- Прошу вас успокойтесь, - не повышая голоса произнес следователь. – Ваша дочь подтвердила, что у нее были отношения с этим человеком. Она совершеннолетняя девушка, и мы не в праве лезть в ее личную жизнь.

- Но это же абсурд! – всплеснула руками женщина. – У Насти был любимый человек, она ни за что бы так себя не повела – не исчезла бы, не предупредив нас, даже ни разу не позвонив. А потом это странное письмо, словно ее кто-то заставил написать его.

- Боюсь, что ответить на все эти вопросы может только ваша дочь, - устало вздохнул Ерохин.

- Она ничего не говорит, только заливается слезами и шепчет «простите», - открыв дамскую сумочку, женщина достала носовой платок и промокнула влажные глаза, чтобы не потекла тушь.

- Мы можем поговорить с этим человеком? – заговорил, наконец, отец Насти.

- К сожалению, я не в праве предоставить вам сведения о нем, вы можете сделать официальный запрос в следственный комитет по поводу подозрения в похищении, - предложил им оперуполномоченный, наперед зная, каким будет ответ. – Для вас, как для родителей, самым важным должно быть то, что девушка нашлась. Сами знаете, какое сейчас время, - это все, что он мог дельного им посоветовать.

Он с тоской поглядел на часы, пытаясь вспомнить, когда в последний раз уходил домой вовремя. На душе было гадко и муторно.

Пожилая пара поднялась с присущей им достоинством, однако в их горделивой осанке слегка проступала сутулость и сквозила едва ощутимая обреченность. Надежда на возмездие, которое покарает обидчика их горячо любимой дочери, таяла на глазах. Справедливости им придется искать в другом месте.

«Эх, - подумал Ерохин. – Вот бы махнуть в отпуск, поваляться на пляже, попить холодного пивка, а не вот это всё. Вот уж действительно – покой нам только снится». В который раз вздохнув, он принялся собираться домой, пока его еще кто-нибудь не выловил на рабочем месте.