Глава 248

Вспыхнувшие голубые глаза смотрели на меня с волнением.

— Это…

— …

— Что ты хочешь этим сказать, Пенелопа? — Герцогу было нелегко говорить. Он сжал губы, отчего его речь стало сложно разобрать. — Ивонна. Я уверен, что тогда Ивонна…

— Она была мертва, — спокойно ответила я вместо него, раз ему было сложно это произнести.

Лицо герцога побелело.

Мы оба знали, что после слова «мертва» была пропущена фраза «я убила ее».

— Вы помните, что я тогда сказала? — нехотя заговорила я, глядя на запутавшегося герцога.

— Что…

— Настоящая Ивонна умерла после того как потерялась, я же убила Лейлу, захватившую ее тело.

— …

— Отец, я встретила Вашу родную дочь.

Стоило мне это сказать, как герцог распахнул глаза и окаменел. Я почувствовала, как он затаил дыхание.

Спустя какое-то время он тихо прошептал:

— Ивонна… Ивонна еще жива?

Его голос, наполненный слабой надеждой, дрожал.

Я опустила глаза, чтобы не видеть его отчаянный взгляд и медленно покачала головой.

— …Нет.

— …

— Как я и сказала, после того как она потерялась, Лейла захватила ее тело, и она умерла. Я видела это в прошлом.

— …

— К счастью, Зеркало Правды сохранило почти исчезнувшую душу Ивонны.

— …Ха, — с губ герцога сорвался вздох, похожий на плач.

Медленно подняв голову, я увидела покрасневшие глаза герцога. Он тяжело дышал, словно пытался подавить свои чувства: горе и отчаяние родителя, потерявшего ребенка.

Я посмотрела на него и решила не рассказывать, что уже мертвой она видела, как он удочерил Пенелопу.

Спустя какое-то время герцог, справившись с эмоциями, хрипло произнес:

— Маркиз Верданди… Я слышал, его вчера спасли.

Герцог не мог не знать, ведь прошлой ночью Каллисто устроил такую феерию.

Однако я никак не среагировала и просто молча слушала то, что он пытался сказать.

— Я знаю, что говорить такое бессовестно с моей стороны, но…

— …

— Но как и маркиза Верданди… Ивонна, возможно, есть способ оживить это дитя. А?

В глазах герцога, сбивчиво все это проговорившего, по-прежнему теплилась надежда. Я знала, что он хотел сказать, но не могла этого произнести.

И в то же время удивительно, но вопреки ожиданиям я не чувствовала боли при виде герцога, ведущего себя так.

«Все потому, что я знала, что так и будет…»

До церемонии совершеннолетия мне было сложно смотреть на то, как герцог ущемлял меня в пользу фальшивой Ивонны. Каждый раз, имея с ним дело, мне приходилось проглатывать огненный ком, застрявший у меня в горле.

Но сейчас, глядя на него, я не чувствовала ничего, хоть и лично рассказывала ему об Ивонне. Наверное, я здорово повзрослела. Нет, возможно… Я просто была готова потерять ту горстку любви, на которую прежде так надеялась.

— Это невозможно, отец, — произнося это, я больше не колебалась.

От моего решительного ответа лицо герцога исказилось.

— Ух. Почему… Дворцовые маги настолько бесполезны? Ну, тогда герцогство окажет тебе любую поддержку…

— Я убила Лейлу, поэтому тело Ивонны умерло.

— …

— Так что можете винить меня.

Тараторивший до этого герцог медленно закрыл рот. Мрачная реальность накрыла его огромной тенью, лицо герцога потемнело.

Я смотрела на это равнодушно.

Было бы не удивительно, если бы герцог встал и отвесил мне, признавшейся убийце его дочери, пощечину. Я в любом случае ожидала как минимум того, что он яростно обвинит во всем меня и потребует взять на себя ответственность за произошедшее.

«Вообще, если так посмотреть, я и сама такая же…»

Но я бы не пришла сюда, не будь у меня решимости, поэтому просто молча сидела и ждала, что сделает герцог.

