ГЛАВА 30. ТАТУИРОВКА

После ещё двух утомительных часов сортировки маминых коробок я решила увековечить слово, которое написала на своей руке.

Я была так полна решимости, что это была блестящая идея, что не позволила небольшому фактору отсутствия машины остановить меня. Я забрала свой велосипед из сарая за домом. Металлический корпус был холодным, как снег, а кожаное сиденье жёстким, как высохшая штукатурка, но это было лучше, чем ехать на автобусе, который делал так много остановок по пути, что потребовался целый час, чтобы добраться до Раддингтона.

Мои мышцы были напряжены, но к третьей миле крутить педали стало легче. А потом я полетела по расчищенным дорогам, глотая полной грудью свежий воздух и любуясь серебристо-позолоченным пейзажем.

Раддингтон был ещё одним портовым городом с населением менее десяти тысяч человек. Как и Роуэн, его сердце билось на единственной улице, где сувенирные лавчонки конкурировали с книжными магазинами на углу и причудливыми ресторанами. В отличие от Роуэна, на одной из улиц, ответвлявшихся от главной улицы, располагались байкерский бар, стрип-клуб и тату-салон.

Татуировщик странно посмотрел на меня, когда я сказала ему, что хочу, чтобы на моей руке было написано слово "человек". Я была удивлена, что мой выбор вызвал удивлённое поднятие бровей. Это было не так, как если бы я попросила его встроить работающий компас в мою плоть.

— Хочешь эквивалент на китайском? — спросил он.

— Нет.

— И ты действительно хочешь, чтобы это было у тебя на тыльной стороне руки?

— Да.

— Большинство женщин делают татуировки на внутренней стороне запястий.

Я мило улыбнулась ему.

— Я бы хотела, чтобы это было прямо там, где сейчас написано ручкой.

— Ты уверена?

— Более чем.

Наконец, он принялся за работу, промокая мою руку влажным ватным диском, чтобы стереть следы маркера.

Когда я увидела, как он изучает V-образные белые линии метки Круза, я сказала:

— Родимое пятно, — он, вероятно, подумал, что я вырезала это на коже.

Примерно через полчаса у меня на коже навсегда отпечаталось красивое слово, написанное курсивом.

Когда я расплачивалась, он спросил:

— Почему человек?

— В качестве напоминания.

Он склонил голову набок, протягивая мне сдачу.

— Потому что ты забыла?

— Ещё нет.

Он растерянно потёр проколотую бровь.

Я ушла прежде, чем он успел спросить меня о чём-нибудь ещё. Когда я вышла на улицу, моего велосипеда уже не было. Цепочка, которую я намотала на передние спицы, всё ещё висела, аккуратно разрезанная пополам. Я разочарованно хмыкнула, вернулась в тату-салон и спросила, есть ли у него камеры слежения. Мужчина снова странно посмотрел на меня.

Я вышла на улицу, сердито сжимая мобильный телефон, и нажала на первый номер, который был у меня в списке быстрого набора. Он зазвонил, а затем автоматическое сообщение сообщило мне, что номер был отключён. Я посмотрела на экран и в ужасе прочитала мамино имя.

Я выронила телефон, моё сердце сжалось так сильно, что казалось, будто его упаковали в вакуум в эту крошечную плоскую штуковину, которая никак не могла вместить пульс.

Долгое время я не двигалась, но потом наклонилась и снова подняла телефон. Дрожащими пальцами я сделала одну из самых сложных вещей: удалила мамин контакт, а затем сделала то же самое для Блейка. Их имена растворились в воздухе, но их телефонные номера крутились у меня в голове по кругу.

Мой список избранных теперь состоял из трёх номеров: папа, Айлен и Касс.

Я позвонила Касс, не желая волновать отца.

— Привет, Кэт, — сказала она.

Я слышала голоса на заднем плане. Вероятно, она была на работе.

— Есть шанс, что ты сможешь заскочить в Раддингтон, чтобы забрать меня? — спросила я на тот случай, если она не была занята. — Кто-то украл мой велосипед.

Она втянула воздух сквозь зубы, или, может быть, это был звук пароварки для молока.

— Не могу. Только что вошла группа из восьми человек. Что ты делаешь в Раддингтоне?

— У меня есть татуировка.

— Серьезно? — воскликнула она. — Ты такая крутая.

Я поморщилась.

— Держу пари, ты передумаешь, когда увидишь это. Папа, случайно, не там?

— Он наверху с Би. Но твой друг здесь. Позволь мне спросить, может ли он приехать.

— Какой друг?

— Красавчик.

— Какой красавчик?

— Верно. У тебя куча друзей-красавчиков, — она понизила голос. — Боец.

Я бы предпочла поехать на автобусе, чем просить помощи у Каджики.

— Не спрашивай его. Я позвоню папе.

Я почти повесил трубку, но потом услышала, как она на другом конце провода с кем-то разговаривает.

— Касс, нет, — громко сказала я.

— Он уже в пути.

— Он даже не знает, где я, — проворчала я.

— Я сказала ему, что ты рядом со стрип-клубом. Он не спросил, где это, — сказала она с ноткой в голосе. — Я полагаю, он завсегдатай, как и большинство мужчин в этом городе. Мне действительно пора идти. Составишь мне компанию позже?

— Конечно, — пробормотала я.

