Глава 17

Вчера закончилось надоевшее плаванье, и Вера с Джоном прямо с корабля отправились в иммиграционный центр Новороссийска. Калхоуну задали несколько вопросов, а потом по его просьбе записали в память русский язык. Подписав заявление на гражданство, он получил вид на жительство сроком на три месяца. Тётка перекинула на комм Нины пятьдесят тысяч, поэтому прошлись по магазинам и купили самое необходимое, а потом отправились на железнодорожный вокзал. Экспресс отходил в девять вечера, и они после покупки билетов прогулялись по городу, уже не заглядывая в торговые центры. Когда стемнело, поужинали в кафе и пошли садиться на поезд. Из-за туннелей вагоны были одноэтажными. В купе, кроме них, никого не было, да и вообще в вагон сели не больше десяти пассажиров. Проводница принесла бельё и спросила, будут ли заказывать ужин. Узнав, что они уже поужинали, больше не беспокоила.

Спать не хотелось, а делать было нечего, поэтому заперли купе и занялись друг другом. Занимались долго и поздно заснули. Проснулись тоже позже обычного, позавтракали, а в Лисках к ним в купе сели две девицы. Обе забрались на свои верхние полки и уткнулись в коммы, видимо, включив их на мысленное восприятие звука. Вагон почти наполнился, поэтому по коридору всё время ходили и негде было уединиться.

Нина до предела увеличила чувствительность микрофона, вызвала тётю и пообщалась с ней, говоря так тихо, чтобы не слышали посторонние. Разговор был не из приятных, поэтому она долго его откладывала, но вечером уже должны были приехать. Обсуждать это при всех... Нет, лучше уж сейчас с одной Александрой.

– Хочу спросить, я могу остановиться у вас со своим другом?

– Что у тебя с голосом? – спросила тётя. – Какой-то он не такой. Простудилась?

– Я не одна в купе, поэтому говорю шёпотом.

– Что за друг?

– Это англичанин, по профессии судовой инженер. Пока получил вид на жительство, а через пару недель обещали гражданство. Тогда распишемся и устроимся на работу. В городе реально получить общежитие или нужно снимать комнату?

– Если хороший инженер, могут дать квартиру, – ответила Шура. – Предприятия строят много жилья, так что общежитие или малосемейку получите без труда. Но с этим можете не спешить. Дети разъехались, мы с Николаем живём вдвоём и с месяц вас потерпим. Расскажи, что ещё привезла из Турции, кроме этого англичанина. Стоило столько лет работать шлюхой?

– Почему именно шлюхой?

– По двум причинам, – объяснила тётя. – Во-первых, у тебя не было профессии, да и вообще желания трудиться, а во-вторых, из-за твоей склонности к мужикам. Твоя мать многое успела мне рассказать.

– Я привезла много впечатлений, – криво улыбнувшись, ответила Нина. – Не хочу сейчас об этом говорить, у нас ещё будет время.

– Ладно, расскажешь потом. Когда приезжаете?

– Около десяти вечера. С ужином не возись, мы поедим раньше.

– Какой-то ты невесёлый, – сказал Джон другу.

Он два дня назад уволился из армии и теперь жил вместе со всеми в убежище. Место в кампусе осталось за Сандрой, которой нужно было через неделю возвращаться в Сток-он-Трент для учёбы. Мужчины с утра занимались расчисткой фундамента дома от грязи и сейчас отдыхали на вынесенных из убежища пластиковых стульях.

– Не вижу поводов для веселья, – мрачно ответил Исаак. – Я не могу найти место в жизни. Деньги станут доступными только через несколько лет, а чем заниматься сейчас? Жить милостью твоего брата и ковыряться в грязи? Пойми, я не отказываюсь помогать и говорю не о том, чем мы заняты сейчас, а вообще!

– Это я облучился и могу только помогать Гранту, – возразил Джон. – Ты здоровый парень, окончил престижный колледж, что мешает выгодно устроиться? Мне будет скучно, но лучше скучать, чем смотреть на тебя такого. В городах много девушек...

– Кому я нужен! – воскликнул Исаак. – Я ничего не умею, только тратить заработанные другими деньги! Когда выбирались из ловушки, в которую попали по милости моего отца, для наёмников сразу же превратился из хозяина в балласт! Для руководства не хватило умения и просто решительности. В прежней, в общем-то, пустой жизни я был её хозяином, а теперь плыву по течению!

– Ты такой не один, – сказал подошедший к ним Грант. – Изменилась жизнь миллионов, и многим придётся искать в ней другое место. Это неприятно, но не должно стать трагедией. Тебе уже есть тридцать?

– Исполнится в конце осени.

– Ты в два раза моложе меня, а боишься трудностей жизни, даже не вступив с ними в борьбу! Я потрачу остаток жизни, но здесь будут дом и сад – новое семейное гнездо Сеймуров! Люди не крысы, чтобы жить под землёй. И мне не нравится то, что правительство опять разжигает в народе ненависть к русским!

– После всего, что из-за них произошло?

