Глава 23

Кэтти

Я застыла у машины Рика. Интересно, куда это нас привело и к чему это может привести. И самое главное, к чему бы мне вообще хотелось, чтобы это привело.

— Итак, — начал он. — Куда теперь, красавица? Тебя подвезти? — Затем открыл в приглашении пассажирскую дверь. — Могу опустить крышу, прокатимся с шиком. Куда бы ты ни захотела поехать.

Я скользнула на сиденье, так что ответ стал очевидным. Таким очевидным.

— Домой, пожалуйста, — ответила я. — К вам.

Он взял мою руку, прижал ее к губам и поцеловал костяшки, все до единой. Потом улыбнулся. Рик улыбнулся, и это осветило мой мир.

— Поехали домой, — сказал он.

На обратном пути в Челтенем он поднял мне настроение, настроив глупую радио-станцию и подпевая дурацким песенкам. Он опустил крышу, и это было потрясающе — ветер трепал мои волосы, когда мы набрали скорость. Мне нравилось, как его пальцы в такт барабанили по рулю, как он слегка пританцовывал на своем сиденье. Даже несмотря на то, что мы были выставлены напоказ — напоказ каждому проезжающему водителю автомобиля, лишенные уединения крыши — у Рика не было никаких сомнений, никакого чувства неловкости, и мне это в нем нравилось. Это было что-то, что мне нравилось в них обоих, — то, что их общество ощущалось таким раскрепощенным, таким свободным от давления соблюдения любого вида статуса-кво.

— О, мне нравится эта, — проговорила я, когда заиграла одна из моих любимых песенок.

Рик прибавил громкость.

— Пой, детка, — произнес он глупым голосом.

И я сделала это — спела. Мое маленькое грустное сердце забилось сильнее, я смеялась и исполняла высокие ноты, хотя мой голос скрипел, словно у бурундука, когда я фальшивила.

Он захлопал, когда песня закончилась, и убавил громкость.

— Подруга, нам действительно нужно куда-нибудь сходить, — проговорил Рик. — Выпить, потанцевать и, черт возьми, оторваться.

— Да, — ответила я. — Звучит неплохо. — Я вздохнула, позволив напряжению давящего разочарования исчезнуть. — Звучит действительно здорово.

— Мы все еще должны отпраздновать. Ты же все равно была нереально лучшей на этой неделе, помни это. Нам нужно повеселиться.

Я почти забыла о своем триумфе на работе, и меня вновь охватил легкий трепет.

— Это только первые дни.

— Да, самое начало, но ты отлично справилась. Карл сказал, что ты потрясающая. Он так гордится тобой. — Он сжал мое колено. — Как и я.

Это заставило меня покраснеть. Может быть, я тоже немного гордилась собой.

Когда Рик повернул к их району, я занервничала. Мысль о встрече с Карлом одновременно возбуждала и пугала меня. Неужели он снова станет холодным? Опять будет пугающим? Замкнется от мысли, что я не могу быть той, кого они хотят?

Неужели я не могу быть той, кого он хотят? Было ли это все неизбежно обречено? Эта мысль причиняла боль.

Рик свернул на их подъездную дорожку. Затем выключил радио и поднял крышу, а я завозилась со своим ремнем безопасности, пока мы ждали.

— Не смотри так испугано, — сказал он. — Мы уже дома. Все хорошо. — Парень сжал мою ладонь. — Честно, тебе не о чем беспокоиться, Кэтти. Никакого давления.

— Я знаю… просто… — Я выдохнула и расстегнула ремень. — Пойдем.

Рик открыл входную дверь с широкой улыбкой на лице и бросил ключи.

— Милый, я дома! — крикнул он, и его голос был таким теплым, таким глупым.

Я последовала за ним на кухню и увидела там Карла, прислонившегося к островку с планшетом в руке и кружкой кофе рядом. Все его внимание было приковано к тому, что он делал, — несомненно, к чему-то, связанному с работой. Я часто видела такое выражение лица, когда тот рассчитывал цифры для встреч с продавцами и звонков клиентам. Но было и еще что-то. Может быть, это была стиснутая челюсть, или нехарактерный призрак щетины, может быть, даже что-то большее, что-то невыносимое, какая-то… печаль.

Он был одет в обычную черную рубашку навыпуск и черные джинсы. Его волосы были уложены иначе, чуть менее аккуратно, чем обычно, вероятно, просто высушены полотенцем, и он был босиком. Не знаю, почему это так сильно подействовало на меня, не знаю, почему вид его босых ног на плитке заставил что-то внутри меня затрепетать. Не знаю, почему увидев его таким непринужденным и застигнутым врасплох, у меня перехватило дыхание, мне стало жарко и трудно дышать.

Он опустил свой планшет, когда увидел Рика, в его взгляде было столько вопросов.

А затем он увидел меня. Когда я вошла в кухню, и он встретился со мной взглядом, на долгое мгновение на его лице застыли шок и изумление. А потом появилась улыбка, неуверенная улыбка, которая заставила мое сердце сделать странное маленькое сальто.

— Кэтти, — произнес Карл так, будто меня не было миллион лет.

— Сюрприз, — ответила я, и это прозвучало так глупо.

Проходя мимо, Рик хлопнул его по руке и игриво улыбнулся.

— Не смог удержать ее на расстоянии. Пытался бросить ее в Муч Арлок, но ничего не получилось. — Он включил чайник и подмигнул мне. — Думаю, нам просто придется смириться с ней.

— Думаю, вы смиритесь. — Я показала язык. — И мне чай, пожалуйста.

— И она жаждет горячих напитков. — Он в шутку застонал. — Такая требовательная. Не знаю, почему мы терпим это, Карл.

