ГЛАВА 17
После приземления я попросила Лиама отвезти меня к Фрэнку.
Но я тут же осознала, что даже не позвонила заранее, чтобы узнать, была ли Эвелин дома. Я предполагала, что она будет там. Я всегда предполагала, что Эвелин будет рядом, когда она мне понадобится.
И действительно, когда я позвонила в дверь где-то после трёх часов дня, именно она распахнула дверь, и в воздухе разнёсся знакомый запах ментола и растительного масла.
— Querida!
Он обхватила меня своими крепкими руками и притянула к своей мягкой груди.
— Какой чудесный сюрприз.
Расцеловав мои лоб и щёки, и наверняка размазав свою красную помаду по всему моему лицу, она отстранила меня и оглядела с головы до ног. С тех пор, как мы переехали в Колорадо, она, казалось, всегда проверяла, нет ли на мне новых синяков, порезов или других признаков того, что я была ранена.
Когда её взгляд остановился на моём рюкзаке, она спросила:
— Что сделал Джеб на этот раз?
— Джеб?
— Ты с рюкзаком.
— О.
Она думала, что я приехала на ночь. Я улыбнулась.
— На самом деле я только что вернулась из поездки, и мне пришлось там ночевать.
— Ночевать?
Она приподняла одну из своих тонких чёрных бровей.
— Стоит ли мне сесть, прежде чем услышать эту историю?
Моя улыбка стала шире.
— Возможно.
Я снова вспомнила об охоте на медведя.
— Вообще-то, да. Если только ты не хочешь, чтобы я избавила тебя от некоторых деталей.
Она побледнела.
Да. Вероятно, ей не стоило знать о медведе.
Я взяла её за руку, подвела к дивану, и мы обе сели.
— Прежде чем ты начнёшь рассказывать, ты уже обедала?
— Я не голодна.
— Я не спрашиваю тебя, голодна ли ты. Я спрашиваю тебя, обедала ли ты.
— Я съела сэндвич в самолёте.
— В самолёте? Ты летала un avión4? Куда ты летала?
Сжав её мягкие от лосьона руки между своими, я начала с самого начала, но опустила нашу полуночную битву. Как раз в тот момент, когда я собиралась поговорить с ней об Августе, открылась входная дверь, и вошёл Фрэнк, его лоб блестел от пота, который он вытер предплечьем.
— Привет, Несс. Я слышал, что поездка прошла хорошо.
Эвелин развернулась на своём месте.
— Ты знал об этой поездке и не сказал мне?
— Эвелин, ты же знаешь, что я не могу делиться с тобой всеми событиями стаи. И не потому, что я тебе не доверяю, а потому, что я не верю, что кто-то не попытается вытянуть из тебя эту информацию.
Её дыхание сделалось таким учащённым, что мне пришлось сжать её руки.
Фрэнк подошёл к раковине и налил себе стакан воды, после чего вернулся в гостиную.
— Слышал о твоей охоте, — сказал он, опускаясь в одно из кресел. — Я горжусь тобой, малышка.
— Какой ещё охоте? — спросила Эвелин.
Я бросила на Фрэнка взгляд, от которого его глаза расширились, а потом опустились в стакан.
— Эм. Олень. Несс поймала оленя.
— Я никогда не видела, чтобы ты был так очарован стаканом воды, Фрэнк, — сказала Эвелин.
Он поднял голову, бросив на неё печальный взгляд из-под кустистых белых бровей.
— Она охотилась не на ciervo5, не так ли?
Фрэнк потянул за воротник своей пропитанной потом рубашки.
— Сегодня так жарко на улице. Я собираюсь сходить в душ. Вы, девушки, наверное, не хотите, чтобы я вам мешал.
О, лично я хотела, чтобы он нам мешал.
Я послала крошечные воображаемые кинжалы в его спину, когда он уходил.
— Почему-то мне кажется, что у меня сейчас будет сердечный приступ.
Я сжала её пальцы чуть крепче.
— Позволь мне предотвратить его, сказав, что я на сто процентов в порядке.
— На. Кого. Ты. Охотилась?
Я вздрогнула от резкости её тона.
— Медведь, — сказала я очень быстро и очень тихо.
Её чёрные глаза так широко распахнулись, что стали похожи на биллиардные шары.
— Медведь? Ты охотилась на un oso?
— Не в одиночку.
— По-твоему теперь я должна меньше волноваться? — спросила она. — Зачем?
— Чтобы получить поддержку речных.
Она так плотно сжала губы, что те почти исчезли.
— Они заставили тебя охотиться на медведя? Пожалуйста, скажи мне, что ты сидела в машине с огромным pistola6.
Я поморщилась.
Она прижала руку к груди.
— Ты была un lobo7? — прошептала она.
— Да.
— После такого может поседеть даже краска, которой я крашу волосы.
Я ухмыльнулась, но потом поняла, что она не шутит, поэтому я проглотила свою улыбку.
— Эвелин, я совсем забыла тебе кое о чём рассказать. На днях я встретила в банке с женщину, которая спросила меня, не ищешь ли ты работу.
— Сомневаюсь, что у меня хватит энергии мыть...
— Это не вакансия уборщицы. Она спросила, не хочешь ли ты стать шеф-поваром в ресторане её сына.
Тёмные глаза Эвелин округлились и стали шире.
— Шеф-поваром? Я? Я не шеф-повар.
— Ты шутишь? Ты лучший повар из всех, что знаю.
Улыбка заиграла на её красных губах.
— И много поваров ты знаешь, querida?
— Я знаю о них достаточно, чтобы оценить, насколько ты талантлива.
