Глава 4

Сейдж предлагает мне вернуться в ее комнату в общежитии, чтобы позаниматься, но когда я проверяю местоположение на своем телефоне, она находится за пределами периметра, который выделил мне Норт, и я ни за что не хочу иметь дело с этим засранцем сегодня. Не после того, как его хренов брат только что опозорил меня перед половиной гребаного первого курса.

Блядь.

Я не могу думать об этом, не чувствуя той особой ярости, которая означает, что мои способности хотят выйти на сцену, а этого, блядь, не может произойти. Я пытаюсь не думать об этом, хотя бы секунду. Просто чтобы немного остыть.

И вместо этого я возвращаюсь в свою комнату в общежитии, чтобы… посидеть и, блядь, поразмышлять. При свете дня комната выглядит еще более унылой. Голые стены, пустые шкафы и самая дерьмовая кровать из всех известных человечеству. В самом деле, я спала в приютах для бездомных с лучшими матрасами, а одеяла тут — это просто кошмар.

Кроме того, у меня всего восемь долларов, так что покупка нового барахла не входит в бюджет.

Я распаковываю свои сумки и перебираю то немногое, что у меня осталось из одежды. Есть немного косметики и три пары обуви. Не очень хорошо, обувь — это моя жизнь, а из-за тактической группы я оставила пару кожаных ботинок, которые были величайшей находкой в комиссионном магазине. Я отказываюсь признавать, как сильно ранит меня эта потеря.

Могут быть слезы.

Затем я провожу несколько часов в телефоне в поисках работы, которая вписывается во время, которое выделил мне Норт, но ни один из этих вариантов не подходит с его дурацким комендантским часом. Похоже, подработка отменяется, и я застряла в этой дерьмовой комнате.

К черту мою жизнь.

Даже в бегах мне удавалось находить маленькие предметы искусства и безделушки, чтобы украсить свое пространство. У меня была машина. Мне придется поговорить об этом с Нортом, потому что она зарегистрирована на мое имя, и мне не нужны штрафы за то, что я ее бросила.

Черт, если бы только я могла вернуть свою машину.

Настоящая проблема здесь — убийственный GPS-чип. Если я смогу его вытащить, то уеду из этого места на следующем автобусе… или, черт возьми, доберусь автостопом до Восточного побережья. Или, может быть, до Канады. Для этого мне нужен паспорт.

Блядь.

В конце концов, на улице темнеет, и мне становится достаточно скучно в моей дерьмовой комнатушке, чтобы подготовиться ко сну. Душевые в общежитии — это особый ад, благодаря всем шепоткам и сплетням, но не нужно иметь много мозгов, чтобы понять, что есть время суток, когда это место — город-призрак, и я использую это в своих интересах.

Я сушу волосы в своей комнате, когда на мой телефон приходит сообщение.

Странно.

Мой номер есть только у Сейдж, которая сейчас на работе. Она уже рассказала мне, как проходит ее неделя, чтобы мы могли найти время для совместных занятий. Я готовлюсь к тому, что любой из моих Связных начнет новую кампанию ненависти против меня, потому что я уверена, что Норт дал им всем мой номер, но когда я проверяю телефон, то нахожу сообщение от моего последнего Связного, того, который до сих пор отсутствовал.

Я опускаюсь на кровать, читая его сообщение раз, два, восемь раз.

Черт.

Думаю, для начала мы должны пообщаться здесь. Меня зовут Атлас Бэссинджер, и я живу на другом конце страны. Я закончу семестр, а потом приеду к тебе, так как мой колледж не позволил мне перевестись в его середине, иначе я был бы сейчас у тебя. Надеюсь, ты сможешь это понять.

О Боже, я думаю, он просит у меня прощения за то, что не бросил все и не приехал ко мне. У меня! Я еще секунду смотрю на свой телефон, прежде чем ответить, пытаясь найти слова, чтобы сказать ему, что я для него худший вариант.

Ты поговорил с другими парнями? Уверена, им есть что сказать о том, почему тебе не нужно бросать все, чтобы приезжать ко мне.

Он отвечает невероятно быстро.

Мне плевать на их мнение о моей Связной. Я разговаривал с ними, когда пришли результаты анализа крови, и они сказали мне, что ты сбежала. Я не такой тупица, как остальные, ты бежала, потому что должна была. Я знаю это. И буду у тебя, как только смогу, а если это недостаточно скоро, то приеду сейчас и начну семестр заново.

У меня сводит живот. Я бросаю полотенце, которым сушила волосы, на пол и полностью сосредотачиваюсь на своем телефоне.

Ты не можешь так поступить! Я заставила тебя ждать достаточно долго, и, честно говоря, я все еще не очень хочу оставаться здесь.

Я могла бы заплакать, просто, черт возьми, зарыдать на свой телефон из-за этого крошечного клочка доброты, но это может просто прорвать плотину внутри меня, а на данный момент я чертовски хорошо умею сдерживать свои травмы. Я колеблюсь, когда телефон снова пикает в моей руке, затем делаю глубокий вдох и смотрю.

Представься, Связная. Я не хочу говорить ни о чем, кроме нас с тобой. Это то, что поможет мне пережить следующие два месяца.

