СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ЛОРЕН

Джей входит и прислоняется к двери комнаты отдыха, скрестив руки, пока я беру свою сумку из шкафчика.

— Алек просит полный отчет о сегодняшнем вечере с твоим бывшим любовником.

Во время нашего обеденного перерыва я рассказала о дилемме с моим новым соседом по комнате, и неудивительно, что он пошел и рассказал своему мужу. Не то чтобы я могла его винить. Я бы сделала то же самое... если бы у меня был муж.

Я распустила хвост и провела пальцами по прядям.

— Не будет никакой истории.

Он ухмыляется, демонстрируя свои яркие белые зубы.

— Ты живешь в комнате со своим бывшим. Без истории никогда не обойдется.

— Мы не живем в одной комнате. Это больше похоже на соседей. Я иду домой одна, ем консервированный суп, принимаю душ, а потом запрыгиваю в постель. Ничего интересного в этом нет.

Он отходит от двери и похлопывает меня по руке.

— Продолжай говорить себе это, любимая.

Поверь мне, я так и делаю.

— Спокойной ночи, Джей, — пою я, закидывая сумку на плечо.

Он смеется.

— А у тебя она будет еще лучше. Перепихнись! Ты заслужила это за всю свою тяжелую работу!

Когда я включаю телефон, приходит сообщение от Гейджа, в котором говорится, что он на парковке, и чтобы я сообщила, когда я выйду. Я отвечаю, и он подъезжает к автоматическим дверям, как только я выхожу.

В глубине души я подумала, не бросит ли он меня на произвол судьбы. Во время каждого перерыва я проверяла свой телефон, ожидая, что он скажет мне вызвать такси, учитывая, что наша поездка сегодня утром была крайне неприятной. Сегодняшняя цель – сделать это терпимым.

Никаких разговоров о бывшей жене.

Никаких разговоров о прошлом.

Никаких разговоров о расставании.

Погода и причины распада группы NSYNC – вот единственные разговоры, которые будут происходить сегодня вечером, дамы и господа.

Мужской запах лосьона после бритья и перечной мяты доносится до меня, когда я забираюсь в машину.

— Длинный день? — спрашивает он, когда я устраиваюсь на кожаном сиденье.

Его полутемные волосы прикрыты синей бейсболкой, скрывающей его лоб и показывающей мне только часть его глаз, скрытых капюшоном. Тонкая белая футболка с V-образным вырезом на нем демонстрирует загорелые и мускулистые руки, которые прошлой ночью обхватили меня, как одеяло безопасности. Парни в V-образных вырезах находятся прямо под парнями с огромными членами в списке «Чего я жажду». Он также выглядит таким же уставшим, как и я.

— Ты даже не представляешь, — отвечаю я, пристегивая ремень безопасности, когда он выезжает с парковки. Я думала, что видела все, пока не поработала в скорой помощи. — Я благодарна за поездку. Хадсон сказал, что завтра отбуксирует мою машину в сервиз, чтобы осмотреть ее.

Мой дед основал компанию «Barnes Machinery and Equipment» несколько десятилетий назад. Когда он вышел на пенсию, мой отец взял ее на себя, а теперь за дело взялись мои братья. Они специализируются на ремонте крупной техники и обычно не берутся за розовые «Мустанги», но для своей сестры они делают исключение.

— Я сделаю это, — отвечает Гейдж. — Я надеялся, что у меня будет минутка, чтобы взглянуть на него сегодня, но влип в какое-то дерьмо.

Мы не друзья. Мы не можем пытаться быть друзьями.

Наша попытка стать друзьями приведет лишь к появлению новых шрамов, когда он попросит то, что я не могу ему дать.

— Не беспокойся об этом, — говорю я. — Это моя проблема, а не твоя. — Мои слова вырвались резче, чем я намеревалась.

— Я так понимаю, ты все еще злишься на меня?

Нет. Да.

— Я бы солгала, если бы сказала, что это не так, хотя у меня нет на это права.

Сегодняшняя смена была потрачена на работу и переваривание бомбы правды, которую Гейдж бросил мне на тарелку с завтраком сегодня утром. Рациональность окончательно вернулась ко мне три часа назад. Я не слишком горжусь тем, что признаю свою неправоту, и было несправедливо злиться... или ревновать.

Я дала ему возможность влюбиться в другую женщину, зеленый свет для женитьбы на другой женщине, и мне некого винить в своем гневе, кроме себя. Я встречалась и спала с другими мужчинами с тех пор, как мы расстались, и мой страх перед обязательствами с кем-то еще не означает, что он должен делать то же самое.

— Я ценю твою честность, — отвечает он, постукивая пальцами по рулю.

Наступает тишина, и единственным звуком, прорезающим неловкость, становится слабый звук радио. Я смотрю в окно, но каждые несколько секунд бросаю на него взгляд, надеясь, что он не заметит, как я смотрю на то, как он закусывает нижнюю губу, когда сдерживает себя, чтобы не сказать то, что не должен.

Он делал это годами. Я читала его и улавливала его причуды, и я считаю себя специалистом по языку тела. В данный момент я уверена, что его нежелание поделиться тем, о чем он думает, к лучшему.

Я размышляю, как перевести разговор на мою любовь к Джастину Тимберлейку, когда он прерывает мои мысли, прочищая горло.

— Кстати, ты не будешь благодарить меня за поездку, когда мы вернемся в город.

— Почему это? Ты планируешь убить меня и выбросить мое тело в лесу?

