– Лаи? Всё ещё больно? – наджаш обеспокоенно заглянул в моё лицо.

«Она всё портит! Зачем ты её оставил? Избавься от неё! Продай, подари, выгони, в конце концов!»

Я отрицательно мотнула головой и крепче прижалась к любимому.

Мезиф погладил меня по голове.

– Кхм... – кончики волос слиплись от его спермы, – так, нам обоим совершенно необходимо вымыться.

– Да, пожалуй, – я сдавленно улыбнулась. Меньше всего сейчас хотелось двигаться, но наджаш уже поднял меня на руки и понес обратно в купальню.

«Вот же дрянь!» – не без восхищения подумала я, обнаружив в бассейне Эрими. Девушка невинным ангелочком сидела в облаке пены. Вся из себя милая очаровашка, прям бери и трахай.

Мезиф невозмутимо залез в воду и принялся распутывать мои волосы. Выгонять рабыню он не стал. Ну и ладно, я демонстративно положила голову на чешуйчатое плечо, стрельнув в девушку высокомерным взглядом. Ах, чёрт, она же слышала, как я скулила под наджашем. Зато теперь Эрими знает, что я зову хозяина по имени. Возможно, даже видела, что он меня целует.

Кстати… Раз уже она тут.

– Мезиф, а как Эрими это делает?

– Что именно? – ящер умиротворённо ласкал мои ключицы, выводя невидимые узоры на коже.

– Ублажает тебя. Она же такая маленькая…

Я несколько раз пыталась выяснить это у самой девушки, но она лишь фыркала в ответ. Мезиф нахмурился.

– Рабынь готовят в наложницы несколько лет. И ты не хочешь знать, как именно.

– Хочу! – я возмутилась.

Наджаш задумчиво провёл рукой вниз к моему животу.

– Тебе лучше этого не знать.

– Мезиф, пожалуйста! Я хочу понять, как…

Ящер вздохнул. В другое время он бы просто отмахнулся от меня, но сейчас чувствовал себя виноватым и уступил. Недовольно поджал губы и поднял тяжелый взгляд на Эрими.

– Расскажи ей!

Блондинка растерялась. Она неуверенно переводила взгляд с меня на наджаша.

– Сначала рассказывают, потом опытные женщины и наджаши показывают, что и как на личном примере, позы и чувствительные места...

– Я не об этом, – нетерпеливо перебила её, – как в тебя помещается такой большой член?

Девушка глубже опустилась в воду. Мне показалось, что в её взгляде мелькнуло что-то жёсткое.

– Нас отбирают ещё маленькими девочками. Когда девушка созревает, ей приводят мужчину. Человека. Мне было тринадцать, когда я родила.

– Сколько?! – я подпрыгнула от неожиданности.

Эрими вздрогнула и замолчала. Я прикусила язык.

– Продолжай.

– Роды нужны для того, чтобы кости раздвинулись. Разумеется, ребёнка сразу забрали у меня, чтобы не пошло молоко. А потом всё лишнее вырезают. Женские органы, почку, селезёнку, желчный пузырь, половину печени, часть кишок. Оставляют только самое необходимое. А остальное раздвигают так, чтобы можно было наслаждаться.

Что?! Я оторопела. Меня прошиб холодный пот. Засмейся. Я гипнотизировала рабыню. Ну же, засмейся и скажи, что пошутила. Это же невозможно.

– Иногда приходится удалять лёгкое, но мне удалось обойтись без этого, – добила меня девушка, горделиво тряхнув волосами.

Невозможно. Это же... Перед глазами стояла картинка из учебника биологии. Это же разные системы организма. Этого не может быть. Перевела взгляд на Мезифа. Нелюдь смотрел на меня с сочувствием.

Она серьёзно?!

Я с ужасом разглядывала хрупкую полупрозрачную блондинку, не в силах выдавить из себя ни слова.

Сильные руки крепко сжали меня.

– Ну? Не такое уж я чудовище?

Я вздрогнула от его прикосновений.

Звери. Нелюди. У меня в голове не укладывалось, как так можно.

– Это жестоко.

Его пальцы пробежали по животу, я дёрнулась отстраняясь.

– Лаи! – наджаш повысил голос, – ты сама спросила.

К горлу подкатил ком. Нелюди. Пока одни морщатся, что секс с людьми скотоложество, другие потрошат рабынь, как свиней, чтобы было удобнее трахать. Мне стало дурно. В купальне было невыносимо жарко.

– Лаи, успокойся, – Мезиф ласково, но настойчиво обнимал меня.

– Отпусти. Пожалуйста! Мне нужно на воздух! – я убирала его руки и пыталась встать.

– Лаи!

– Мезиф, пожалуйста!

Он разжал объятия. Я нагишом выскочила на улицу, переводя дыхание. Сердце тяжело билось о рёбра. Живот тянуло, будто мне самой что-то вырезали. В голове вихрем проносились лица всех наджашей, что я видела. Я вспоминала, с какой брезгливостью и отвращением они смотрели на меня. Человечка. Рабыня. Грязь. Как перекосило Теширана, когда я прикоснулась к нему. С каким ужасом он смотрел, как Мезиф целует меня.

Мезиф. Да по сравнению с остальными наджашами он просто белый и пушистый, и все его закидоны с кочергой – детские шалости!

– Простудишься, – на плечи легло полотенце.

– Это жестоко.

– Да, – наджаш обнял меня, – я знаю. Бесконечная война сделала наши сердца грубыми.

Я не сдержала истеричной улыбки. Великий и тут умудрился ввернуть своё любимое проклятие Лигара.

– Если тебе интересно, я никогда не делал подобных операций. Хотя мог бы.

Я вспомнила, как он за несколько часов собрал по частям парня, разодранного сиррушем. Как полуживая валялась на каменном столе в лаборатории. О да, он мог бы.

Однажды Мезиф сказал, что мне очень повезло, что он меня купил. Кто бы мог подумать, что однажды я с ним соглашусь? Интересно, я бы вообще выжила в этом мире, если бы не он?