Повесив трубку, я сжала телефон в руке. Что я должна была делать? Просто стоять там, пока старый грузовик Холли не загрохочет по городу? Я посмотрела на часы. Ему потребуется, по меньшей мере, двадцать минут, чтобы добраться сюда. Я определённо не хотела ждать на углу улицы с рукой, покрытой вазелином и обёрнутой плёнкой, при минусовой температуре.

Я зашла в байкерский бар и уселась на стул. Я ожидала, что он прилипнет к моим серым джинсам, но этого не произошло. Подошёл бармен, крупный мужчина с татуированными рукавами и большими мускулами. Он положил ладони на стойку передо мной, затем осмотрел моё лицо.

— Можно мне пива, пожалуйста?

— Сначала мне нужно будет взглянуть на удостоверение личности.

Застрелиться. Я порылась в своей сумке. Я оставила своё поддельное удостоверение личности в Бостоне. Мне не нравилось путешествовать с ним. Наконец я глубоко вздохнула, достала свои настоящие водительские права и протянула их.

Встретившись с ним взглядом, почти прищурившись, я попыталась сделать что-то безумное... Я попыталась повлиять на него.

— Я родилась 7 июня 1995 года.

Он и глазом не моргнул. Его глаза оставались широко раскрытыми, а затем он кивнул. Он подтолкнул мои водительские права через стойку. Они бесшумно скользнули ко мне.

— Какое пиво вы бы хотели?

Я уставилась на него, ошеломлённая тем, что моё влияние сработало, затем сунула карточку обратно в бумажник.

— Эм, что у вас есть разливное?

— Стелла, Нунер, Амстел.

— Я возьму Нунер, — сказала я наугад.

— Уже несу.

Он наполнил высокий холодный стакан и поставил его передо мной.

— Что это ты набила?

Я провела пальцами по куску плёнки.

— Мою новую мантру.

— Я начал с похожей. Текст из песни Metallica, — он указал на него. — Потом я сделал еще. И еще. Моя девушка сказала мне, что я похож на доску объявлений в нашем многоквартирном доме, но какая разница, верно? Они мне нравятся, и это всё, что имеет значение.

— Согласна.

— Наслаждайся пивом. Оно хорошее.

Я окунула губы в сливочную пену и наклонила стакан обратно. На вкус оно было как каштаны, айва и весенний луг. Я сделала ещё глоток и проверила электронную почту. У меня была сотня непрочитанных писем. Большинство из них были информационными бюллетенями, на которые я подписалась, или объявлениями о поступлении в колледж. Я начала просматривать их, но потом решила, что для одного дня с меня хватит сортировки. Вместо этого я открыла интернет-страницу и набрала “железные китайские колокольчики” в строке поиска.

Я получила несколько ссылок, одна из которых называлась "Избавьтесь от вредителей". На полпути к своему стакану пива мне пришлось дважды прочитать заголовок, чтобы убедиться, что там написано "вредители", а не что-то другое. Наконец, я нажала на неё. Меня отправили на страницу с изображением китайских колокольчиков, которые выглядели точно так же, как те, которые соорудила мама. Я добавила их в корзину, затем просмотрела, чтобы посмотреть, что ещё было продано. Другими их изделиями были подковы, мезузы, амулеты от сглаза и кресты, сделанные из рябинового дерева и красной нити. Я улыбнулась, представив, как мама была бы очарована этим сайтом.

Осушив свой стакан, я достала свою кредитную карточку и заполнила информацию, чтобы отправить покупку на дом. Я получила электронное подтверждение оплаты заказа как раз в тот момент, когда кто-то скользнул на барный стул рядом со мной.

— Ты нашёл меня.

— Ты не облегчила мне задачу, — сказал Каджика.

— Я хочу ещё пива. Ты будешь? — я подняла руку в воздух, чтобы привлечь внимание бармена. — Я угощаю.

— Я не пью алкоголь.

Я повернулась к охотнику.

— Серьёзно? Почему нет?

— Это изменяет чувства.

Он схватил меня за руку, ту, что с татуировкой.

— Что это такое?

Я вытащила свою руку из руки Каджики как раз в тот момент, когда бармен направился ко мне.

— Я возьму ещё одно.

— Что ты сделала со своей рукой, Катори?

— Я сделала татуировку, — сказала я, защищаясь.

Каджика застыл как статуя. Только его глаза переместились с моей руки на моё лицо.

— Ты захватила силу?

— Хм? — моему одурманенному пивом мозгу потребовалась секунда, чтобы соединить точки. — Нет. Это сделал человек.

— Что ты имеешь в виду?

— Какой-то парень воспользовался такой волшебной ручкой и нарисовал её на мне, — сказала я, как раз когда бармен принёс моё пиво. — Ты видишь его руки? То же самое.

Каджика посмотрел на бармена. Он нахмурился, затем снова перевёл взгляд на меня.

— Зачем тебе это делать?

— Это её тело. Её выбор, чувак, — сказал бармен.

Каджика пристально посмотрел на него, и его глаза засияли, как те коричнево-золотые камни, которые любила Айлен... Тигровые глаза. Довольно уместно, учитывая, что взгляд Каджики был таким же диким, как у тигра.

— Оставь нас в покое, — сказал он татуированному парню.

Ошеломлённый, бармен кивнул, затем моргнул и ушёл.

— Я тоже это сделала, — сказала я Каджике, чувствуя огромную гордость.