Глава 9

Джесс помахала Нане через кухонное окно и направилась в заднюю часть квартиры. Джуно уже лежала в постели с книгой. Снова. Провал, провал, провал. Если бы Джуно уговорила Попса снова позволить ей съесть на ужин замороженные рыбные палочки, это определенно подтолкнуло бы Джесс к крайности.

Каждая ли мама чувствовала себя так же? Джесс работала слишком много или недостаточно. Она баловала Джуно, или Джуно не получала всего, что ей было нужно. Джесс была мамой-вертолетом, или она игнорировала своего ребенка. Чаще всего Джесс была убеждена, что каждое принятое ею решение каким-то образом разрушает детство Джуно.

— Привет, Баг, – сказала она, обходя корзину с бельем и падая на кровать рядом с дочерью. Голубка встала и потянулась, пробираясь вверх по матрасу, чтобы свернуться калачиком в пространстве между ними.

Джуно перевернула страницу.

— Ты знаешь, что самки жирафов возвращаются туда, где они родились, чтобы рожать?

Джесс провела пальцами по волосам Джуно; пряди все еще были влажными после ванны.

— Я этого не знала.

— Ребенок просто шлепается на землю. – Джуно театрально всплеснула руками.

— Я думаю, если бы твоя мама была жирафом, это было бы довольно большим падением.

Джуно развернула книгу к ней, показывая фотографию жирафа и ее ребенка.

— Но ребенок просто встает и убегает. – Она перевернула страницу. – И на их шеях столько же позвонков, сколько и у людей. Ты знаешь, сколько это?

— Я думаю, семь?

— Да. – Джуно кивнула один раз. – Хорошая работа.

Джесс слушала, как ее дочь читает, но в голове у нее разговор за ужином крутился снова и снова. Она не была уверена, что ее больше оскорбило предположение, что она согласится, или разозлило то, что она думала о согласии. Она была бы сумасшедшей, если бы отказалась от чего-то подобного, верно? Это компенсировало бы счет Дженнингса; это позволило бы позаботиться о медицинском обслуживании до конца года.

— Это напоминает мне о том, как мистеру Ланнису пришлось носить шейный бандаж, потому что он получил сдавление нерва во время караоке. Эй, мам?

Когда Джесс переориентировалась, она поняла, что Джуно уже закрыла свою книгу.

— Что, детка?

— Почему ты корчишь такое лицо? – спросила она.

— Какое лицо?

Джуно провела пальцем по лбу.

— То, которое тетя Физзи больше не может делать из-за ботокса.

— Я не хмурюсь, – сказала Джесс. – Я просто думаю. Кто-то попросил меня кое-что сделать, и я не уверен, должна ли я это делать.

Теперь Джуно нахмурилась.

— Это что-то плохое?

— Нет. Не плохое.

Мурлыча, кошка забралась на грудь Джуны. – Кто-нибудь пострадает?

— Надеюсь, что нет, – сказала Джесс. – Я так не думаю.

— Ты чувствуешь себя в опасности?

Джесс прикусила губу, пытаясь сдержать зачарованный смех. Этот ребенок повторял в точности то, что она сказала бы, если бы они поменялись местами.

— Нет. – наклонившись, она поцеловала ее в макушку. – Я не чувствую себя в опасности.

Как только она снова села, дочь пригвоздила ее суровым взглядом.

— Ты будешь врать?

Ты — важная часть нашего исследования, половина оценки, необходимой нам для подтверждения,  или аннулирования, нашей парадигмы биннинга перед запуском.

Она покачала головой.

— Я не буду лгать.

Джуно положила книгу на тумбочку и взяла Голубку, прежде чем завернуть их обоих в свое одеяло.

— Ты бы чему-нибудь научилась?

Джесс почувствовала сильный прилив гордости за своего ребенка, и резкий отрицательный ответ испарился у нее изо рта.

Потому что... может быть, она бы так и сделала.

Она мельком взглянула на себя в зеркало в конце коридора и удивилась, как хаос внутри нее не был более заметен. Если бы ее внешность соответствовала внутренней, она была бы похожа на скульптуру Пикассо: голова набок, нос там, где должны быть глаза, глаза на подбородке. Вместо этого она все еще была просто Джесс: каштановые волосы, усталые голубые глаза и то, что выглядело как начало прыща от стресса на лбу. Потрясающе.

Нана и Попс играли в криббедж во дворе; Джесс взяла пиво из холодильника и свитер со спинки дивана и вышла на улицу, чтобы присоединиться к ним.

Мистер Брукс открыл окно, когда увидел ее, на его белой футболке была полосатая пара серых подтяжек.

— Джессика, – сказал он, высовываясь наружу. – Мне нужно с тобой поговорить.

Джесс обменялась взглядом с Наной и снова пошла обратно к зданию, глядя на второй этаж.

— Да, мистер Брукс?

— Я размещаю две фотографии в приложении Nextdoor. Есть несколько детей, которые продолжают кататься на своих самокатах вверх и вниз по тротуарам, и мне это не нравится. Там целый тротуар, но они настаивают на том, чтобы ехать прямо рядом с моим крыльцом. – Он сжал кулак и прижал его к оконной раме. – Я не хочу, чтобы они опрокинули мою метлу.

— Я присмотрю за ними. Я знаю, что ты пользуешься этой метлой каждый день.

