— Я найду выход!

— Ммм. — Он сложил руки за спиной и сделал еще один медленный шаг вперед. Она сделала еще один, намного менее уверенный шаг назад. Это только заставило его улыбнуться шире.

— Найдёшь ли ты? Ты в этом преуспеешь — маленькая, беспомощная, слабая, и голодающая ведьма — там где все остальные не смогли выйти из Тир н’Элла?

Тир н’Элла? Она никогда не слышала это имя. Но она поняла, что многие легенды, которые она слышала о Потустороннем мире, были ложью.

— Д-да. Я буду.

— Хм. Пока я думаю, что мне понравиться наблюдать, как ты пытаешься, я боюсь, что я должен сказать тебе, что твоя ситуация намного хуже, чем ты думаешь. Ты не просто в Тир н’Элле. Ты в лабиринте. Моем лабиринте. — Во время ее растерянном, ошеломлённом и подавленном молчании, он широко раскрыл крылья, щелкнув ими. Они почти коснулись деревьев по обе стороны от поляны. Она пискнула и отступила, ошеломленная, почти упала на землю.

— Мы не представились должным образом друг другу, не так ли? — Он улыбнулся, раскрывая эти острые глазные зубы. Держа руки широко раскрытыми, он наклонил голову слегка, и звездный свет блестел в его синих волосах, которые казались почти черными. — Я хозяин лабиринта. Я Чемпион Кровавого Кольца. Я Командир Стаи. Я Герцог тьмы. Я Старший Лорд Лунного Двора. Тот, кто стоит перед тобой, не просто Неблагой фэй, маленькая ведьма… я Валрой, сын Морриган, и Наследный Принц Серебрянного трона. — Она смотрела на него в молчании. Его брови приподнялись. Она могла думать только об одном

— Дерьмо.

* * * *

Валрой моргнул. Затем начал выть от смеха. Маленькое существо выглядело такой униженной! Цвет сошел с ее уже бледного, веснушечного лица. Ее руки, которые держали ржавый меч чуть не повисли, бросая меч на землю. Ее страх был вкусным. Он не мог дождаться, пока она по-настоящему не потерялась в моем Лабиринте, блуждая по кругу, чтобы он мог охотиться на нею. И какой замечательной добычей она могла бы стать. Голод рос в нем, но он сдерживал его.

Лучшие охоты были медленными.

Самка должна сначала устать, прежде чем она будет поймана. Она должна дрожать и знать, что волк привел ее именно туда, где он хотел бы, чтобы она была, прежде чем он вцепился бы зубами в ее горло. Победа в битве бывает вкусным угощением, но капитуляция является истинным деликатесом. И она сдастся.

Больше чем один раз.

Но на данный момент его голод держался с трудом, и это было нормально. Играть с новой игрушкой было достаточно веселым и интересным для него занятием. Расслабляя свои крылья, он сделал еще один шаг к своей испуганной самке. Хотя это было очень похоже на метафорическое сравнение, казалось, она не могла больше выносить его представления — а это было именно представлением. Он знал, что это было. Но каков был смысл наличия так много титулов, если он не мог время от времени трещать о них? Эбигейл повернулась на пятке, что означало, ее намерение бежать в темноту леса. Видя это, он набросился на неё. Сорвавшись вперед, он схватил ее за одежду одним из крыльев. Его когти разорвали ткань, делая огромный разрез в ее лифе и ее все это начало соскальзывать. Это разрушило ее одежду, но ему было все равно.

Она закричала в ужасе, пиналась, что было бесполезно, когда ее ноги начали подниматься над землей. Ржавый меч наконец упал на траву с тихим стуком.

— И куда ты думаешь, ты идёшь? — оттолкнулся он. — Ты такая грубая! Я предлагал тебе гостеприимство, а ты отказываешься. Я предлагал тебе ужин, а ты отказываешься и от этого. И когда я говорю тебе правду своей природы, и ты даже не стала на колени и не поклонилась. Тьфу! Крестьяне, этих дней.

— Позволь мне уйти! Отпусти меня! — Она тянулась к нему, не в силах дотянутся до него, где он держал ее растянувшимся крылом.

— Хм? Хорошо. Как ты пожелаешь. — Он улыбнулся. И быстро бросил ее в пруд.

7

Эбигейл зашипела, когда холодная вода окутала ее стеной. Она быстро утонула и вода наполнила ее рот, когда она вскрикнула. Отчаянно выплывая на поверхность, она хватала ртом воздух. Кашляя, она подплыла ближе к берегу, и ее ноги, наконец-то, коснулись скользких камней на дне.

Валрой — Неблагой принц — сидел на берегу, опершись на руки, а одна нога болталась в воде. Он смеялся над ней. Громко.

Отбросив волосы с глаз, она посмотрела на него.

— О, не смотри на меня так. Ты это заслужила.

— Да, за все эти воображаемые оскорбления, которые ты думаешь, я тебе сказала! — Она кашлянула и посмотрела на себя. Она промокла до костей и чувствовала холодный воздух на спине, где его когти разорвали ее одежду, оставив, должно быть, огромные дыры.

— И очень мощными были эти оскорбления. Принц сделал тебе предложения, от которого ты отказалась без каких-либо объяснений или милости. — Он взмахнул рукой, и в его руке появилось мыло прямоугольной формы. Он бросил его ей. Мыло опустилось в воду рядом с ней с плеском, покачиваясь. — Пока ты там, умойся. Ты выглядишь жалко. И отвратительно.

— Я не собираюсь купаться в этом пруду.

