Глава 2

Глава 2

Мы сидим в полной тишине, кажется, несколько часов, но я уверена, что прошло всего лишь десять или около того минут.

Это мучительно. Живой кошмар. Сидеть здесь с четырьмя из пяти мужчин, которые, по идее, должны были испытывать ко мне влечение, когда-нибудь полюбить меня больше всего на свете, а они смотрят на меня с чистым презрением… Я понимаю. Понимаю, я знаю, что сделала, но это не значит, что встреча не должна быть чертовски невыносимой.

Наконец, Габриэль надулся и огрызнулся: — Стоит ли вообще спрашивать, где тебя носило? Или почему ты сбежала?

С трудом, но я сдерживаюсь, чтобы не вздрогнуть от предательства, прозвучавшего в его тоне. Норт и Грифон внимательно наблюдают за мной, но от ухмыляющегося взгляда Нокса волосы у меня на затылке встают дыбом. Он не просто ненавидит меня… он готов пытать меня, чтобы отомстить за то, что я покинула его.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю, готовая к тому, что он собирается выплеснуть на меня яд. Мне заметно, как он медленно наполняет его, и это лишь вопрос времени, когда он вырвется наружу.

— Тебя было очень трудно найти. Я потратил кучу ресурсов, выслеживая тебя, — говорит Норт, ковыряя невидимую пылинку на своем костюме.

Они с Ноксом очень похожи, с их темными глазами и черными волосами. У Норта они коротко подстрижены и идеально уложены, а у Нокса они длиннее и мягко вьются по щекам. Оба они холодны как лед, полностью отстраненны от происходящего.

Мои узы воют у меня в груди, но я говорю им, чтобы они отвалили.

Я сделала то, что должна была сделать для всех нас.

Грифон не говорит ни слова. Он просто хмурится на меня, словно пытается найти что-то написанное на моей кожей, что-то, что он найдет, если только хорошенько присмотрится. Но мне чертовски хорошо удается оставаться идеальным чистым холстом, так что сегодня он ничего от меня не добьется.

Нокс усмехается. — Мне интересно, как ты там выживала. Полагаю, ты продавала себя, больше тебе нечего предложить. Мне придется подождать результатов теста, прежде чем я завершу связь и получу от тебя то, что мне причитается.

Простите, блядь, что?

То, что ему, блядь, причитается?

Это помогает мне справиться с узами полными траура внутри, потому что я ни за что, блядь, не позволю какому-то богатенькому Связному сказать мне, что все, чего я стою — это быстрого траха, чтобы завершить нашу связь и дать ему больше власти.

Вряд ли, блядь.

Я стиснула зубы и попыталась говорить вежливо. — Это предполагает, что я хочу, чтобы ты меня трогал. Но ни хрена подобного, Дрейвен.

Его ухмылка становится только шире. — И как именно ты остановишь меня, Связная? Твой анализ крови не показал твоих способностей, какие зубы ты от нас прячешь? Или ты не одаренная и просто гребаная пустая трата места?

Он только что… сказал, что собирается взять меня силой? Я уже собираюсь заехать ему ногой по члену и на этом закончить, но тут на помощь приходит его брат.

Норт протягивает через стол большой, громоздкий конверт в мою сторону, глядя на меня исподлобья. — Этот телефон должен быть всегда при тебе. Если я позвоню тебе, ты возьмешь трубку. Если мне придется звонить тебе во второй раз, то за это придется заплатить. Если ты не возьмешь трубку, я буду считать, что ты либо сбежала, либо была похищена, и я направлю все ресурсы под моим командованием, чтобы найти тебя. Это понятно, Фоллоуз?

Фоллоуз, как будто я одна из его подчиненных. Я отвечаю ему сквозь стиснутые зубы: — Понятно.

Нокс насмехается. — Ты довольно сговорчива с ним. Похоже, вы все-таки сблизитесь, брат.

Мои глаза снова переходят на него. — Я не прикоснусь к никому из вас. Если вы попытаетесь хоть пальцем меня тронуть, вы совершите преступление, и я с радостью предстану перед Советом и скажу им, как сильно я не хочу никого из вас.

Габриэль резко встает и выходит, дверь захлопывается за ним. Я слишком взбешена, чтобы чувствовать себя виноватой, мое внимание полностью сосредоточено на Ноксе и его дерьмовом поведении.

Я не хочу, чтобы они прикасались ко мне, это выходит за рамки простых эмоциональных вещей. Я имею в виду, что не хочу, чтобы парни, которые ненавидят меня, пытались затащить меня в постель, только чтобы их способности прогрессировали, но если бы мои способности прогрессировали?

Блядь. Нет.

Абсолютно нет.

— Я вернусь завтра утром, чтобы отвезти тебя в твою комнату в общежитии. В файле, который дал тебе Ноакс, есть все, что тебе нужно знать о твоей жизни сейчас. Прочти его, выучи и живи по нему. Теперь для тебя нет другого пути, Фоллоуз.

Затем он встает, и двое других встают вместе с ним, выходят за дверь, плотно закрывая ее за собой.

Я снова заперта в этой гребаной комнате.

И все еще никто не накормил меня.

*

Я почти не сплю.

Кровать ужасно неудобная, пружины упираются мне в спину, а тонкое одеяло никак не согревает меня.