Как и ожидалось, в попытке взять под контроль эмоции он закрыл свои подрагивающие веки. Спустя какое-то время он снова открыл глаза, и я не увидела в них ни намека на ненависть.

— Ивонна… У нее все хорошо?

Скорее, в покрасневших глазах, которыми он на меня смотрел, стояли слезы боли.

«Отец, Вы плачете? Вы меня не вините?»

— …

— В итоге… В итоге я стал ужасным отцом, который ее так и не нашел. Этот бесполезный отец… даже не знал, что случилось с его дочерью, а сам остался в живых…

— У Ивонны, — твердо произнесла я, прерывая поток слов упавшего духом герцога. — У Ивонны все хорошо, отец.

Ведь именно это она просила передать своей семье. Ивонна не хотела, чтобы из-за нее ее семья жила с чувством вины.

— Ивонна, которую я встретила, была милой и славной маленькой девочкой. Возможно, именно такой отец ее и запомнил.

— …

— Мне стало за себя стыдно: в детстве я на миг понадеялась, что она никогда не вернется.

Вспомнив Ивонну тех времен, герцог закрыл лицо дрожащими ладонями.

— Она не держала зла на отца и братьев. Скорее…

— …

— Она хотела, чтобы я сказала Вам, что впредь все у нее будет хорошо, и что она очень сильно Вас любит. А затем она исчезла.

— Ух, куда? Куда она отправилась… — на моих последних словах поспешно спросил герцог, убирая с лица ладонь. Та была мокрой, но, отвечая, я сделала вид, что этого не заметила.

— …Туда, где, как отец и надеялся, она обретет покой.

— У-угх, — наконец простонал герцог, выпуская чувства, что он сдерживал много лет.

У меня упало сердце при виде того, как отчаянно герцог зажимал рот, чтобы я ничего не видела, однако стекавшие по лицу слезы спрятать он не мог.

— …Я сорвался у тебя на глазах.

Спустя сколько-то времени он вытащил носовой платок и совладал с эмоциями. Хоть он и узнал, что его потерянный ребенок абсолютно точно мертв, он все еще оставался главой семьи.

Взяв выражение лица под контроль, он быстро произнес то, чего я никак не ожидала:

— Спасибо, что нашла Ивонну… Пенелопа.

— …

— Теперь после смерти я смогу посмотреть в глаза своей покойной жене.

Я глядела на герцога, удивленно распахнув глаза. Он по-прежнему был печален, однако почему-то выглядел при этом так, словно с его души упал груз.

— Отец.

— …

— Вы… меня не ненавидите?

— Как я могу тебя винить? — горько усмехнулся герцог в ответ. — Много лет я не мог добыть о ней ни малейших новостей. Я столько денег потратил на всяких мошенников, но не смог выяснить даже того, жива она или нет…

— …

— Знаешь, одна лишь ты сказала, что нашла ее… — он вдруг посмотрел мне в глаза и повторил: — Спасибо тебе, Пенелопа. Ты моя спасительница.

Спасительница. От этих слов я почувствовала себя так странно, что это было невыносимо.

Лучше бы он разозлился, ведь я шла сюда не для того, чтобы это выслушивать.

Как только я увидела, что герцог полностью справился с эмоциями, то медленно открыла рот:

— …Вот и все, что передавала Ивонна, отец.

— …Да, — кивнул герцог.

Должно быть, у него осталось еще множество вопросов, но, к сожалению, больше мне нечего было ему сказать. Скучавшая по своей семье Ивонна действительно упокоилась с миром и отправилась в новую жизнь.

Хотя мне необходимо было сообщить герцогу еще одну новость.

— А теперь я сама должна Вам кое-что сказать.

— Что?

— Отец. Нет, герцог.

Глаза герцога впервые за долгое время медленно поползли на лоб.

— Я сделала здесь все, что могла и должна была сделать.

Я знала, что выбрала для этого неподходящий момент, однако я обязана была это сказать. Потому что, если не сделать этого сейчас, другой такой шанс уже не выпадет.

— Поэтому теперь я хочу уйти жить самостоятельно.