Сонная, с растрепанными волосами, Бэлль была прекрасна. Очевидно, раз или два ей уже не дали заснуть, и член Тейта, несмотря на усталость хозяина, затвердел. Рядом с Аннабель усталость как рукой снимало. — Я поднимусь через минуту. Хочу сделать кое-какие заметки, нужные для завтрашнего визита в городской архив, — Тейт обнаружил несколько очень интересных фактов об этом доме, в числе которых были догадки о том, что девушки, совершившие здесь самоубийство, якобы на самом деле были убиты собственным отцом. Это случилось давно, еще в пятидесятые годы – до того, как бабушка Бэлль купила дом. По факту, после смерти отца погибших девушек у дома было еще два владельца, но каждый из них продал его, не прожив тут и года. Бабушке Бэлль дом достался гораздо дешевле его рыночной стоимости – теперь понятно, как она смогла позволить себе такую покупку. Но Тейт чувствовал, что от него ускользает главное – то, что помогло бы понять, кто хочет вынудить Бэлль уехать отсюда. Нужно покопаться в записях городского архива – как знать, вдруг найдутся какие-то зацепки.

А еще Тейту нужно было немного побыть одному. Сегодня они вновь сблизились с Бэлль. И это была не физическая близость. Последние несколько дней ему удавалось держать между ними дистанцию. Она хотела его в своей постели. Он тоже хотел ее и готов был с этим смириться: каждую ночь заниматься с ней сексом, а утром, выбросив Бэлль из головы, погружаться с головой в работу, пока не придет время снова лечь с ней в постель.

Убедившись в ее безопасности, он уедет, с головой уйдет в работу фирмы, а любые отношения будут ограничены исключительно физиологическими потребностями. Эрик может беспрепятственно встречаться с женщинами, и, если какая-то из них окажется не против поэкспериментировать, то Тейт будет присоединяться к ним для совместного секса. По крайней мере, именно такой план он вынашивал последние несколько дней. Но вот вечером раздается ее испуганный крик, она в его объятиях, потом совместное раскапывание информации о разном потустороннем дерьме – все это пустило под откос его блестяще продуманный план.

Бэлль подошла к нему сзади и нежно обняла за плечи. — Я не могу уснуть без тебя. Привыкла, что по обеим сторонам от меня всегда кто-то есть.

— Могла бы положить рядом подушку, — Тейту самому не нравилось, что он вел себя, как обиженный ребенок, но душа его болела так, как не болела очень-очень давно. Не исключено, что, увидев, как по-детски он может себя вести, Бэлль сама даст ему от ворот поворот и тем самым избавит от страданий. Жить с ней под одной крышей – это настоящее хождение по мукам.

Бэлль обняла его за шею и поцеловала в щеку. — Подушка не подарит такого тепла, как ты. В отличие от тебя она не милая, не веселая – в общем, не идеальная. Пойдем со мной наверх. Мне ненавистна даже мысль о том, что ты здесь один.

Не в силах сдерживаться, Тейт вздохнул и запрокинул голову, чтобы их щеки соприкоснулись. Проклиная собственную слабость, он закрыл глаза – Бэлль, как наркотик для него. Тейт мог продолжать убеждать самого себя, что уйдет, но стоило появиться хоть малейшей возможности ощутить Бэлль рядом, прикоснуться к ней, как он тут же хватался за этот шанс обеими руками. — Я и не один. Со мной Сэр. Кстати, он иногда лает во сне. А еще мне кажется, что даже спящий он не перестает бегать – у него лапы дергаются.

Бэлль рассмеялась, разомкнула объятия и, обойдя стол, взглянула на спящего на диване Сэра. — Спасибо, что не прогоняешь его отсюда.

— Без проблем, — Тейт уже привык к этой дворняжке. Еще одно существо, по которому он будет скучать, вернувшись в Чикаго. Тейт успел уже привыкнуть к Новому Орлеану, к жизни рядом с ней… Он привык к этому маленькому кусочку рая.

Бэлль взяла щенка на руки, и он, разлепив сонные глаза, лизнул ее. — Я когда-нибудь рассказывала тебе, что произошло в тот день, когда умер мой отец?

Тейт выпрямился, готовый ловить каждое ее слово. Она крайне редко говорила о своем прошлом, поэтому он понимал – Бэлль хочет поделиться с ним чем-то важным. — Нет. Знаю только, что произошла автомобильная авария.

Поглаживая Сэра, словно это успокаивало ее, Аннабель кивнула. — Да. Я была еще ребенком. В ту ночь шел дождь, а мне очень хотелось пойти на пижамную вечеринку к знакомой. Меня почти никогда не звали в гости, а вот Кинли приглашали часто. Она и уговорила ту девочку – Брианну, кажется, я точно не помню – пригласить меня тоже. Ну не печально ли? Я не могу вспомнить даже имени, хотя должна бы помнить малейшие детали той ночи, когда погиб папа.

— Совсем не обязательно, детка. Ты просто должна помнить, что он любил тебя. Что произошло? — у Тейта возникло подозрение, что ей нужно выговориться.