Утром приходит другая женщина, чтобы отвести меня в ванную, и одежда, которую она мне дает, гораздо лучше, чем вчерашний кошмар в виде треников и толстовки. Здесь есть чистое нижнее белье, платье и босоножки. Мой желудок ноет от голода, вчерашних сухих крекеров было недостаточно для того, чтобы поддерживать меня в тонусе, а после ночи с косой мои волосы в полном беспорядке.

Эта женщина немного добрее. Она помогает мне с прической и даже сует мне маленькую сумочку с косметикой.

Я улыбаюсь ей. — Спасибо. Мне жаль, что вам пришлось работать няней.

Она улыбается в ответ, слегка покачивая головой. — Я не так уж против. Уверена, что Оливия превратила вчерашний день в кошмар для тебя.

Оливия, так вот как зовут эту сучку. — Да, она была не очень довольна мной. Я не уверена, почему она меня так ненавидит.

Женщина скорчила гримасу. — Она… влюблена в одного из твоих Связных.

Ох.

О, черт.

— Прости. Знаю, должно быть, тяжело такое слышать. Я не уверена, что Грифон когда-либо… отвечал взаимностью.

Грифон. Мой молчаливый, покрытый шрамами, одетый в байкерские сапоги Связной, который смотрел на меня так, будто я для него ничто. Как будто ему было все равно, вернусь я или нет.

Мне снова приходится игнорировать свои ноющие узы, и я, черт возьми, надеюсь, это теперь не будет регулярным явлением. Неужели мне всегда придется иметь дело с этим чертовым ощущением в моей груди из-за мужчин, которых я не могу иметь? Думаю, лучше умереть. Я запихиваю это чувство, все глубже и глубже, пока не могу снова дышать.

— Спасибо, что ввела меня в курс дела. Я просто думала, что все в нашем обществе ненавидят меня за то, что я сбежала. Знаю, что это не… что-то, что случается часто.

Женщина, черт, я должна спросить ее имя, качает головой. — Это случается нечасто, но… в конце концов, это твое решение, если ты не хочешь завершить связь.

Я ухмыляюсь. — Они чипировали меня, как бродячую собаку, это больше не мое решение.

Она опускает голову, явно испытывая дискомфорт от того, что сделало ее начальство, но не настолько, чтобы помочь мне, и я отпускаю ее. Женщина была достаточно мила со мной, а макияж означает, что сегодня я пойду в колледж, не выглядя абсолютно неухоженной.

Я возьму то, что могу получить на данный момент.

Она провожает меня обратно в комнату для допросов, где меня ждет Норт, в еще одном безупречном и свежевыглаженном костюме и с телефоном в руке.

— Спасибо, Кэрри. Сегодня она выглядит намного лучше.

Он говорит, ни разу не взглянув на меня, но улыбка, которую он дарит Кэрри, теплая и добрая. Значит, где-то там, под костюмом и галстуком, есть душа.

Его глаза гораздо менее добры, когда наконец переходят на меня. — У нас встреча с деканом университета Дрейвен, потом я отвезу тебя в общежитие.

Я резко киваю ему, не то чтобы я могла отказаться, а затем следую за ним из здания. Он машет рукой и улыбается большинству людей, мимо которых мы проходим, и все они смотрят на меня так, будто я какой-то научный эксперимент. Моя кожа неприятно покалывает от такого внимания. Последние пять лет я делала все возможное, чтобы слиться с толпой, и вдруг оказаться в центре внимания – это… неприятно. Неудобно. Чертовски странно.

На обочине стоит Роллс-Ройс с водителем, и секунду я молюсь, чтобы он приехал не за нами.

Конечно, это не так.

У чертова холодного Дрейвена есть водитель в его Роллс-Ройсе. Я хочу блевать. Неудивительно, что все меня ненавидят. Я знала, что он член Совета, но не ожидала такого… богатства. Такого, которое сопровождается водителями, костюмами и черт знает чем еще.

Мои родители были обеспеченными, но даже у них не было чертова водителя.

— Ты сядешь в машину, или мне придется тебя туда затащить? Ты собираешься сегодня бороться со мной на каждом шагу? Я пытаюсь быть вежливым.

Это он называет быть вежливым? Да пошла я. — Я отвлеклась на твою непристойную демонстрацию богатства.

Он открывает дверь машины, чтобы пригласить меня внутрь, что совершенно фальшивая демонстрация рыцарства. — Непристойную? Это необходимость.

Мой желудок урчит, когда я сажусь в машину. — Рада, что твой водитель это необходимость, а вот дать мне поесть — нет.

Норт садится рядом со мной и смотрит на меня. — Они тебя не кормили?

Я прищурилась, глядя на него. — Они ведь твои люди, верно? Тогда ты должен бы знать, что прошло четыре дня с тех пор, как я ела в последний раз. У меня есть немного денег, и я предложила купить что-нибудь сама, но мне сказали, что я должна ждать тебя. Так что да, давай поторопимся, потому что я сейчас, блядь, вырублюсь.

Он никак не реагирует, лишь моргает в ответ на мои слова. — Им есть чем заняться, и они не стали бы специально морить тебя голодом. Если рассчитываешь на сочувствие, то ты жестоко ошибаешься.

Точно.

Да пошел он, хватит с меня вежливости.

Я скрещиваю руки и закрываю рот. Я не обмениваюсь с ним ни словом до конца поездки к кампусу колледжа, пейзаж снаружи красивый, но не настолько, чтобы поднять мне настроение. Чертовы узы. Я знала, что все будет плохо, но не ожидала, что буду чувствовать так… много. Я ощущаю все через узы внутри меня, каждый взгляд и резкое слово режут мою душу, как нож.