– А что?

Осторожно наблюдая за ней, он задавался вопросом, что она собирается сделать дальше.

– Потому что это было мое,–ее голос был пронизан сталью, но на секунду в ее темных глазах блеснуло что-то потерянное и одинокое. – Это было то, что я любила. Ты выбросил его, не так ли, Грэм? Точно так же, как выбросил меня и Джадда, когда закончил с нами.

Зверский рык, который сорвался с его губ, не был случайностью. Альфа-приказ был тем, что она, конечно, проигнорировала. Она может отрицать его место в качестве ее альфы, но она не хотела акцентировать внимание на этом, особенно сейчас.

Горький цинизм блеснул на ее губах.

– Я не признаю тебя своим альфой. Я с трудом признаю эту бредовую сплетню. Но в этом случае виноват только ты, если я не проявлю уважения, которого ты так явно хочешь. – Скинув простыню и поднявшись обнаженной с кровати, она бросила тяжелый взгляд через плечо. – Ты сделал меня такой, какая я есть, помнишь, Грэм? Твой эксперимент. Выражение ее лица ожесточилось, но он почувствовал жгучую боль внутри нее, почувствовал гнев и горе. Горе, которое он не чувствовал до этого момента.

– Теперь можешь жить с этим.

Повернувшись к нему спиной, она взяла свою одежду и, не спеша, пошла в ванную, где тихо закрыла за собой дверь. Однако он услышал удушающее хныканье, которое вырвалось за закрытой панелью, и почувствовал запах эмоций, с которыми она так отчаянно боролась.

Ярость ударила по контролю, который он изо всех сил пытался удержать, и, впервые с появлением монстра, это был не кто-то другой, на кого он набрасывался, защищая ее.

Это был Грэм.

Ее боль всегда уничтожала его. Вид и запах этого никогда не были терпимым.

Было так много, что она не понимала, так много, что она не знала, и так много, что он пока не мог ей сказать.

Если она думала, что ей больно, то правда, за которую она ненавидела его, что он не дал ей, только ранила бы ее. Он знал свою Кэт, и он знал чувство вины, которое она почувствует, если узнает, почему существует монстр. Если бы она знала необоснованный ад, который он пережил, это уничтожило бы ее. Он не хотел, чтобы она пришла к нему, доверяла из-за чувства вины. Это должно было произойти из-за любви, иначе у тигрицы, которую он был полон решимости полностью освободить внутри нее, никогда не было бы возможности появиться так, как должно. Кэт сдерживала части того, кем и чем она была, и он не мог этого вынести.

• ГЛАВА 14 •

Два дня.

Она протянула целых два дня, заверила себя Кэт, когда ходила по своей спальне, почти рыча от раздражения. Потому что не собиралась делать это намного дольше.

Нет ни единого чертового шанса, что она сможет протянуть и третий, а с проклятыми репортерами, расположившимися через дорогу от ворот, убегать по какой-либо причине было невозможно.

Они были как стервятники. Поглотители. Они были худшим из всего. Таблоидные журналюги, которые писали больше лжи, чем правды в борьбе за сенсацию.

Письменное заявление, предположительно от нее, было отправлено в прессу, в результате чего многие из них подняли ставки и направились в Виндоу-Рок, пытаясь вместо этого увидеть Рэймонда, Марию или Линка.

Она пожелала им удачи. Породы держали Рэймонда в неизвестном месте, в то время как Мария находилась в особняке Мартинеса, пока расследование преступлений Рэймонда не было завершено и не был вынесен приговор.

Хотя Линк заставлял журналистов уехать. Его «без комментариев» заставляло их жаждать большего.

И Кэт смотрела все это по телевизору всякий раз, когда включала. Впрочем, ей это надоело в первые несколько часов. Теперь ей также надоели дом, территория и вынужденная изоляция.

После того, как она разобралась с пожаром, сжигающим ее изнутри, пришла мысль о побеге.

Проклятый тигр. Кэт также была убеждена, что он сделал это с ней сознательно. Она просто еще не поняла причину.

– Похоже, твой тигр наконец-то полностью заявил на тебя права. Значит ли это, что ты его простила?

–Кинан.

Повернувшись к звуку голоса, она действительно не ожидала увидеть лидера небольшой группы крылатых Пород, которая пряталась в зазубренных скалах близлежащих гор.

– Что ты здесь делаешь? –заинтересованное шипение, когда он вошел в спальню с балконных дверей, сопровождалось тревожным взглядом в сторону двери спальни.

Дикие золотисто-карие глаза наполнились весельем, а перья на этих огромных крыльях вздрогнули от беспокойного звука.

Кинан сам был ростом более шести футов, но эти крылья были еще выше. Поднимаясь по крайней мере на фут выше его головы, прежде чем изогнуться и разместится прямо за его спиной, как живой плащ в бесчисленных темных тонах, сила и чистая красота крыльев, с которыми он был создан, была исключительной.

– В спальне сейчас нет камер. – Он пожал плечами, скрестив руки на своей мощной груди и задумчиво уставился на нее. – По какой-то причине он отключил их сразу после того, как шакалы были схвачены. Хотя, остерегайся, мы обнаружили еще много по всему дому.

Мы.