— О, да. Да, ты собираешься это сделать. Или я привяжу тебя и сделаю это за тебя. — Он зло ухмыльнулся. — Если подумать… продолжай протестовать. Это звучит забавно.

— Я внесу поправку в свое предыдущее заявление. — Она прищурила свои глаза и посмотрела на него. — Я не собираюсь купаться в этом пруду, пока ты смотришь.

Он откинулся еще дальше, приподнявшись на локтях, ступня, которую он держал в воде, лениво качалась, создавая небольшие волны. Его пальцы были окрашены в тот же цвет, что и ногти. Или, может быть, они просто так выросли.

— Почему нет?

Он казался искренне сбитым с толку.

На мгновение она не знала, как ему это объяснить.

— Ты не будешь смотреть, как я раздеваюсь и купаюсь. Это непристойно и неуместно.

— Как же так? — Он слегка склонил голову набок. — Твое тело — это твое тело. Одежда — это просто украшение. Если я хочу видеть тебя голой — и поверь мне, я хочу, то что в этом плохого? У меня нет планов приставать к тебе. — Он ухмыльнулся и показались свои острые зубы. — Пока.

Ее щеки вспыхнули, и она отвернулась, не желая видеть выражение его лица, когда он смотрел на нее. Оно было голодным, оно было похотливым, и оно…

Нет.

Она покачала головой.

— Уходи. Я буду купаться, как ты и приказал, но не здесь, не с тобой.

— Одевайся.

Повернувшись к нему, она моргнула. Он ушел. Он растворился в воздухе. Нахмурившись, она огляделась в поисках его, не веря этому.

— Эй?

Тишина.

Не может быть, чтобы фэец просто ушёл. Она только что познакомилась с ним, но не сомневалась, что это была игра. Протянув руку между ног, она подняла небольшой камень, лежавший на уступе, на котором она стояла. Подняв его, она на секунду задумчиво повертела его в руке.

А затем она бросила его в то место, где только что сидел Валрой.

Последовал звонкий шлепок.

— Ой!

Он снова появился, глядя на нее, потирая место на груди, где она его ударила.

— Жестокая, вонючая маленькая ведьма. — Он ухмыльнулся, снова опираясь на локти. — Хороший выстрел. Я одобряю. Ну, жестокость. Не запах. А теперь купайся, человек. Потом мы поужинаем и сможем обсудить условия нашей договоренности.

— Какая договоренность?

— Ты загадала желание. И это, — он указал на окружающий мир, — Цена, которую ты платишь за то, что я предоставил это.

— Ты не исполнил мое желание.

— Оу, но я исполнил его. Ты хотела дом. — Он ухмыльнулся и махнул рукой окружавшему его миру. — Добро пожаловать.

— Это… нет… это не то, что я имела в виду!

— Ты не была конкретна. — Он усмехнулся. — Твоё желание исполнено. У тебя есть контракт, который нужно выполнить, и долг, который нужно оплатить.

— Н-нет, это не… это… — пробормотала она. — Это нечестно!

Он просто рассмеялся, когда она зашипела, с уверенной и понимающей улыбкой на его лице.

— Мое желание было… — Она спорила с фэйцем. Она знала лучше. Она знала, что это ни к чему не приведет. Со стоном она откинула мокрые волосы с лица. С прерывистым дыханием она покачала головой. — Ты обманул меня.

— Я фэец. — Он фыркнул. — И я не собираюсь сидеть и разговаривать с вонючей, грязной крестьянкой, одетой в лохмотья. — Он снова сморщил нос. — Этого просто не будет.

— Тогда уходи, а я искупаюсь. Что касается одежды, то она была в полном порядке, пока ты ее не порвал.

— Они были ужасны до того, как я проделал в них дыры.

— Нет, они… — зарычав от досады, она провела рукой по лицу. — Мне больше нечего надеть, и я не буду расхаживать голышом.

— Позор. Ну, ты могла бы попросить меня о чем-то новом, если бы ты настояла бы.

Сжав кулаки, она посмотрела на него.

— Я не буду тебе должна.

— По моим подсчетам, ты уже должна мне много. — Он пожал плечами. — Что еще?

— Я… я… — Она на мгновение запнулась, пытаясь найти способ возразить ухмыляющемуся, самодовольному и опасному фэйцу. Но что она могла сделать? Она ничего не могла сказать. Ничего, что она могла бы использовать против него. Если бы он захотел прыгнуть в пруд, сорвать с нее одежду и сделать с ней все, что захочет… он смог бы сделать это.

Ее щеки снова вспыхнули, и она выругалась себе под нос, отворачиваясь, чтобы скрыть румянец. Она молилась старым богам, чтобы он интуитивно не понял, почему.

— Такие застенчивые, вы, люди. Так зациклены на наготе. — Он усмехнулся. Было облегчением, что он предположил, что она покраснела из-за мысли о том, что она голая, а не из-за мысли о том, что он может с ней сделать.

Ей не нужен был образ, который возник у нее в голове.

Ей этого совсем не хотелось.

Ни капли.

Что со мной не так?

Он продолжал говорить, к счастью, вытаскивая ее из мыслей.

— Вы, смертные, прикрываете стыдом единственную физическую вещь, с которой родились. Какой в этом смысл? — Он покачал головой. — Если тебе так будет удобнее, я присоединюсь к тебе.

— Нет! — Сделав шаг назад, она поскользнулась с камня, на котором стояла; и завизжала, когда внезапно оказалась по плечи в воде, падая на нижний уступ.