Глава 11

Ему пришлось оставить шар в гостиной. Попросту не существовало изящного способа забрать его перед уходом в спальню, так что он ждал и терпел, пока не услышал, как Дилан поднимается наверх. Потом ему пришлось выждать, пока Дилан не выберет одну из гостевых спален и не воспользуется уборной. Наконец, в доме воцарилась тишина.

Джейсон приоткрыл дверь спальни и выглянул. Какую бы спальню ни выбрал Дилан, он оставил дверь открытой, но было слишком темно, чтобы разглядеть что-то в комнатах. Джейсон стал красться по коридору.

— Все хорошо? — спросил Дилан. Он находился прямо в соседней комнате, прилегавшей к спальне Джейсона через балкон.

— Хочу попить водички.

Он поспешил вниз по лестнице. Он увидел, что в гостиной было абсолютно темно, и все же на удивление легко было различить бледную фигуру Бена у окна. Когда Джейсон вошел, он повернулся, и Джейсон прижал палец к губам. Пока Бен не запрокинул голову, разразившись беззвучным смехом, Джейсон и не осознавал, насколько абсурдно говорить Бену не шуметь. Но хотя бы он заставил Бена улыбнуться.

Он исправно пошел в кухню и набрал стакан воды. Он держал его в одной руке, а снежный шар зажал под мышкой с другой стороны, все это время думая, насколько же нелепо украдкой красться по собственному дому. Он поднялся по лестнице, во второй раз пожелав Дилану спокойной ночи, и закрыл за собой дверь спальни. Наконец, он повернулся лицом к Бену, который уселся в центре кровати Джейсона, скрестив ноги.

Такое чувство, будто прошли тысячи лет со времени их последнего разговора, и колоссальность всего случившегося за это время устрашала его. Комната казалась ужасно огромной. Джейсон представлял, как его голос отразится эхом, если он заговорит слишком громко. Он поставил воду в стороне и забрался на кровать, чтобы сесть буквально в полуметре от Бена, затем завел шкатулку и посмотрел Бену в глаза.

— Прости, — сказал он, говоря как можно тише. — Я понятия не имел, что он приедет.

— Знаю, — Бен повесил голову. — Это не твоя вина.

— Я все равно чувствую себя ужасно. Я не хотел оставлять тебя одного на весь день. Я не хотел… — «я не хотел, чтобы он вот так целовал меня прямо у тебя на глазах». Но сказать это вслух было слишком сложно. Это слишком важная тема, чтобы поднимать ее в данный момент, поскольку логичным вопросом со стороны Бена было бы «А ты вообще хотел, чтобы он тебя целовал?». И Джейсон не был уверен, что может ответить.

— Тебе не стоит извиняться, — сказал Бен. — Я веду себя ужасно.

— Нет, не ужасно.

— Ужасно. Я знаю, что он твой друг. Я не могу ожидать, что ты прогонишь его…

— Ожидать от меня этого и хотеть, чтобы я это сделал, — это две разные вещи.

Бен нерешительно пожал плечами.

— Наверное, — его образ мигнул, затем выровнялся. — Сто пятьдесят лет, и я никогда не ненавидел свое заточение в шаре так, как в момент, когда он переступил порог. Я мог думать лишь о том, что он может прикасаться к тебе, когда захочет. А ты можешь прикасаться к нему, — он покачал головой, кусая губу, чтобы та не дрожала. — Я просто продолжал представлять, как вы двое делаете все те вещи, о которых мы с тобой можем только говорить.

— Ничего такого не было. Мы поужинали. Вот и все.

— Но вы больше чем друзья, — хрипло прошептал Бен. — Друзья с привилегиями. Ты сам мне сказал.

Джейсон жалел, что не может взять Бена за руку. Он жалел, что не может пальцем приподнять подбородок Бена и заставить посмотреть ему в глаза.

— Никаких привилегий, — тихо сказал он. — Только не в этой поездке.

Бен покачал головой.

— Тебе необязательно врать мне.

— Я бы не стал врать.

— Я видел вас, когда вы вернулись после ужина. Я видел, как он тебя целовал.

— Знаю. Но говорю тебе, на этом все закончилось. Ничего не было.

— Ничего?

— Ничего, кроме того поцелуя.

— Почему?

— Потому что я этого не хотел.

— Но… — Бен, казалось, не знал, что еще сказать. И все же выражение его лица было настороженным. Нерешительным.

Джейсон убедился, что шкатулка заведена, и сказал:

— Что такое?

Бен посмотрел ему в глаза. Казалось, он пытался найти баланс между надеждой и настороженностью.

— Все это время я думал, что ты влюблен в него.

— Все это время я тоже так думал.

Говорить такое было странно. Еще страннее признаваться себе, что может, эти чувства были не тем, чем он их считал. И совершенно невозможно принять, почему теперь все изменилось. Он мог лишь смотреть на Бена и всем сердцем надеяться, что не слишком ранил его. Он мог лишь ждать, задержав дыхание, когда Бен снова улыбнется.

И он улыбнулся, и это было похоже на какое-то благословение.

— Наверное, это не должно делать меня таким счастливым, но делает.

Джейсон наклонился поближе, должно быть, в тысячный раз мечтая иметь возможность поцеловать Бена.

— Может, и не должно. Но мне нравится делать тебя счастливым, так что меня все устраивает, — но колоссальность того, к чему вел их разговор, пугала Джейсона, так что он переключился на более безопасную тему. — Как прошел твой день? Посмотрел что-нибудь интересное?