Взгляд Бэлль стал каким-то отстраненным, словно она сейчас действительно перенеслась в прошлое. — Мама говорила, что для поездки на вечеринку слишком сильный ливень. Она сказала, что я никуда не поеду. Что она не повезет меня. А папа как раз пораньше вернулся с работы. Я расплакалась, закатила истерику и добилась-таки своего.

— Детка, ты не виновата. Ты была ребенком.

Бэлль шмыгнула носом. — По дороге домой он не справился с управлением. Судя по данным полицейских отчетов, он погиб примерно в восемь часов вечера. Он умер, а я развлекалась, красила губы и слушала музыку. Знаешь, как я обо всем узнала? Она приехала на следующее утро, чтобы забрать меня. Она даже не потрудилась сообщить мне обо всем вечером.

Сердце Тейта разрывалось. — Может, она хотела, чтобы еще один, последний вечер, он побыл для тебя живым.

— Если бы. Она утверждала, что на нее навалилась куча дел в связи с несчастным случаем и опознанием тела отца. Она убеждала меня, что решила дать мне выспаться, а уж потом обо всем рассказать, — Бэлль покачала головой. — Но это было не так. Она закрылась от меня, Тейт. Она замкнулась в своем горе и не подпускала меня к себе. Она во всем винила меня.

Разве он мог держаться на расстоянии, когда она выглядела такой несчастной? Тейт встал и подошел к Бэлль. — Детка, в том не было твоей вины.

Бэлль всхлипнула, глаза ее наполнились слезами. — Сначала я была ребенком, окруженным любовью мамы и папы. Но проходит день, и материнская обида обрекает меня на одиночество, — ее голос задрожал. — Тейт, я так боюсь, что все это может повториться.

Он вздохнул и обнял ее, ощутив странное облегчение. Наконец-то они докопались до сути проблемы. — Ты думаешь, если Келлан уйдет, мы будем винить тебя?

Бэлль закрыла глаза и прижалась лбом к его лбу. — Вы так близки, так нуждаетесь друг в друге, — а еще она очень боялась потерять эту маленькую семью, которая у них образовалась. Ей было страшно остаться снова совсем одной – и тут винить будет некого, кроме себя самой.

Тейту хотелось наорать на самого себя за собственный идиотизм. Он был так уязвлен ее отказом – еще одним в череде многих, с которыми ему довелось сталкиваться на протяжении жизни – что даже не попытался докопаться до истинных причин нежелания Бэлль сближаться с ними. — Знаешь, что я буду чувствовать, когда Келлан уедет от нас? Мне будет жаль его, Бэлль. Мне будет жаль его по одной простой причине: у нас могла бы получиться замечательная семья и прекрасная жизнь.

— Но…

— Нет, позволь мне сказать. У нас с Эриком был разговор. Если ты позволишь, мы готовы быть вместе с тобой столько, сколько даст нам судьба. Что бы ни случилось, мы всегда будем поддерживать друг друга, потому что так поступают в настоящей семье. В моей такого не было. Любовь и поддержка моих родителей выражались в том, чтобы наказать меня, если я не оправдывал их ожиданий. Эрика ценили только за спортивные успехи. У нас все будет по-другому. Нам даже в голову не пришло бы последовать примеру наших родителей. Если ты согласишься, мы все будем обсуждать, обо всем договариваться. А в одном я уверен точно: я не буду винить тебя, если Келлан уйдет. Это ведь не ты выставляешь его за дверь. Он взрослый мужчина, и сам для себя выбрал жить с болью прошлого. Ты тут ни при чем.

Слезы покатились по щекам Бэлль, и Тейт понял, что принял правильное решение. Теперь ему просто нужно убедить Бэлль, что сам он никуда не уйдет. Слишком многие люди исчезли из ее жизни – он не станет очередным. Приподняв ее подбородок, Тейт заглянул ей в глаза. — Аннабель, если ты впустишь меня в свою жизнь, я клянусь, что никогда тебя не оставлю. Я люблю тебя. И больше всего в жизни я боюсь тебя потерять.

Ее глаза на мгновение закрылись. — Я надеюсь, ты говоришь серьезно.

Не совсем это он надеялся услышать. Она не сказала в ответ, что любит его. Она не сказала, что согласна выйти за него замуж. Но и не ушла. Бэлль осталась здесь, с ним. И пока она в его объятиях, у Тейта есть шанс, и он не намерен его упускать.

Лежащего между ними Сэра, похоже, не пугала перспектива быть раздавленным. Этот щенок просто решил в самый важный момент в жизни Тейта начать лизать свои лодыжки.

— Бэлль, посмотри на меня.

Она открыла глаза, подняла брови и рассмеялась. — Сэр, прекрати!

Пес не послушался, а вместо этого запрыгал со счастливым лаем и попытался взобраться на ногу Тейта.

Тейт вздохнул. — Я точно знаю, что он лижет свою задницу, и у меня теперь есть шанс умереть от какой-нибудь собачьей венерической болезни. Если мужчина не любил бы тебя всей душой, разве он позволил бы собаке так приставать к себе?

— Точно не позволил бы. Ты пойдешь со мной в постель?

Он готов пойти за ней хоть на край света. И даже согласен сдать очередной чертов экзамен на адвоката. — Да, — и, взяв Бэлль за руку, повел вверх по лестнице.