Но Карл не слушал, не поддавался на наши дурацкие шутки. Его пристальный взгляд был напряженным и тяжелым, зеленые глаза пожирали меня заживо. Мое сердце сделало еще одно странное сальто, и я почувствовала, что падаю.

— Эй, — просто сказала я. Одно глупое маленькой слово, и я почувствовала, как мои щеки горят.

Я не знала, что он скажет, но он вообще ничего не сказал. Просто поставил свою кружку и двумя быстрыми шагами сократил расстояние между нами. Потом обнял меня, поцеловал волосы и крепко прижал к себе. От него пахло гелем для душа, цитрусами и им самим. Моя щека прижалась к его груди, его сердце билось у моего уха, и было так тепло, безопасно. Все казалось таким правильным.

Его подбородок покоился на моей макушке, его руки были твердыми, когда он сжал меня.

— Мне жаль, — проговорил Карл. — Прости, что я сказал это, мне жаль из-за подворья. — Он выдохнул в мои волосы и снова поцеловал меня. — Я так рад, что ты здесь.

Мне казалось, что я растворяюсь в нем, мое тело погружается в него. Поэтому обняла его за талию и сжала так же сильно, как и он сжимал меня.

— Спасибо, что вернулась, — сказал он с такой искренностью, что у меня перехватило дыхание.

Мне так много хотелось сказать, но слова застряли у меня в горле. Я не могла избавиться от грусти, от боли в сердце, вызванной рассказом Рика.

— От меня воняет Самсоном. — Я пыталась рассмеяться, но все вышло как-то глупо, и получился лишь жалкий всхлип, который я никак не смогла остановить, потом выступили слезы, хотя мне этого и не хотелось.

— Мне нравится вонь Самсона, — ответил он и понюхал меня.

Я немного сопротивлялась, когда он взял меня за плечи и отстранил достаточно, чтобы посмотреть мне в лицо. Я попыталась сморгнуть печаль, прежде чем он заметил ее, но было уже слишком поздно.

— Что такое? — спросил Карл. — Подворье? — Он вздохнул. — Мне так жаль, что ты теряешь подворье. Мы все еще можем попробовать и арендовать… можем поговорить с Джеком…

Но я только покачала головой.

— Я в порядке, — ответила я. — Это не из-за подворья. Я в порядке по поводу подворья. Это даже не так важно, по крайней мере, в текущем положении вещей. Это просто земля.

Карл впился в меня взглядом, и я отвернулась, прежде чем тот успел выпытать у меня мои мысли, но было поздно, тот уже все понял.

Он посмотрел на Рика с полуулыбкой на лице.

— Немного поговорили, да, Ричард? Рассказал все мои грязные секреты?

Рик подошел и протянул мне кружку.

— Даже не думай отчитывать меня за то, что я выболтал твое дерьмо, мистер. — Он ткнул пальцем в плечо Карла, но улыбнулся. — И уж кто бы, черт возьми, говорил. — Затем вытащил табак из кармана и свернул самокрутку. — Время покурить. Я оставлю вас, чтобы вы сделали свои маленькие поцелуйчики и двинулись дальше.

Он шагнул к задней двери, но Карл схватил его за руку. Рывком остановил его, обхватил рукой за шею и притянул его в захват, который не выглядел удобным. А потом поцеловал его, крепко и влажно, прямо в щеку.

— Я люблю тебя, Рик, — признался он, и мое сердце бешено заколотилось.

Рик оставался на месте, обняв Карла за талию, пока тот не отпустил его.

— Иу, — запротестовал он, вытирая щеку. Но его глаза сверкали, они говорили так много.

Я подождала, пока за ним закроется дверь, и только тогда начала говорить, но Карл оборвал меня.

— Тебе не нужно ничего говорить, — начал он. — Я был не прав, когда давил на тебя. Здесь не о чем говорить, тебе не нужно ничего говорить.

— Но я хочу… — Я вздохнула. — Хотела поблагодарить за твое предложение.

Карл поднял руки вверх.

— Предложение остается в силе, никаких условий. Если ты этого действительно хочешь, Кэтти.

Я покачала головой.

— Нет, — ответила я. — Но спасибо.

— Если ты передумаешь…

— Не передумаю, — сказала я. — Не по поводу подворья.

Его глаза широко распахнулись.

— А насчет всего остального? Ты собираешься остаться с нами? До конца этих шести месяцев? Это то, чего ты хочешь?

Я отхлебнула чая.

— Нет. — Я покачала головой. — Это не то, чего я хочу. Не на шесть месяцев.

Его лицо мгновенно вытянулось, плечи напряглись.

— Понимаю. — Он остановился. — Действительно понимаю.

— Нет, не понимаешь, — сказала я и стала ждать, глядя в окно, как Рик ходил туда-сюда и курил. — Я не знаю, чего буду хотеть, через полгода, но знаю, чего хочу прямо сейчас.

— И что же это?

Я улыбнулась.

— Давай подождем Рика.

Мы переместились в гостиную, и я села в кресло. Карл занял софу, а Рик устроился на пуфике между нами.

— Итак, — начал Карл, как всегда прямолинейный. — Куда мы теперь движемся? Чего ты хочешь от нас?

Мне потребовалась секунда, чтобы привести свои мысли в порядок, все еще не совсем понимая, куда они клонят.

— Наша договоренность отменяется, — сказала я. — Я не хочу больше никаких выплат, не хочу больше никаких денег. — Потом посмотрела на них. — Я не хочу больше никаких трех выходных из четырех, хотя у нас их еще и не было. Не хочу сладких папиков, мне не нужны сладкие папики. Больше нет. Только не сейчас, когда подворье снято с повестки дня.