Мои пальцы вцепились в подлокотники кресла.

— Она написала новую книгу? — Я даже не мог решить, как я себя чувствую из-за этой возможности. С одной стороны, я хотел посмотреть, как она попытается сделать это сама и потерпит неудачу… чтобы увидеть, как быстро ее «поклонники» поймут, что она мошенница, и разоблачат ее. С другой стороны, я был в ужасе от того, что ей каким-то образом удастся это провернуть. Что бы это сказало о моей книге, если бы она смогла написать ее продолжение так, чтобы никто не понял, что она не написала ни слова из оригинала?

Гарри усмехнулся.

— Нет. Она все еще доит ту дойную корову, которую украла у тебя. Раздает автографы, что-то в этом роде. О, и она должна была выступить с каким-то докладом о том, как структурировать бестселлер. Хочешь я куплю тебе билет, или…?

— И ты говоришь, что я мудак. — Я был осторожен, чтобы подавить чувство иррациональной паники, которое я чувствовал, бурлящее в моей груди. Я не хотел, чтобы Гарри… или кто-либо еще, если на то пошло… знал, как все еще больно, что Кристен выставляла мою книгу напоказ как свою собственную. Тот факт, что она стала глобально известной благодаря моему успеху, был всего лишь глазурью на торте.

В этом мире было мало вещей более личных, чем книга. Мой брат не понимал, но потратил ли я два месяца или два года на написание книги, это было такой же частью меня, как мои руки или ноги. Это было порождено мной, продуктом труда и любви, более тяжелой работы и решимости, чем Гарри когда-либо мог себе представить. Но, в конце концов, результат того стоил. Мне было чем гордиться и чем поделиться со своими поклонниками. Это была финишная черта, которую я должен был продолжать визуализировать каждый раз, когда хотел закрыть свой ноутбук и выйти.

Написание триллера было самым трудным делом, которое я когда-либо делал, по крайней мере, до тех пор, пока мне не пришлось смотреть, как три диктора новостей по национальному телевидению бредят моей книгой, в то время как Кристен сидела рядом с ними, гордо улыбаясь. Они хвалили ее, и она это съедала. Через несколько дней книга стала национальным бестселлером. Это было все, чего я хотел, но она отняла это у меня, и, поскольку я был достаточно глуп, чтобы думать, что люблю ее, я помог ей убедиться, что ни черта не смогу сделать, чтобы остановить ее.

— Я для тебя просто мудак, потому что это единственный язык, на котором ты говоришь, — сказал Гарри. — Придурковатый. Я полагаю, это северный диалект придурка.

Я ухмыльнулся.

— Убирайся к черту из моего офиса. И, кстати, хорошая работа со всеми этими иностранными переводами, которые ты выложил на Востоке.

— Да пошел ты тоже. — Он потянулся через стол и ударил меня по плечу. — Будь милым с этой новой девушкой. Ты заслуживаешь того, чтобы время от времени быть счастливым. Продолжай отталкивать ее, и мы оба знаем, что произойдет. Но эй, если ты сотрешь придурка со своего лица, кто знает?

— Спасибо за совет. А теперь перестань опираться локтем на мои вещи. — Я потянулся, чтобы вернуть стопку бумаг туда, где она была до того, как он чуть не опрокинул ее.

— Подумай об этом, — бросил он через плечо, уходя.

— Не буду. — Я хотел бы, чтобы я не врал из своей задницы. Правда заключалась в том, что Вайолет занимала мои мысли гораздо больше, чем она имела на это право. Я подумал о том, как она смотрела на меня с таким вызовом и огнем, или как ей удавалось заставить самую консервативную одежду выглядеть отвлекающе провокационно. Больше всего я хотел бы знать, была ли она особенной, или я просто лишил себя какого-то биологического импульса встречаться и заниматься сексом слишком долго. Может быть, мои внутренние часы достигли последнего часа, и Вайолет просто оказалась не в том месте не в то время.

Что бы это ни было, мне нужно было взять это под контроль, и быстро. Конечно, это было бы намного проще, если бы я просто не пригласил эту женщину провести ближайшие выходные со мной.