ГЛАВА 11

По пути к его дому, я вдруг осознала, что гостиница скоро будет принадлежать Эйдану Майклзу. А это означало, что мне нужно будет искать новое жильё. Может быть, я могла бы напроситься к Саре? Она говорила, что ей не нужны соседки, но я бы сделалась маленькой и незаметной и заняла бы небольшой уголок в её роскошной квартире. Или к Эвелин. Может быть, я смогла бы переехать к ней и Фрэнку? Или я должна буду жить с Джебом, моим официальным опекуном? Что если бы Джеб не пережил смерти Эвереста? Что тогда? Неужели тогда моим опекуном стала бы Люси? Если бы Эрик вообще выпустил её из своего подвала. Могли ли социальные службы прийти за мной, или Эвелин, наконец, смогла бы стать моим опекуном?

Через пять недель мне должно было исполниться восемнадцать. До этого момента моя жизнь принадлежала людям, которые плохо подходили на роль моих опекунов.

— О чём ты думаешь? — голос Лиама заставил меня отвести взгляд от усыпанного звёздами неба.

— Об Эвересте.

Я солгала, потому что не хотела нагружать его своими проблемами. К тому же, мои мысли были не так уж далеки от Эвереста.

Лиам сжал руль.

— Мне жаль, Несс.

— Чего?

— Что сегодня проголосовали именно за это решение.

В свете звёзд его точеный профиль сиял белым светом.

Я закусила губу, после чего отпустила её, издав неровный вздох.

— Я ценю то, что ты это сказал.

Припарковавшись перед домом, сделанным из дерева и стекла, который был таким же тёмным, как и небо за лобовым стеклом, Лиам взял мою холодную руку и прошёлся большим пальцем по моим костяшкам.

— Не думай, даже на секунду, что его убийство доставит мне удовольствие.

Я сглотнула. С трудом. Но это не помогло мне избавиться от кома в горле размером с булыжник.

Лиам обхватил руками моё лицо, наклонился над центральной консолью машины и оставил лёгкий поцелуй на моих губах. От его прикосновения дрожь побежала по моей спине.

— Лиам?

Его губы оставили дорожку поцелуев на моём подбородке.

— Да, детка.

— Спроси его, зачем он это сделал. Прежде чем...

Остальная часть моего предложения повисла в тишине между нами.

— Спрошу.

— И пообещай сделать это быстро. Не мучай его, ладно?

Я вдохнула, и его тёрпкий запах окутал меня. Он был таким знакомым и успокаивающим.

— Обещаю.

Прежде чем открыть веки, я вздохнула, гадая, сдержит ли он своё обещание завтра утром.

Он поднял мою руку, перевернул её, и оставил на моей открытой ладони невинный поцелуй. Затем он опустил её и сказал:

— Ты ела?

Последнее о чём я могла сейчас думать, это о еде.

— Нет.

— Ты голодна?

— Не очень.

Он постучал пальцем по моей прохладной коже.

— Может быть, содержимое моего холодильника вдохновит тебя?

— Может быть.

Хотя я в этом сомневалась. Мой желудок завязался в один большой узел.

Прижав к себе свою сумку, я нажала на ручку двери и вышла из машины. Оказавшись внутри дома, Лиам сбросил ботинки. Я последовала его примеру и поставила свои кроссовки рядом с его обувью. Когда я выпрямилась, нервозность, никак не связанная с судьбой моего кузена, переполнила меня. Я никогда ни у кого не ночевала... ну, кроме Эвелин.

Когда мама работала допоздна, я оставалась у Эвелин. Она наполняла мой желудок своей вкусной едой, затем давала мне в руки кружку молока, подогретого на плите, и читала мне, пока я не засыпала, лежа головой у неё на коленях, в то время как она гладила меня по волосам. Весь следующий месяц после смерти мамы я оставалась с Эвелин почти каждую ночь. Она пыталась кормить меня, заставляла меня пить молоко, пыталась отвлечь меня одной из её книг. Но всё, что я могла делать, это спать, и даже это мне удавалось делать урывками.

Лиам приподнял пальцами мой подбородок и приблизил моё лицо к своему.

— Ты опять где-то далеко от меня.

— Прости.

Я убрала подбородок с его пальцев и прошлась взглядом по незамысловатому и строгому декору, который казался простым, но, вероятно, стоил ему немалых денег.

Лиам вздохнул, обхватил рукой мою руку и потянул в сторону огромной двери. За ней находилась холостяцкая кухня: мрамор шоколадного цвета с бежевыми прожилками, медные аксессуары и шкафчики с дымчатыми стеклами, которые открывались одним нажатием пальца. Я уже была в этом доме, но тогда мне не довелось побывать на кухне.

Лиам достал пластиковые контейнеры из холодильника, поставил их на мраморный остров и снял крышки.

— Ты всё это сам приготовил? — спросила я, забравшись на один из кожаных стульев и восхищаясь тем, какой чистой и блестящей была его кухня.

— С тех пор как умер папа, мама Мэтта продолжает фанатично присылать мне еду.

— Очень мило с её стороны.

— Она хорошая женщина. Я слышал, она приходила, чтобы помочь в гостинице.

Он достал две тарелки и приборы.

— Так и есть. Как и Изобель.

— Стая заботится о своих.

Меня наполнило тёплое трепетное чувство. Мне бы никогда не надоело слушать то, что я была частью стаи.

Он кивнул подбородком в сторону еды.

Осознав, что мы всё ещё очень мало знали друг о друге, я спросила:

— Какая у тебя любимая еда?