— Спасибо, Джессика. Мы не можем допустить, чтобы дети бегали здесь взад и вперед по улице. Слишком много машин, слишком много людей. И они больше не делают эту метлу. Я уже однажды ее ремонтировал.

Она кивнула в знак солидарности, и удовлетворенный мистер Брукс откинулся назад и закрыл окно.

Джесс открутила крышку со своего пива и села за стол.

— Честно говоря, – сказал Попс, раскладывая карты в руках, – это довольно отличная метла.

— Я не знаток метел, поэтому поверю тебе на слово. – Джесс обняла Нану и положила голову на плечо бабушки, закрыв глаза. – Я говорил тебе, как сильно я тебя люблю?

Нана Джо похлопала ее по руке.

— Ни разу за последние тридцать минут.

Джесс поцеловала ее в щеку.

— Тогда ладно. Я очень тебя люблю.

— Как прошел ужин?

Джесс сухо рассмеялась. Во-первых, она ушла, не доев. Преступление. Во-вторых... с чего начать?

— Это было поучительно.

— О? – сказала Нана, заинтересовавшись. Нана любила немного драмы. Сев, Джесс провела линию по запотевшей пивной бутылке.

Нана и Попс возобновили свою игру.

— Ты знаешь, сколько нужно времени, чтобы вырастить ребенка в наши дни?  – наконец спросила она.

— Чертовски заметно больше, чем когда мы это делали, я уверен, – сказал Попс, затем разыграл туза на тридцать один и поставил вперед два.

— Оценивается по меньшей мере в 233 610 долларов. Это жилье, – начала Джесс, считая на пальцах, – еда, транспорт, одежда, здравоохранение, уход за детьми и прочее. И это только до семнадцати лет.

Попс присвистнул и потянулся за своим пивом.

— Плата за обучение в такой школе, как UCSD, составляет пятьдесят две тысячи за четырехлетний диплом, – сказала Джесс. – И это государственная школа штата. Джуно может захотеть уехать из штата, и это увеличит цену в четыре раза. Я едва могу позволить себе уроки балета. – Она сделала большой глоток пива, а затем встала, чтобы взять еще.

Попс посмотрел на нее поверх очков; в толстых линзах отражались гирлянды, подвешенные над головой. На столе мерцала свеча, неподалеку в кашпо стрекотали сверчки.

— Я думаю, тебе лучше рассказать нам об этом ужине.

Джесс вернулась на свое место.

— Ты помнишь службу знакомств, к которой присоединилась Физзи?

Нана положила карту, а затем передвинула свой колышек на два вперед.

— То, где ты плюешь в трубку?

— Да. – Джесс повернулась к Попс. – А ты помнишь парня? В ту ночь, когда ты меня подобрал?

— Высокий, красивый? – Он сделал паузу, самодовольно улыбаясь. – Значит, твое настроение в тот вечер было связано с ним.

— Нет, но такое настроение есть. – Она засмеялась. – Эта служба знакомств на самом деле не служба знакомств. Или... это так, но они не просто находят тебе свидания. Вы предоставляете образец, они создают генетический профиль, а затем выдают вам список совпадений на основе выбранных вами критериев. Физзи получила пять миллионов совпадений, потому что она установила очень широкие параметры.

Попс кивнул.

— Похоже на Физзи.

— И ты это сделала? – спросила Нана.

Джесс колебалась.

— Физзи купила мне набор на день рождения, и у меня был момент временного помешательства. В ту ночь, когда Попс подобрал меня, начальство только что рассказало мне о человеке, с которым меня свели. Сегодня за ужином у них было для меня предложение.

Брови Наны скрылись под ее волнистыми серебристыми волосами.

— Я дала им очень строгие критерии. Очевидно, я соответствовала на статистически невероятном уровне парню, с которым Попс видел, как я спорила. – Джесс глубоко вздохнула. – Его зовут Ривер Пенья. Он доктор философии, ведущий научный сотрудник службы и один из основателей всего этого.

Попс присвистнул.

— Что значит "статистически невероятно"?

— Большинство хороших матчей набирают более пятидесяти очков. Шестьдесят шесть против примерно девяноста было бы потрясающе. – Джесс уставилась в свою пустую бутылку, не в силах смотреть на них, когда сказала: – Наш счет был девяносто восемь.

Нана потянулась за вином.

— Да, – сказала Джесс, а затем сделала долгий, медленный выдох.

— Как часто они получают девяносто восемь? – спросила Нана.

— Никогда. Это самый высокий матч, который у них был на сегодняшний день.

— А тебе нравится этот доктор Пенья? – спросила она.

Джесс проклинала предательский жар, который стремительно разлился по ее крови.

— Он привлекателен, но у него задумчивый вид. – Она выразилась в контексте Наны Джо. – Подумайте о мистере Дарси, но без милых заявлений. Он назвал меня среднестатистической, не задержал лифт, говорит с меньшей эмоциональной беглостью, чем Alexa на вашей кухне, и ничего не знает об этикете парковки.

Нана Джо мягко позволила мелочности Джесс поселиться в пространстве между ними, пока они с Попсом разыгрывали остальные партии.

— Ладно, этикет парковки в сторону, он мог бы тебе понравиться? – наконец спросила она.

Тихое бормотание клиентов Bahn Thai доносилось из-за забора, заставляя Джесс задуматься, слышат ли они ее тоже. Она понизила голос.

— Кроме счета, я действительно не знаю.