Было очень мало крылатых пород. Вроде всего шесть мужчин и одна женщина, которую они обнаружили при смерти несколько месяцев назад.

– Я удивлена, что в спальне нет нескольких дюжин, – пробормотала она, подходя к двери и надежно запирая ее. Так, на всякий случай.

Обернувшись, она почувствовала, как ее передернуло от его понимающего веселья во взгляде.

– Я предупреждал тебя, что от судьбы не убежать, – напомнил он ей.

Она наблюдала, как он подошел к зоне отдыха сбоку от кровати. Его крылья поднялись, раздвинулись и расправились с задней части сиденья, когда он сел и удобно откинулся назад.

– И я предупредила тебя, что я чертовски хороша в побегах, – фыркнула она, придвигаясь ближе, чтобы прислониться к стулу рядом. – Полагаю, ты здесь с обновленной информацией о нашем проекте, а не ради злорадства?

Их проект.

Она дала себе обещание в ту ночь, когда вошла в жизнь Клэр Мартинес. Обещание, что однажды она воссоединит Онор с мамой и папой, которую оплакивали, прежде чем она тоже вступила в жизнь другой девочки.

Онор сама нашла предостаточно за день до того, как она и ее пара Стигиан переехали на маленькое ранчо «Безопасность Пород» за пределами Виндоу-Рок. В отличие от того, что случилось с Кэт, Онор Робертс не появлялась в сознании Лизы Джонсон до недавнего времени. Сколько она помнила сейчас, Кэт не была уверена, но прежде, чем она отправилась в безопасное место ранчо, Онор вспомнила достаточно, чтобы начать поиск своих родителей.

Обещание, которое дала Кэт, тоже не было забыто.

– Я здесь с новостями, – признался он. – Но все же подходящие ли это время для начала воссоединения? Возможно, после того как ты освоишься в этой новой жизни, ты начнешь…

Переполненная решимостью, Кэт покачала головой.

– Нет, нужно сделать это сейчас, – настаивала она. – Время пришло, Кинан. Это не может больше ждать.

Если будет ждать, ее может не стать, чтобы довести это до конца.

Он медленно кивнул, его взгляд все еще был слишком намерен угодить ей.

– Ты уже связался с генералом Робертсом? – спросила она, вместо того чтобы дать ему время спросить ее, о том, что было у него на уме.

– Да,– сказал он. – Встреча через две ночи в полночь. Я заберу тебя отсюда и отнесу на место встречи, а затем верну.

– Круто, я снова полетаю,– Кэт ухмыльнулась, хотя волнения, которое она когда-то испытывала к этому опыту, больше не было.

Изгиб губ Кинана оставил подозрение, что он знал, что она каким-то образом потеряла волнение, которое когда-то возникало внутри нее.

– Я говорил тебе, Кэт, что твоя помощь неоценима для меня и тех, кого я защищаю? – спросил он нежным голосом. – Если тебе когда-нибудь понадобится наша защита, тебе нужно только попросить нас об этом.

Сунув руки в карманы джинсов, которые она носила, Кэт медленно покачала головой.

– Тебе не нужны мои проблемы, Кинан. Кроме того, – она насмешливо закатила глаза, – не похоже, что Грэм нанесет мне физический вред.

– Иногда скрытые шрамы гораздо более болезненны, чем те, которые видит мир, – сказал он тихо. – Он твоя судьба, мы оба это знаем. Но если тебе понадобится время, чтобы обдумать истину судьбы и предначертанного, я предоставлю тебе время, которое смогу.

– Ты не знаешь Грэма, он чертов…

– Ах, но я хорошо знаю Гидеона, – сказал он, шокируя ее. – Но это не влияет на мои знания о тебе или мою благодарность за все, что ты сделала. Долг одному не отменяет долга другому.

– Как ты, Грэм, Джонас – все вы подлые мужчины Пород – всегда, похоже, знаете вещи, которые не должны знать? – Положив руки на бедра, она с удивлением повернулась к нему лицом. – Ты знаешь о визите Эшли, не так ли?

– Конечно! –он на самом деле рассмеялся над ее изумлением. – Причина, по которой подлые породы так много знают, что не должны знать, заключается в том, что у них есть такие же подлые друзья. Помни это, Кэт. Независимо от долга или преданности, власть приобретается теми, кто хочет следовать одному и раскрыть секреты, о которых другие не знают, что узнали.

Она медленно покачала головой.

– Ненавижу Пород.

– Ты любишь драму и волнение, которое приносит каждый день, теперь ты можешь присоединиться к часто хаотичному, но всегда удивительному миру тех, кто стоит между мирами, – сказал он ей, опровергая ее притязания, когда он поднялся на ноги. – Ты – Порода, Кэт, независимо от того, как ты родилась. И когда Уайетт поставит под сомнение личность Грэма, когда он больше не сможет скрывать свой тигриный запах, он просто напомнит директору об аномалиях брачной лихорадки и что сила твоего аромата породы увеличился с появлением твоей генетики. Аромат доминирующего партнера скрывает другого, и оба меняют его. Обычно аромат мужчины скрывает женский, но, возможно, в этом случае твой довольно сильный тигриный инстинкт осознает опасность для твоей пары. Это объяснит, почему тигриный аромат скрыл львиный. В конце концов, этого никогда не было. Кто это опровергнет?