прошли? — спросил он Роари. — Ты пришел, чтобы забрать нас отсюда?

Роари рассмеялся как раз в тот момент, когда Леон подбежал сзади Данте в зеленой клетчатой рубашке, которая заставила меня вспомнить о дровосеке, и запрыгнул ему на спину. Леон возбужденно кричал, показывая на меня, где я стояла позади его брата, в ожидании понять, что, черт возьми, происходит. — Перестань пялиться на моего брата, и ты, возможно, поймешь, что твой приз только что появился.

Взгляд Данте переместился на меня, и его глаза расширились от удивления. — Я не думал, что мы прошли эти проклятые тесты, — пробормотал он.

— Эй, — сказала я, двигаясь вперед, чтобы встать рядом с Роари, когда Леон свалился со спины Данте и оттащил его от двери, чтобы мы могли войти.

Габриэль только что поднялся с дивана и стоял с глубоко нахмуренным лицом. На нем были джинсы, такие же, как у Данте, и зеленая клетчатая рубашка, как у Леона. Дверь с другой стороны комнаты открылась, и появился Райдер, на котором не было ничего, кроме розового полотенца, обернутого вокруг талии, а вода стекала по его покрытой шрамами груди.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — спросила я, нахмурившись.

— Твой сумасшедший партнер похитил нас, — прорычал Райдер. — И заставил нас делать всякую хуйню.

— Он сошел с ума, Элис, — добавил Габриэль, обвиняюще глядя на Леона.

— Успокойтесь, парни, я же не пытал вас, — сказал Леон, закатывая глаза. — Это было важное дерьмо, с которым мы имели дело, и теперь, когда вы все прошли мои тесты, вы можете получить свой приз.

— Что он заставлял вас делать? — спросила я в замешательстве, окидывая взглядом рождественскую елку, стоящую в углу у ревущего огня, и тарелку с рождественскими кексами, которые остывали на проволочной решетке на кухонном столе.

— Это не имеет значения, — огрызнулся Райдер, указывая на Роари, который прислонился спиной к входной двери, сложив руки, и смотрел шоу, словно не мог насытиться им. — Ты здесь, чтобы отвезти нас домой?

— Это зависит от обстоятельств, — вмешался Леон, вставая между Райдером и Роари и разводя руки в стороны. — Элис сейчас здесь, и это Рождество, и мой подарок для нее — это вы, три засранца… вообще-то, дайте мне секунду…

Я приподняла бровь, оглядывая парней в комнате, пытаясь оценить настроение, пока пыталась понять, что, черт возьми, происходило здесь в последние несколько дней. Был ли Райдер здесь с тех пор, как Леон схватил его, когда мы вернулись из поездки к моей маме? А что насчет остальных? Не говоря уже о самом важном вопросе — почему?

Леон открыл один из кухонных ящиков и бросился к Габриэлю, надевая ему на голову блестящий красный рождественский бант. Габриэль нахмурился и тут же стащил его, но Леон уже успел надеть следующий бант на мокрые волосы Райдера. Он отпрыгнул в сторону, прежде чем Райдер успел отмахнуться от него, а затем ловко прикрепил последний бант к джинсам Данте, прямо на его причиндалы. Данте пробормотал что-то на фаэтанском, но, похоже, его это позабавило, и он оставил бант на месте, в отличие от двух других.

— Счастливого Рождества, маленький монстр, — промурлыкал Леон, придвигаясь ко мне, беря мой подбородок и приподнимая, чтобы поцеловать меня.

Я запустила руку в его волосы в тот момент, когда его губы коснулись моих, и отдернула его голову в сторону, когда мои клыки вырвались и я вогнала их ему в горло.

Леон рыкнул, едва почувствовав жар его крови на моем языке, но агрессия в этом звуке пропала, когда он притянул мое тело вровень со своим.

На мгновение я позволила себе утонуть в пьянящем вкусе его крови на языке, закрыв глаза и глубоко впиваясь, а затем резко отстранилась и резко выбила ноги из под Леона, так что он рухнул на ковер перед огнем на свою задницу.

Роари громко рассмеялся, а остальные, казалось, тоже были очень рады видеть его на полу.

— Это тебе за то, что оставил меня одну на три дня на Рождество, засранец, — прошипела я, а Леон надулся.

— Прости, маленький монстр, я не хотел этого делать, особенно потому, что это твой первый праздник без Гарета, но я знал, что лучшее, что я могу подарить тебе на Рождество, это вот это, — сказал он, глядя на меня такими большими глазами, что мне всегда хотелось уступить и простить его за это дерьмо. Черт побери.

— Я все еще не понимаю, что это такое? — пробормотала я, снова оглядывая уютную хижину своих Королей.

— Это весь Прайд вместе на Рождество, — сказал Леон с ухмылкой, поднимаясь на ноги. — Или, по крайней мере, я надеюсь, что это так. Потому что это последнее испытание.

— Меня тошнит от твоих чертовых тестов, — проворчал Габриэль, потирая свежую щетину, покрывавшую его челюсть. Обычно он был чисто выбрит, и я должна сказать, что мне нравился его более грубый вид, даже если он был в паре с этой аляповатой рубашкой.