– Дело не в них, а в нас. Русские и раньше не были слабы, а сейчас усилятся ещё больше! И им не нужны наши земли. Слышали, что передавали французы? Русские заявили им, что не сделают и шага в Европу. Мол, можете сами занимать Германию и всё остальное! А если так, то в чём причина вражды? Нам всё время внушали, что в России зло, а наше оружие является гарантом безопасности, и всячески превозносили союз с американцами, которые якобы нас защищают! А США всегда защищали только свои интересы, и мы из-за них пострадали!

– Я не дурак, но почему-то не подумал о том, что русские нанесут упреждающий удар, – добавил Джон. – Видимо, и командование американцев тоже считало, что они будут всеми силами оттягивать войну и крепить оборону. Сейчас это кажется глупостью, но она базировалась на данных разведки, столетней оборонительной стратегии России и подавляющем превосходстве США.

– Ладно, это в прошлом, – сказал Грант. – Я только боюсь, что война может повториться. Сейчас нас специально не били, а ведь могли! Зачем вкладывать силы и труд, если однажды всё это опять разрушат?

Из убежища со смехом выбрались его внучки, следом за которыми шла Элизабет.

– Пора обедать! – позвала она мужчин. – Сандра всё приготовила, и мы уже поели.

– Пойдёмте, – сказал так и не севший на стул Грант. – А тебе я советую вступить в волонтеры. Тем, кто помогает армии, выдают транспорт. Тогда не нужно никуда уходить, будешь летать на службу отсюда.

В конце дня Олега решили переселить.

– Ты прекрасно справился, но у меня есть несколько проблемных ребят, – сказал вызвавший его Рогов. – Возьмёшься?

– Нет, – отказался он. – Меня устраивает Зверев, я его тоже. Извините, но я не хочу этим заниматься. Через три дня начнутся занятия в школе, которые справятся с депрессией ваших воспитанников лучше меня.

– Вам не нашли родителей? – спросил воспитатель.

– Этим занялись несколько дней назад. Когда будет результат, предупрежу вас заранее. Я могу идти?

– Иди, – разрешил Павел Олегович.

Выйдя из двести тридцатой комнаты, он набрал код подруги.

– Привет! Мы сегодня не общались, а у меня сейчас много свободного времени. Как с этим у тебя?

– Так же, – ответила Зоя. – Пока не начались занятия, я почти всё время свободна. Хочу тебя обрадовать...

– Нашли родителей? – спросил Олег. – И кто они?

– Не родителей, а родителя, – поправила девушка. – Это какой-то профессор, которому не повезло потерять всю семью. Несчастье случилось в прошлом году, когда они отдыхали в Турции. Я не знаю подробностей, только то, что погибли его жена и семья сына, включая внуков. Осталась дочь, но она вместе с мужем уехала куда-то за границу. Живы они или нет – он не знает. Заявление уже подано, но отец сказал, что оформят дней через десять. Он обещал сбросить на мой комм информацию, а я перешлю тебе. Я так соскучилась, что теперь буду считать каждый день! Надо будет устроить тебя в нашу школу.

Поговорив с подругой, он соединился с сестрой и рассказал ей новость, которая почему-то не вызвала у неё большой радости. Наверное, это из-за того, что сестрёнка запала на Ивана. Олег тоже не хотел расставаться с юношей, с которым на удивление быстро сдружился, только это от него не зависело.

Вчера прошёл сильный дождь, но было ещё тепло, поэтому дорожки парка быстро высохли. Он решил погулять, а заодно просмотреть информационный выпуск. Сначала передали, что Россия предложила французскому правительству экономическую помощь, которая была с благодарностью принята. Нелегко, наверное, далась французам эта благодарность, только они были не в том положении, чтобы отказываться. Второе сообщение вызвало удивление. Уже в третий раз поляки обстреляли белорусские заставы. Понятно, что для них нет разницы, русские или белорусы, и ненависти через край, но неужели совсем разучились соображать? На этот раз с «мстителями» не церемонились и все те, кого обнаружили со спутников, были уничтожены огнём реактивной артиллерии. В первый раз на его памяти показали некоторые районы Англии и Франции, по которым прошли цунами.

«Хорошо, что у них в каждой семье есть летающие машины, а у многих не одна, – думал он, глядя на покрытые грязью равнины, – иначе погибли бы десятки миллионов!»

В конце выпуска, как всегда, сообщили о проделанной работе по консервации заражённой радиацией территории. Олег уже хотел выключить комм, но диктор сказал, что сейчас зачитает специальное сообщение. В нём сообщалось, что проведена большая следственная работа по определению законности крупных состояний. В тех случаях, когда были выявлены серьёзные нарушения, эти состояния изымались у собственников, а они сами должны были ответить перед законом. Диктор прочитал с полсотни фамилий, многие из которых оказались знакомыми.

«Не напрасно отдал жизнь президент, – подумал Олег. – Так они вернут государству половину приватизированных крупных предприятий. А если национализируют иностранную собственность...»

Аллея поворачивала вправо, и за поворотом он столкнулся с Акселем. Сегодня мальчик почему-то гулял без подруги.