Улыбка Бена сделалась ослепительной.

— Я видел тебя по телевизору.

— Правда? В каком сериале?

— Думаю, он назывался «Касл». Твоя жена погибла.

— О, да. Я забыл, что этот сериал теперь добавили в подписку.

— Ты был великолепен.

Джейсон рассмеялся, затем осознал, что позволил своему голосу сделаться слишком громким. Он понизил голос.

— Тебе не нужно прибегать к лести.

— Это правда. Я думаю, ты гений. Твоя игра была изумительной.

— Ну, мы спишем это на твое относительное незнание современной сферы развлечений.

Бен упер руки в бока.

— Кто тут видел самый первый эпизод «Дымка из ствола»? Вообще-то, кто тут слышал самую первую радиопередачу «Дымка из ствола» еще до того, как ее переделали в сериал? Я. Вот кто.

— Я не просто так уточнил про «современную», — но он невольно рассмеялся. Ему нравилось видеть Бена возмущенным, когда это было вызвано такой ерундой. Он лег на постель и поманил Бена пальцем. — Иди сюда и расскажи мне о том, какой я гениальный.

— Нет. Ты сказал не тратить на тебя лесть, так что не буду.

— Тогда иди сюда и расскажи мне что-нибудь еще. Расскажи про «Дымок из ствола», если хочешь.

Бен подвинулся и сел на бедра Джейсона.

— Ну, признаюсь, я ужасно пускал слюни на Квинта. Пожалуй, он играл так же великолепно, как ты, и был сногсшибательным.

— Теперь ты просто пытаешься заставить меня приревновать.

— После того, как я провел этот день, это кажется справедливым. Работает?

— Абсолютно.

Бен рассмеялся. Джейсон полюбил этот звук, но на сей раз его смех звучал не так. Радость Бена все еще была запятнана следом обиды и боли, но он явно пытался притвориться, будто все в порядке.

— Скажи, что я могу сделать, чтобы ты почувствовал себя лучше.

— Что угодно?

— Что угодно.

— Ладно, — выражение лица Бена сделалось поразительно флиртующим, когда он наклонился поближе. — Помнишь это утро? До того, как появился Дилан?

— Да.

— Думаю, мы прождали достаточно долго.

— Думаю, ты прав.

Найти совместное удовольствие, не имея возможности прикоснуться друг к другу, во второй раз оказалось более естественным. Все сводилось к обмену идеями. Они едва слышно говорили, задыхаясь и делясь тем, что хотели сделать и что представляли себе. Это во многом напоминало секс по телефону, только они видели лица друг друга. Джейсону приходилось напоминать себе, что надо быть тихим и приглушать стоны, чтобы Дилан не услышал. А когда они закончили, образ Бена был подрагивающим, но все еще видимым и лежал рядом с ним на постели.

— Видишь? — сказал он с улыбкой. — Практика — это хорошо.

***

Джейсон надеялся, что вся печаль, преследовавшая Бена прошлой ночью, исчезнет с рассветом, но надежда оказалась тщетной. Он проснулся и обнаружил Бена у двери на террасу, и вся верхняя половина его тела почти затмевалась солнцем. Он молча смотрел через террасу на другую дверь в комнату Дилана.

— Что ты делаешь? — тихо спросил Джейсон, заведя шар. — Шпионишь за ним?

Бен уныло пожал плечами и повернулся к нему лицом.

— Я надеюсь, что он проспит весь день, и ты будешь только со мной.

Джейсон глянул на часы. Стрелки только перевалили за шесть. Он спал меньше четырех часов. Неудивительно, что глаза ощущались так, будто по ним прошлись наждачной бумагой. Он испытывал искушение перевернуться на бок и заснуть обратно, но сдержался. Бен прав. Это их единственный шанс провести какое-то время наедине. Кроме того, он хотел вернуть шар в гостиную перед тем, как Дилан спустится вниз.

— Он не проспит весь день, — сказал он, выбираясь из кровати. — Но я удивлюсь, если он проснется раньше десяти.

Он заварил экстра-крепкую чашку кофе и сел на диван. В кои-то веки Бен не сел на подушку в дальнем конце дивана. Вместо этого он устроился прямо рядом с Джейсоном, словно мог прильнуть к его боку. Джейсон представил, что чувствует тепло Бена. Он опустил голову к густым волосам Бена, вспоминая, как пах Бен.

— Так здорово.

Бен выдавил улыбку, которая не отразилась в его глазах.

— Я рад, что ты так думаешь.

— Так будет не вечно, Бен. Однажды…

— Знаю, — на сей раз улыбка Бена показалась более искренней. — Он не задержится надолго. Я это знаю. Мне лишь надо перетерпеть следующие несколько дней.

Джейсон имел в виду не это, но знал, что не стоит говорить о возможности попытаться освободить Бена. Такие разговоры чаще всего вгоняли Бена в депрессию, и это меньше всего нужно им сейчас.

Джейсон негромко включил телевизор, и они говорили тихо, чтобы не разбудить Дилана. Обычно хорошее чувство юмора Бена вновь начало проявляться. Они приступили к третьему эпизоду «Она написала убийство», тихонько посмеиваясь над тем, сколько много убийств произошло в маленьком городке Джессики, когда в комнату вошел Дилан.

— С кем ты разговариваешь?

Джейсон подпрыгнул, словно его застукали за чем-то постыдным.

— Ни с кем.