Я вздохнула.

— Наверное. Возможно. Да, возможно. Я имею в виду, ради одной такой попытки, одного шанса. Обычно Харрисон Гейблс не берет учеников.

Мы мчались в сторону Челтенема, и я с точкой посмотрела на свои потертые джинсы. Меня так и подмывало спросить у Карла, нельзя ли нам вернуться к моей машине и взять сменную одежду в чемодане. Я должна была подумать об этом. Я должна была. Должна была.

Если подумать, мне бы все равно это не помогло.

— А что насчет подворья? Что, если через пару лет, ты сможешь обустроить его на собственной земле?

Я рассмеялась.

— Я же уже говорила тебе, никто не даст мне столько денег. Даже с твоей шикарной шестимесячной программой стажировки за спиной.

— Не будь такой уверенной, — сказал он, и это прозвучало настолько серьезно. От его тона у меня пересохло во рту.

— Как скажешь.

— А если так и будет? Ты бы взяла деньги?

В машине было жарко и душно.

— Не уверена. Зависит от того, как это будет. Мне нужно будет подумать об этом.

— Год, может быть, два, вдали от своей мечты в обмен на подворье на собственной земле. Ты бы это сделала?

Я ухмыльнулась ему, хлопнув в ладоши.

— Это похоже на ту игру «Что бы ты предпочел?». Я знала, что тебе действительно понравилось. — И снова засмеялась. — Знала, что тебе очень понравилось.

— Я серьезно, — сказал он, и я почувствовала это всем своим нутром. Своими дрожащими коленями. Мы пронеслись мимо знака. «Челтенем — 5 миль». Часть меня хотела, чтобы этот день закончился, а часть — нет.

— Серьезно о чем? — спросила я, все еще смеясь. — Серьезно насчет того, что какая-то случайная компания даст мне невероятно большую сумму денег за два года на какой-то неизвестной должности? Как я могу относиться к этому серьезно? Как вообще можно ответить на этот вопрос? — Я теребила нитки на своих рваных джинсах, сердце бешено колотилось, и даже не знала почему. — Да, я бы так и сделала. Имею в виду, если бы я могла. А кто бы ни согласился?

— Ты сделаешь это?

Я пожала плечами.

— Господи, Карл, я не знаю. Это самая глупая версия игры «Что бы ты предпочел?», в которую я когда-либо играла. Твои вопросы даже не имеют смысла.

Как и он. Не тогда, когда тот свернул с дороги и съехал на обочину. Это было быстро, произошло за долю секунды, отчего меня подбросило на месте, и я судорожно схватилась за поручень.

— Черт! — проворчала я. — Что это было?

Двигатель продолжал работать, машина все еще грохотала, пока мимо нас проносился поток.

— Два года, — сказал он, — и подворье будет твоим. Ты бы согласилась?

— Подворье стоит больше двухсот тысяч, Карл. — Я недоверчиво покачала головой. — Кто, черт возьми, даст мне за пару лет двести тысяч? И зачем? Зачем им это вообще может понадобиться?

Он снял очки и наклонился ко мне, и мое сердце неистово колотилось. Я вцепилась в сиденье, сама не зная почему.

— Есть кое-что, чего им хотелось бы… — начал он. — Но это будет не работа, Кэтти, не с десяти до пяти. И это не очередная программа стажировки.

— Что же тогда?! Почка? — нервно рассмеялась я.

Карл покачал головой и слегка улыбнулся.

— Нет, не почка. Но это не слишком отличается… не совсем…

— И ты знаешь этих людей? — рассмеялась я, чтобы снять напряжение. — Эти чудаки, которые купят мою не почку за двести штук?

Тот наклонился еще ниже, протянул руку, опустив ее на мое дрожащее колено, и сжал. Прикосновение обжигало, и я захотела его. Возжелала его.

— О чем ты говоришь, Карл? Я не… я не понимаю.

Я хотела понять, но больше всего мне хотелось чувствовать. Хотелось почувствовать его. В его взгляде была задумчивость. Нужда. Отчаяние. Это заставило меня чувствовать себя облажавшейся, глупой, взвинченной и отчаявшейся.

— Кэтти… — начал тот, и я словно перенеслась на балкон в Брайтоне, когда подумала, что он поцелует меня, как раз перед тем, как появился Рик.

И снова была напугана, снова нервничала, снова нуждалась. Точно так же, как и в тот момент.

— Что? — спросила я. — В чем дело? Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Он сделал глубокий вдох, сглотнул и прочистил горло.

А потом из динамиков раздался чертов звонок по Bluetooth.