Она подняла руку к моему лицу и нежно обхватила мою щёку.
— Ты хотя бы сходишь к ним на собеседование?
— Возможно.
Она опустила руку.
— Я поговорю об этом с Фрэнком. Как называется этот ресторан?
После того, как я рассказала ей обо всём в подробностях, я собралась с духом и сказала:
— О, и мне нужно поговорить с тобой ещё кое о чём.
Я посмотрела на дверь спальни, которую Фрэнк закрыл за собой.
— В этом нет ничего опасного или тревожного. Мне просто нужен совет. Насчёт мальчиков.
— О.
Удивление прогнало страх с её лица, а затем её красные губы изогнулись в улыбке.
— Что бы ты хотела узнать о мальчиках? — спросила она, устраиваясь на одной из подушек с цветочным принтом.
— Я, эм... Я не знаю, слышала ли ты, но, эм... — я сделала глубокий вдох. — У нашего вида иногда случается кое-что, называемое парной связью.
Когда улыбка сползла с её губ, я поняла, что Фрэнк не касался этой темы.
Я провела руками по волосам.
— По сути, это такая связь, которая толкает двух людей на то, чтобы быть вместе. Для продолжения нашего... вида.
Её медленно сужающиеся глаза заставили меня сделать глубокий вдох.
— Это не значит, что эти два человека в конечном итоге окажутся вместе. У мамы тоже установилась такая связь, но она сопротивлялась её притяжению, пока связь не пропала. В общем, у меня тоже установилась связь, которая исчезнет после зимнего солнцестояния, если я не буду следовать её притяжению.
Она наморщила лоб.
— Следовать её притяжению?
Моё лицо сильно вспыхнуло.
— То есть не займусь сексом с этим человеком.
Её шея, казалось, стала немного длиннее.
— Продолжай.
Я положила подушку на колени и прижала её к себе, как будто это могло каким-то образом остановить пульсацию в моём пупке. Боже, как же он пульсировал. Ехал ли сюда Август? Или злился, что я ещё не перезвонила ему? Или это были нервы, связанные с обсуждением парней с Эвелин?
— С кем ты связана?
— С Августом Ваттом.
— Сыном Изобель? — её голос прозвучал немного пронзительно.
Я ещё крепче вцепилась в подушку.
— Но ему почти тридцать.
— Двадцать семь, — выпалила я.
— А тебе даже нет восемнадцати.
— На следующей неделе мне исполнится восемнадцать.
— Не пойми меня неправильно, Август... прекрасный молодой человек, но тебе не стоит думать о том, что ты можешь встречаться с ним, querida. Вы двое находитесь на разных жизненных этапах. На следующей неделе ты поступаешь в колледж. Он уже давно не учится в колледже. Он объездил весь мир. Сражался за свою страну. У него наверняка было много подруг, а это значит, что он будет ожидать от тебя определённых вещей. Он будет давить на тебя...
— Он ни к чему меня не принуждает, — пробормотала я.
— Пока. Но это произойдёт.
Она похлопала меня по руке.
— Если ты пришла просить моего благословения, то я не могу его тебе дать. И не потому, что я хочу причинить тебе боль, а потому, что я хочу защитить тебя.
Моя нижняя губа начала дрожать.
— О, Несс. Любовь — нелёгкая вещь, и вряд ли эта магическая связь делает её ещё легче, но ты пока так молода. Эта связь исчезнет зимой, и тогда ты будешь свободна.
Жар на моих щеках распространился на мои глаза.
Она вздохнула.
— Он тебе очень сильно нравится, не так ли?
Я сглотнула.
— Да. Он мне всегда нравился.
— Тогда подожди несколько лет. Если ты будешь испытывать к нему такие же сильные чувства, вы двое сможете снова быть вместе, когда ты закончишь колледж.
— Это будет через четыре года. Ему будет тридцать один. Что, если он женится?
Лицо Ингрид мелькнуло у меня перед глазами. И я моргнула, чтобы прогнать её образ.
— Если он чувствует к тебе то же, что и ты к нему, он подождёт. Так же, как я ждала Фрэнка, а Фрэнк ждал меня после смерти своей жены.
Она уткнулась подбородком себе в шею.
— Кроме того, ты подумала о том, какая у него сложится репутация?
Опять начинается... его репутация.
Когда из меня вырвался тихий всхлип, она наклонилась вперёд, выдернула подушку из моих рук и прижала меня к себе, а затем начала гладить меня по волосам.
— Подумай о том, что люди скажут о нём, когда узнают, что он соблазнил несовершеннолетнюю девочку. Это не та репутация, которую хотел бы для себя мужчина. Его будут очень осуждать, и это решение причинит боль вам обоим.
Когда я попыталась подавить свои рыдания у её медленно поднимающейся груди, она добавила:
— Пожалуйста, Несс, не сердись на меня, — она сказала это тихо, как будто её тон мог смягчить мою боль. — Я не могу поощрять подобные отношения — какими бы волшебными они ни были — потому что ты слишком мне дорога.
Наступила бесконечная тишина, растянувшаяся на несколько долгих мгновений.
Проведя руками по моим волосам, она, наконец, добавила:
— Но, в конце концов, это твоё решение, а не моё. Я могу только дать совет. И что бы ты ни решила, моя любовь навсегда с тобой.
Вот тебе и сходила за благословением.
Роняя слёзы ей на плечо, я ещё раз прокрутила в голове всё, что она только что сказала.
Меня никогда особо не заботило, что люди думают обо мне, но я не хотела, чтобы мир отвернулся от Августа.
Поэтому мне оставалось только одно.
Вернуться на берег, пока я не зашла слишком глубоко.