— Это не имеет значения, Джианна, — спокойно ответил Лука.

Я хотел его спокойствия. Даже когда Ария рожала, он был удивительно спокоен по сравнению с тем, что я чувствовал сейчас. Джианна снова напряглась, тяжело дыша.

— Блядь, — прошептала она, качая головой. Она повернулась к сестре. — Ария. Я.... — она вскрикнула.

Глаза Арии расширились.

— Остановись!

— Что? — спросил Лука.

— Остановись, ребенок на подходе, — закричала Ария.

Лука остановил машину, но все, что я мог сделать, это в ужасе смотреть на Джианну, которая задыхалась и плакала.

— Вызови скорую, — приказала Ария. Потом ко мне. — Вылезай из машины.

Через пару минут Джианна растянулась на заднем сиденье, а я встал на колени позади нее, так что она уперлась в мои ноги, а Ария оказалась между ног Джианны.

— Не тужься слишком сильно, Джианна, а то порвешься, — проинструктировала Ария.

Как она могла говорить так чертовски спокойно?

Лука стоял у нее за спиной, наблюдая за происходящим и стараясь не смотреть на Джианну. Машины проезжали мимо нас, сигналя и выкрикивая проклятия.

Джианна снова вскрикнула, и ее дыхание стало прерывистым.

— Джианна. — в голосе Арии послышалось легкое раздражение. — Тужься.

— Зачем? — тут же спросил я.

— Пуповина обвивает горло ребенка, — сказала она. — Но все в порядке. Мы его достанем.

Я вцепился в Джианну, а она в мои руки. Черт, что, если я потеряю ее и ребенка? Блядь. Меня начало трясти. Мое зрение затуманилось, будто я попал в кошмар. Я видел так много ужасов, но ничто не могло сравниться с этим, с мыслью потерять все, что имело значение.

Джианна напряглась, когда начала еще раз тужиться.

— Головка вышла, — сказала Ария напряженным голосом. — Я попробую вытащить его плечи.

— Просто вытащи его, Ария. Пожалуйста, не дай нашему ребенку умереть, — закричала Джианна.

— Не дам, — сказала Ария.

Затем Джианна снова начала тужиться, и Ария взяла ребенка, но он не двигался.

— Нам нужно перерезать пуповину, — твердо сказал Лука, вытаскивая нож.

Ария попыталась просунуть пальцы под пуповину, дважды обернутую вокруг горла нашего ребенка.

— Кровь там может быть единственным источником кислорода, — сказала она, продолжая тянуть. — Господи, почему она не ослабевает!

— Ария, пуповина душит ребенка, — сказал Лука, подходя к ней.

Ария выглядела отчаявшейся.

— Будь осторожен, пожалуйста.

Джианна задрожала, прижимаясь ко мне. Я обнял ее еще крепче. Напряжение взорвалось

в моем теле, когда Лука начал перерезать пуповину. Из неё хлынула кровь, и Ария начала растирать спинку ребенка, пытаясь очистить его нос и рот. Я не был уверен, сколько времени это заняло, но в конце концов раздался крик.

Ария встретилась со мной взглядом, но потребовалось мгновение, чтобы ее слова проникли в мой разум.

— Маттео, разрежь футболку Джианны. Малышу нужно отдохнуть на ее коже, ему нужно тепло.

Мои руки чертовски сильно дрожали.

— Я ее порежу.

Лука оттащил Арию назад и наклонился к машине. Он осторожно разрезал футболку Джианны.

— Никогда не думала, что ты увидишь меня голой, — бесцветно пробормотала Джианна.

Она выглядела бледной и слабой. Я поклялся всегда защищать ее от зла, но в данном случае я был совершенно беспомощен и ненавидел это больше всего на свете.

Лука улыбнулся, но улыбка была натянутой.

— Это кошмар, ставший явью.

Джианна хрипло рассмеялась, потом резко поморщилась. Я поцеловал ее в висок и прижался щекой к ее волосам.

Я благодарно посмотрел на брата.

— Кто бы мог подумать, что однажды тебе придется что-то порезать для меня?

Он ухмыльнулся.

— Теряешь хватку.

— Лука, можешь отойти в сторону? — нетерпеливо сказала Ария, и Лука, наконец, отступил.

Ария наклонилась и осторожно положила маленького, измазанного кровью ребенка на грудь Джианны.

— Поздравляю с вашей прекрасной дочкой, — тихо сказала Ария со слезами на глазах.

Я уставился на наш Орешек. Наша дочь. Джианна нерешительно коснулась ладонью маленькой спинки, затем посмотрела на меня. Удивление и страх были в ее глазах и крайняя усталость отразились на ее лице. Я поцеловал ее в лоб.

— Мы справимся, — заверил я ее.

Она слегка кивнула, затем откинула голову мне на грудь. Я положил свою руку поверх ее руки на спинке нашей дочери.