— Нэнси пригласила меня сегодня на ужин, — отвечает он. Он снова прижимает зубы к губам.

— Круто. Ходят слухи, что она готовит убийственное жаркое.

— Сейчас ты сама все и узнаешь.

— Такой милый мужчина, что принес мне остатки.

— Позволь мне поправить себя. Нэнси пригласила нас на ужин. Моя ошибка за недопонимание, Дайсон.

— Ты сказал Нэнси, что нас приглашать не нужно? — Мой желудок рычит, как будто борется за свое право быть сторонником ужина у Нэнси. Он хочет чего-то лучшего, чем спагетти. Я надуваю губы. — Остатки будут приняты и оценены по достоинству.

— Ты ела?

— Мне удалось съесть сэндвич и яблоко во время одного перерыва. Остальные перерывы были заполнены захлебыванием кофе, чтобы я не дала пациенту виагру вместо антибиотиков.

Он качает головой в сторону.

— Это случалось и раньше?

Я качаю головой.

— Нет, во многом благодаря кофе.

— Сомневаюсь, что причина в этом. Ты знаешь, как делать свою работу. Ты хотела стать медсестрой, сколько я себя помню.

Его мать – причина, по которой я стала медсестрой. Много лет назад Мелоди работала в том же отделении скорой помощи, и я часами сидела за их кухонным столом, слушая, как она рассказывает историю за историей, пока я забрасывала ее миллионами вопросов. Ее смерть от застойной сердечной недостаточности в сорок лет только укрепила мою страсть. В память о ней я хотела продолжить эту карьеру.

Он берет свой телефон с консоли, когда тот звонит, и отвечает на звонок.

— Да, я забрал ее, и мы уже едем. Мне не нужно отвечать на твое нечестивое количество текстовых сообщений о встрече. — Он усмехается и украдкой смотрит в мою сторону. — Я обязательно расскажу, что ты не можешь дождаться встречи со своим любимым человеком.

О, черт. Он не шутил насчет ужина.

— Этого не будет, — говорю я ему, когда он кладет трубку. — Перезвони своему занозе в заднице и скажи ему, что меня не будет. — Я растягиваю лицо в самодовольной улыбке. — Но я желаю вам всем счастливого ужина.

Он все еще хихикает, и хотя это направлено на меня, мне приятно слышать смех от человека, который регулярно выглядит так, будто у него в заднице палка.

— Клянусь, я сделал все возможное, чтобы остановить это.

— Ты взрослый мужчина, и в последний раз, когда я видела тебя голым, у тебя были яйца. Скажи им «нет».

Он ухмыляется.

— Яйца все еще целы, к твоему сведению. Я могу показать тебе, если это поможет.

— Приятно знать. Не нужно доказательств.

— Я не могу бросить Нэнси, — говорит он, выдыхая длинный вдох. — Это ее день рождения, и она рада, что мы приедем. И Кайл, очевидно, тоже. — Он снова ухмыляется, не в силах скрыть это при упоминании своего лучшего друга и самого большого засранца Блу Бич для меня.

Кайл будет дразнить меня всю ночь. Его приглашение не искреннее. Это предлог, чтобы протащить меня через ад.

— Последний раз, когда я разговаривала с Кайлом, он выписал мне штраф за разбитый задний фонарь и сказал, что будет ненавидеть меня до последнего вздоха за то, что я прогнала тебя из города. Я не доверяю этому дураку рядом с моей едой. Он будет доливать в мой напиток антифриз.

— Остынь, Дайсон. Он не отравит твое жаркое. — Он качает головой, а я бросаю на него свой лучший смертельный взгляд. — Как насчет этого? Ты приходишь, и я не буду заставлять тебя платить за квартиру в этом месяце.

— Твой способ убедить меня потусоваться с тобой – бесплатная аренда? Кто я? Вивиан из «Красотки»?

— Не говори так.

— Есть лучший способ сказать это?

— По-другому. Чувак трахался в этом фильме. Сомневаюсь, что наша ночь закончится тем, что я буду трахать тебя на дорогом пианино.

— Не надейся, что это случится. Ты женатый человек. — Да, моя эгоистичная задница все еще не может этого забыть.

— Я разведенный мужчина, дорогая. Мы были женаты пять лет, три из которых были адом.

Пять лет?

Его брак не был временным или одолжением. Вы не можете быть с кем-то половину десятилетия и не испытывать к нему чувств. Такого просто не бывает.

— Неважно, что это было на один день. Ты не можешь продолжать бросать мне в лицо чушь о том, что я разрушила твою жизнь. Ты нашел любовь. У тебя была жена. — Я вскидываю руки вверх. — Черт, у тебя могут быть дети. Есть какие-нибудь маленькие Гейджы, о которых я должна знать?

Настроение в машине меняется, как будто неожиданный шторм внезапно обрушился на нас, сжимая его челюсти. Вместо того чтобы отстукивать ритм, его пальцы теперь вгрызаются в руль.

— Нет, детей нет, — пробурчал он.

Я бы протянула ему воду, если бы не думала, что он выбросит ее в окно с силой, достаточной, чтобы расколоть улицу. Мой вопрос вырезал мрачное воспоминание, засевшее внутри него.

Неужели у них с женой не получилось завести ребенка?

— Что я там только что выяснила? — спрашиваю я, слова слетают с моих губ медленно и осторожно – навык, которым я овладела в школе медсестер для лучшего общения с пациентами.