— Похоже, он был отличным парнем.

Хадсон кивнул и его глаза снова заблестели от слез.

— Мы с ним были неразлучны.

— Расскажешь мне про него?

Хадсон прикрыл глаза и запрокинул голову назад. Он так давно ни с кем не говорил об Алфи. Себ был единственным, кто знал всю правду.

— Боюсь упасть в твоих глазах.

— Эй, ну ты чего? Мы же друзья. И что бы ты ни сказал, это не изменит моего к тебе отношения. Я хорошо знаю тебя, Хадсон. Ты хороший друг и я уважаю тебя. Ты можешь вообще ничего не рассказывать, если не хочешь. Все нормально.

Хадсон взглянул на друга и в его голубых глазах не нашел и тени осуждения или неприязни. Только поддержку и понимание.

Хадсон сделал глубокий вдох и решился.

— Я родился в богатой семье. Наше состояние копилось и приумножалось поколениями. Мой прадед был каким-то графом или типа того. Честно говоря, никогда не интересовался нашей родословной. Мои родители, как и большинство предшественников первого поколения, родились людьми, но подверглись мутации из-за известного вируса. Но вместо того, чтобы пасть на самое дно, будучи заклейменными грязными животными, они решили принять мутацию. Более того, с помощью денег и влияния моему отцу удалось обратить это себе на пользу и убедить общественность в том, что вирус не только не погубил его, но и сделал сильнее. Он обладал впечатляющим даром убеждения и был весьма напорист, так что мало у кого хватило смелости возразить ему.

— Когда в семье родился первый териан волк, отец понял, что это путь к успеху. Ему нужна была большая породистая стая, которую он мог бы воспитать по своему образу и подобию. И нас было много: после Джорджа родился Тео, а за ним Льюис, потом мои сестры — Эвелин и Милли, за ними Алфи... и я. Самый младший отпрыск семейства Колборн. Отец вечно твердил о том, что мы станем самой могущественной семьей терианов в Англии. Он был помешан на превосходстве терианов над людьми. И, конечно, страшно гордился своей причастностью, всюду выпячивая нашу классификацию. — Хадсон покачал головой и недовольно прыснул. — Мой отец, Феликс Колборн всегда был довольно консервативен и строг. Для каждого из нас у него была уготована определенная роль. Естественно наши интересы его мало волновали. Все только на благо семьи. Он никогда не спрашивал, чего бы мы сами хотели. Вся наша жизнь была распланирована с самого рождения. В какой школе мы будем учиться, Где работать. Когда и за кого выйдем замуж или женимся. Естественно это должны были быть только терианы.

Чем дальше Хадсон углублялся в свой рассказ, тем сильнее Декс хмурился.

— Звучит... сурово.

Хадсон лишь пожал плечами.

— Ничего удивительного. И хоть это и печально, мои старшие братья и сестры быстро приняли правила игры и чуть ли не в очередь выстраивались, чтобы угодить родителям. Они понимали, что следуя их сценарию, смогут заполучить деньги и влияние. Но мы с Алфи не желали жить по указке. Наши взгляды на жизнь кардинально отличались от возложенных ожиданий отца. Для него все, что не идеально — плохо. Я был самым младшим и конечно они меня избаловали. Исполняли любой каприз, покупали все что угодно по первому требованию. Конечно, ведь это было намного проще, чем выслушать меня, поговорить, понять. Поэтому мы с Алфи не ладили с нашим семейством и что бы ни делали мои братья или сестры, мы с ним всегда поступали наоборот. Иногда не из личных интересов, а просто назло отцу. Были настоящими бунтарями. В юношестве часто попадали во всевозможные передряги. Снова и снова проверяли, как далеко нам позволят зайти.

— Отец решил, что мы с Алфи должны строить карьеры кардиологов, но мы с юных лет увлекались криминалистикой. Нам нравилось, имея лишь мелкие детали по кусочкам восстанавливать картину происходящего. Мы хотели стать если не детективами, то теми, кто помогает им в расследовании. Меня заинтересовала должность судмедэксперта в THIRDS, но когда я заговорил об этом однажды за ужином, отец пришел в ярость.

— Почему? Ведь THIRDS это довольно престижная организация и они за правое дело.

— Да, но мой отец считал, что в THIRDS работают лишь те, кто стремится к власти, но слишком убог, чтобы подняться выше. Плюс он не разделял политику равенства людей и терианов.

Декс скептически прыснул.

— Очаровательно.

— Да уж. Спорить с ним было бесполезно. Любые разговоры на эту тему заканчивались скандалом и после этого мы с Алфи обычно сбегали из дома, чтоб где-нибудь ёбнуть.

— Кого? — непонимающе спросил Декс.

— Ни «кого», а «чего». Алкоголя, Декстер. Очень много алкоголя.

— Ага. Понятно.

Хадсон судорожно вздохнул и, опустив голову, медленно прикрыл глаза. В груди снова открылась старая рана.