Я сглатываю. Чем может повредить немного честности? Я могу сказать ему достаточно, чтобы он не возненавидел меня, но не настолько много, чтобы подвергнуть опасности нас обоих. Кроме того, текстовые сообщения помогают мне быть немного более открытой, чем обычно, например, тот факт, что он находится за тысячи миль от меня, означает, что все, что я говорю здесь, на самом деле… не имеет значения, я думаю. Все это — проблема будущей Оли, и, черт возьми, я действительно не хочу думать о ней прямо сейчас, потому что, если повезет, я уеду раньше, чем он доберется сюда. Я всегда была человеком, живущим в моменте.

Так и должно быть, когда ты спасаешься бегством.

Обо мне нечего особо рассказывать. Меня зовут Олеандр Фоллоуз, мне девятнадцать, и я не хочу быть здесь. Меня нашла команда ТакТим, и Совет приказал им привезти меня сюда. Теперь они вживили в меня GPS-трекер, так что у меня нет возможности уйти. И все же.

Текст едва успел проявиться как доставленный, как зазвонил телефон. О Боже. Я секунду смотрю на него, а затем дрожащей рукой отвечаю на звонок.

— Эй, что ты имеешь в виду под GPS-трекером?

Его голос похож на теплый мед, жидкий и успокаивающий. Я стараюсь, чтобы мой голос был спокойным, но ситуация не из легких. Черт, зачем это ему что-то написала? Чего именно я ожидала?

Я прочищаю горло. — Совет удерживал меня и вживил GPS-трекер под кожу, пока я сопротивлялась. Ну, я бы боролась, если бы Одаренные в комнате не парализовали меня. На нем стоит какая-то защита, так что я не могу просто выковырять его сама. Очевидно, один из моих Связных — очень важный человек, и я разозлила его настолько, что у меня отняли мои права.

Наступает тишина, а затем он говорит: — Я приеду сейчас, к черту мои занятия в колледже.

Мои щеки пылают. — Это моя собственная заслуга. Я сбежала. Они никогда не дадут мне забыть об этом. Черт, я на их месте, наверное бы тоже возненавидела себя.

Он ворчит, и я слышу, как он копошится на заднем плане. Я молюсь, чтобы он не искал, например, ключи от машины или ноутбук, чтобы купить билеты на самолет. — Но у тебя же была причина, верно? Ты не просто так сбежала.

Я насмехаюсь. — Почему ты так уверен в этом? Я могу быть полной сукой.

Я представляю себе как он насмешливо смотрит на меня в ответ с кривой ухмылкой на лице. То есть, я понятия не имею, как он выглядит, кроме крошечной фотографии в папке, которую Норт дал мне, но есть что-то в его тоне, что говорит мне, что парень полон самодовольства и флирта прямо сейчас. — Не пытайся отвлечь меня, Связная. Ты ни за что не оставишь меня позади, не нарочно.

Его спокойствие и непоколебимая вера в меня сбивают меня с ног, и я падаю на кровать. — Это довольно самонадеянно с твоей стороны — предполагать, что я не могу быть просто чертовой сукой. Блядь, это все равно не имеет значения. Я не могу говорить ни о чем из этого, каким бы милым ты не был.

Он ворчит на меня. — Ладно, к черту все, я заказываю билет на самолет прямо сейчас.

Я зажмуриваю глаза. — Ты не можешь, они обыграют это не в мою пользу. Просто… может быть, мы можем иногда созваниваться и переписываться? Было бы здорово поговорить с кем-то, кто не… ненавидит меня, я думаю.

Он хихикает в трубку, и у меня слабеют колени. — Да, я бы хотел узнать свою Связную получше. Так мы сможем сделать это без всякого секса, хотя, должен признаться, мне гораздо приятнее знать, что я не единственный, кто его лишен. Я бы предпочел, чтобы они все остались злы на тебя, чтобы я мог попробовать тебя первым.

Блядь.

Ну, разве это не замечательно?

Жаль, что никто из них не сможет попробовать меня.

Никогда.

Не рискуя всем, из-за чего я сбежала.

*

Я засыпаю в своей крошечной, неудобной кровати с телефоном в руке и милыми сообщениями от Атласа, крутящимся в моей голове. Он такой… нормальный. Пугающе нормальный, он просто флиртует со мной и интересуется моей жизнью, как будто мы два обычных человека, встретившихся в первый раз, а не Связные с тонной багажа.

Я не хочу знать, что подумают о нем другие мои Связные, если он доберется до Дрейвена раньше, чем я придумаю, как выбраться отсюда.

Я переживаю следующие несколько дней занятий, никого не убив, и это чертово чудо, потому что это место кишит засранцами и грубыми суками. Сейдж остается со мной на всех наших общих уроках и в кафетерии, когда мы едим. Она все еще тихая и выглядит разбитной, но чем больше мы общаемся, тем более открытой она становится.

Ее Связной — настоящий гребаный мудак.

Даже больший, чем мои. Ладно, может, он не такой грубиян, как Нокс, и не такой властный, как Норт, но то, что он бросил ее ради Джованны после того, как они провели вместе всю жизнь… абсолютный подонок. По крайней мере, я знаю, что у моих Связных есть причина ненавидеть меня. Я предала их… в их глазах, я бросила их.

Сейдж — милейший человек, и то дерьмо, которое она получает от всех, чертовски мерзко.

Я просыпаюсь в пятницу в сварливом настроении, совсем не готовая к этому дню, в основном потому, что после утренних занятий у меня есть только одно дневное, но оно длится три часа, что звучит как пытка. На какое занятие может понадобиться столько времени? Что-то, что сокращенно называется «ТП», как будто я должна знать, что, черт возьми, это значит.