— Стейк.

Он положил что-то похожее на поленту⁴ себе на тарелку, после чего добавил зелёных бобов и толстый кусок подрумяненного мяса.

— Не очень оригинально, ага?

Он одарил меня самодовольной улыбкой, поставил свою тарелку в микроволновку, нажал пару кнопок, после чего кухня наполнилась мягким жужжанием.

— А что насчёт тебя?

— Я люблю почти всё. Но я испытываю слабость к мексиканской кухне. Эвелин... — я провела рукой по волосам, — часто готовила нам в Лос-Анджелесе.

После того, как я приготовила для себя тарелку, Лиам поставил её в микроволновку.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Было бы здорово.

Он открыл холодильник и достал оттуда бутылку воды и бутылку пива.

— Это похоже на первое свидание, — сказала я.

Он открыл своё пиво, сделал большой глоток и наклонился ко мне с поцелуем.

— Я не хочу, чтобы это было нашим первым свиданием. Я хочу сводить тебя куда-нибудь. Давай завтра вечером, только ты и я.

Моё сердце застучало быстрее, но затем замедлилось, когда я вспомнила, что завтра вечером я навсегда удалю контакт своего кузена из телефона. Моё отрывистое дыхание заставило Лиама наклонить голову набок.

— Ты не хочешь, чтобы тебя видели вместе со мной? — спросил он.

— Что? — я постаралась успокоить свой неровный пульс. — Нет, дело не в этом.

Я провела указательным пальцем по запотевшим стенкам своей бутылки.

— Я хочу сходить куда-нибудь с тобой, только не завтра.

Его глаза были полны сожаления. Я не знала — и не стала спрашивать, боясь его ответа — было ли это связано с его угрызениями совести из-за моего кузена или с тем, что приходилось откладывать наш ужин.

Микроволновка издала сигнал. Лиам протянул мне мою тарелку, после чего опустился на стул рядом со мной. Мы не разговаривали, сосредоточившись на еде и потерявшись каждый в своих размышлениях.

Я не чувствовала вкуса. Это было просто топливом для моего истощенного тела и способом не разговаривать об Эвересте.

Когда я закончила, я отнесла тарелку к раковине и помыла её.

— Тебе необязательно это делать, Несс. Каждые два дня ко мне приходит человек и убирается.

— Я так долго убирала за собой и другими, что это укоренилось в моей ДНК.

Я улыбнулась ему и вытерла руки о кухонное полотенце, которое висело на ручке духовки.

— Ты этим занималась в Лос-Анджелесе?

— Да, а ещё работала официанткой, но я это ненавидела, — я сморщила нос. — Какой клининговой компанией ты пользуешься?

Лиам допил остатки своего пива.

— А что?

— Я скоро останусь без работы.

— Ты же не собираешься убирать дома?

Я нахмурилась.

— Это единственное, что я умею, Лиам.

— Ты теперь часть стаи, Несс.

— И что? — я скрестила руки на груди. — Оборотни считают ниже своего достоинства убираться в домах?

— Я помогу тебе найти нормальную работу.

— Уборка домов это нормальная работа.

— Но ты можешь найти лучше.

— У меня только диплом о среднем образовании, Лиам.

— Завтра мы заедем в Университет Колорадо и подадим документы.

— То есть, после того, как ты разделаешься с моим кузеном? — огрызнулась я, мой голос прозвучал напряжённо, каким было и моё тело.

Лиам встал со стула, обошёл остров и подошёл ко мне.

— Несс...

Я крепко сжала губы.

— Ты злишься.

Так и есть. Я злилась из-за судьбы Эвереста. Злилась из-за того, что Лиам принижал мою работу. Злилась, потому что не продолжила обучение.

Он положил руки мне на плечи.

— Я всё понимаю, но не надо на меня злиться.

Я уставилась на вырез его тёмно-синей футболки, отказываясь смотреть ему в глаза.

— Альфа защищает свою стаю. Эверест опасен для тебя... для всех нас, — он подхватил мой подбородок и поднял мою голову так, что наши глаза встретились. — А что касается твоего будущего, я думаю, что тебе лучше поступить в колледж. Уверен, что твои родители хотели бы этого.

Мой гнев испарился при упоминании родителей. В последний месяц своей жизни мама наседала на меня по поводу подачи документов в колледж.

— Сначала мне надо подать документы на стипендию, — пробормотала я, наконец.

— У стаи есть накопления. Если ты хочешь пойти в Университет Колорадо осенью, для тебя там зарезервировано место. Все расходы оплачены.

— Даже комната в общежитии?

— Даже комната в общежитии.

Значит, мне нужно будет найти жилье только на следующий месяц... Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— А какая от этого выгода стае?

Лиам улыбнулся.

— Нет никакой выгоды. Ты часть стаи. Образование это один из бонусов. Нам нравится, чтобы наши волки были достаточно образованы, чтобы захватить мир. Ну, или хотя бы Боулдер.

Но мне всё ещё была нужна работа, чтобы вернуть четыре с половиной тысячи, которые я задолжала банку за последние месяцы аренды квартиры, включая разные другие расходы, но мне не хотелось снова напоминать ему об этом.

Лиам обхватил руками мои запястья и опустил вниз мои костлявые руки, разделяющие наши тела.

— Не отгораживайся от меня. Я знаю, что все эти годы ты заботилась о себе сама, но теперь у тебя есть я. И многие другие, которые тоже готовы тебя поддержать. Ты должна нам доверять.