— Это было сразу после того, как мы закончили ординатуру. Эвелин тогда была беременна и мои родители закатили в честь этого грандиозную вечеринку в лучшем Корнуэльскои отеле, что находился у моря на утесе. Торжество проходило на открытом воздухе. В тот день мы с Алфи решили, что скажем родителям о нашем решении вступить в THIRDS. Ну и, как ты уже, наверное, догадался, большого восторга это у них не вызвало. Отец не пожелал слушать меня и ударил по лицу. В тот же вечер мы с Алфи нажрались до беспамятства. Все было так сумбурно. Муж Эвелин и наши братья прицепились к нам с нравоучениями, а потом Джордж толкнул меня и Алфи врезал ему за это. Мы сбежали оттуда, но они погнались следом. Далеко уйти не удалось, нас настигли у обрыва. — Хадсон запнулся и с трудом проглотил ком в горле. По телу пробежал неприятный холодок.

— Джордж схватил меня за руку и я замахнулся на него. Я был так пьян, что едва мог стоять на ногах и в какой-то момент потерял равновесие. Алфи успел поймать меня и дернуть назад, чтобы я не упал, но он сам тогда тоже изрядно выпил и по этому... не смог удержать баланс и… Я развернулся как раз в тот момент, чтобы увидеть его падение.

Декс ахнул и стиснул руку Хадсона, но тот едва обратил на это внимание. Сейчас он мог чувствовать только бесконечную боль и видеть, как темные воды океана бушуют под серым небом. В ушах стоял его собственный отчаянный крик, пронизывающий холодный ветер хлестал его по заплаканным щекам, беспощадные волны разбивались о скалу.

— Я был там в тот вечер, когда семья пришла на опознание, — отрешенно проговорил Хадсон. — Я тогда плохо соображал, но помню лишь, что всех поразило то, что тело почти не пострадало. Его быстро нашли. Считанные минуты, после того, как приехали спасательные службы. Удивительно.

— Никогда не забуду его лицо. Он был так же прекрасен как обычно. Казалось, он просто спит. Суд мед эксперт установил, что ранений на теле не много. Алфи чудом избежал ударов об острые скалы при падении. Но ледяная вода, течение и шок не оставили ему ни единого шанса. Спасатели сказали, что его тело волнами прибило к обрыву, поэтому они быстро нашли его. Иначе, кто знает, сколько б еще пришлось его искать. Я хотел коснуться его, убедиться в том, что это действительно он. Ведь сложно было поверить, что единственная родственная душа покинула меня, но я... не смог. Я стоял там, будто парализованный, боясь, что если пошевелюсь, то мое тело рассыплется, словно иссушенная солнцем песчаная статуя.

— Семья во всем обвинила меня. Все твердили о том, что если бы я не делал им наперекор, если бы слушался... Причин было множество... Вступив в THIRDS, я исполнил нашу с Алфи мечту, и когда в Нью-Йоркском штабе открылась вакансия судмедэксперта я не колебался ни секунды. Мне нужно было уехать оттуда. Мой отец пытался отрезать меня от мира. Я продал все свое имущество, купил билет до Нью-Йорка и решил больше не оглядываться назад.

— Они пытались со мной связаться. Казалось, эти звонки не прекратятся никогда. Поначалу я даже думал, что они хотят вернуть меня домой, но нет. В свой адрес я слышал лишь оскорбления о том, какой я безмозглый идиот, что все бросил. Что я никогда не добьюсь ничего в Америке сам. Мой брат нанял частного детектива, чтобы тот присматривал за мной и так они узнали о моих отношениях с Себом. Джордж выложил моему отцу все о семействе Хоббс. Тот, разумеется, тут же потребовал, чтобы я бросил Себа, но я послал папочку к дьяволу. Тогда он заявил, что я больше ему не сын и с тех пор мы не разговаривали.

Декс тихо выругался и передал Хадсону салфетку. Тот с улыбкой принял ее и шумно высморкался.

— Себ злится на меня.

— За что?

Хадсон вкратце описал события сегодняшнего вечера. Но к его удивлению Декс вместо сочувствия лишь укоризненно покачал головой.

— Не обижайся, дружище, но это было подло.

Хадсон непонимающе нахмурился. Такого он точно не ожидал.

— Неужели?

— Ты сделал ему очень больно.

Хадсон открыл рот, чтобы как-то оправдаться, но Декс остановил его взмахом руки.

— Послушай, мы же оба знаем Себа, так? Он не из тех, кто стал бы соревноваться с тобой кто кого больше заставит ревновать. Из твоего рассказа я понял лишь то, что ты хотел его внимания, а он в это время был занят общением с другим парнем, поэтому ты разозлился. Тут под руку подвернулся Трент, плюс изрядная доля алкоголя и пошло-поехало. Но это так не работает, друг мой. Ты либо хочешь быть с Себом, либо нет. Чего ты ожидал, затевая подобную игру? Ты ведь знал, как он отреагирует, но все равно потащил Трента на танцпол. А когда Себ поступил соответствующе, ты еще и возмутился. Правильно ли это? Пойми, ты не можешь постоянно провоцировать его, а потом удивляться и делать вид, что не предполагал подобного исхода. И я говорю все это только потому, что люблю тебя, дружище. — Декс встал и протянул Хадсону руку. — Пойдем. Вызову тебе такси. Думаю, тебе не помешает душ и чашечка чая.

Хадсон кивнул и, взяв друга за руку, с трудом поднялся.

— Прости меня, — шепнул он, избегая встречаться с Дексом взглядом. — Это Вечеринка в честь вашей помолвки, а я повел себя как мудак.