— Ну, вы можете сбежать от нее сейчас, если хотите, — сказал Леон, вставая на ноги и поднимая подбородок, глядя между ними тремя. — Роари сейчас отправится обратно в Алестрию и вернется только завтра. Вы можете уйти и встретить Рождество в кругу семьи. Или в одиночестве, как это бывает у вас, двух унылых мешков, — сказал он, ткнув пальцем между Габриэлем и Райдером. — Или вы можете остаться здесь и провести Рождество с Элис, подарить ей свои подарки и выяснить, можем ли мы сделать так, чтобы этот Прайд работал как более сплоченная единица, по крайней мере, наедине.

Райдер с усмешкой посмотрел на Данте в ответ на это предложение, и Данте оскалился в его сторону, но никто из них не сделал и шага, их внимание медленно переключилось на меня.

Мой взгляд упал на Габриэля, который продолжал чесать щетину, похоже, сомневаясь в своем решении, а Леон толкнул меня локтем, словно хотел, чтобы я что-то сказала.

— Держу пари, Элис хотела бы, чтобы вы все остались, не так ли, маленький монстр? — подтолкнул он, когда я замолчала.

Я немного неловко переместилась под их взглядами и медленно кивнула. — Я имею в виду… если бы у меня был выбор, я бы хотела провести Рождество со всеми вами, так что да. Я бы хотела, чтобы вы остались.

— У Райдера и Габриэля все равно нет никаких планов, — шепнул мне Леон. — Они собирались просто провести Рождество в полном одиночестве, как бедные маленькие потерянные мальчики.

— Да пошел ты, — фыркнул Габриэль. — Я должен был сделать выбор изолировать себя от людей, чтобы защитить их. Не то чтобы я хотел быть один все время.

Мое сердце сжалось от его слов, и в мгновение ока я оказалась перед ним, потянулась к его щеке, приподнявшись на цыпочки, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. — Останься, — вздохнула я, мое сердце колотилось от того, как сильно я этого хотела и от того, как сильно я понимала, что не вынесу мысли о том, что он может остаться совсем один. — Твое место здесь.

— С нами, — твердо добавил Леон, и в этих словах было что-то настолько правильное, что казалось, будто моя душа светится от их правдивости.

— Хорошо, — согласился Габриэль, и, клянусь, я почувствовала, как напряжение спало с его тела, когда он наклонился, чтобы прислониться своим лбом к моему и глубоко выдохнул. Казалось, что он соглашается на гораздо большее, чем просто провести Рождество вместе, и мое сердце сжалось от такой возможности.

— Дома Инферно ждет большая семья, — сказал Райдер, прислонившись к дверному косяку ванной, его руки все еще были крепко скрещены, словно он использовал их как барьер против всего мира. — Так почему бы нам не остаться, а он может отправиться к ним на праздник?

Я нахмурилась, оторвавшись от Габриэля, а Данте пренебрежительно усмехнулся. — Я не виноват, что у меня есть семья, которая любит и обожает меня, а у тебя нет ни одного человека, которому было бы на тебя не насрать, serpente.

Райдер выглядел готовым плюнуть ядом, и я выстрелила между ними, нахмурившись, чтобы предупредить Данте отступить, прежде чем заговорить. — Вы двое когда-то так отчаянно хотели держать меня подальше друг от друга, что заключили сделку, чтобы разлучить нас. Потом вы поняли, насколько это было чертовски глупо, и согласились разорвать ее, чтобы мы могли быть вместе. И это то, чего я хочу. Это все, чего я хочу. Все мы вместе.

— Надеюсь, ты имеешь в виду это в голом смысле, маленький монстр, — промурлыкал Леон, и я закатила глаза. Сама мысль об этом была более чем немного пугающей… хотя…

— Могу я убраться отсюда на хрен, пока сперма не начала летать? — спросил Роари. — Счастливого Рождества и все такое, но я не ожидал провести утро, наблюдая, как вы вчетвером набиваете чулок Элис, и я действительно могу обойтись без этого визуального ряда, спасибо.

Я не смогла удержаться от смеха, а Леон ухмыльнулся, как кот, слопавший сливки, и последовал за Роари обратно на улицу, в снег. Никто из остальных не последовал за ним, так что я догадалась, что это означает, что мы все остаемся.

Взгляд Райдера скользнул по мне, и я поймала себя на том, как розовое полотенце обвязано вокруг его талии. Поняв, куда упало мое внимание, он наклонил голову, и я сглотнула, когда он снова зашел в ванную. Из-за угла, под которым мы все стояли, я была единственной, кто мог видеть его, когда он оказался внутри, а ухмылка, которую он мне подарил, говорила о том, что это было намеренно.

Он сбросил полотенце, щелкнув пальцами по узлу, и я прикусила губу, когда его член предстал передо мной во всей своей твердой, пронзительной красе. Его взгляд был явным приглашением, но я была уверена, что последовать за ним в ванную — верный способ как следует разозлить Данте, и я сомневалась, что Габриэль будет в восторге.

Я закусила губу, и он, должно быть, увидел отказ в моей позе, потому что он закатил глаза и захлопнул дверь. Но не раньше, чем я увидела, как он сжимает член в кулак и скользит своими татуированными пальцами по стволу. Слово похоть издевательски бросилось мне в глаза и оставило меня с этой мысленной картинкой, когда я повернулась обратно к остальным.