Глава 38

– Можешь полюбоваться. – Отец пододвинул к Альде жёлтый диск размером со свою ладонь.

– Это он?

– Да, это походный знак короля-основателя, а это его меч. – Он показал на длинный меч в простых ножнах. – Там очень сухо, и всё хорошо сохранилось. За столетия сталь потемнела, но гравировку герба хорошо видно.

Альда взяла в руки диск медальона, на котором можно было рассмотреть грубое изображение солнца. Он был тяжёлый для того, чтобы долго держать в руке, и неприятно холодил кожу.

– И такое носить на шее?

– Раньше люди были крепче. Его меч весит раза в два больше моего.

– Кого ещё нашли?

– Их там двенадцать. Парни собирают находки и помечают, у кого что взято.

– Для чего это нужно, папа? Похоронить всех...

– Не могу, дочка. О судьбе останков пусть думает герцог. Может, он так и решит или позволит родственникам забрать тела их предков и упокоить в родовых склепах. Там у каждого родовое оружие, но некоторые гербы мне незнакомы. Выжили не все знатные роды того времени. Но есть и те, кто принадлежит к очень влиятельным семействам. Думаю, что в них будут благодарны тому, кто вернёт им родовые реликвии и тела предков.

– А так же потребуют наши шкуры, – невесело усмехнулась Альда.

– Смотря как всё преподнести, могут ещё отблагодарить.

– И что будем делать дальше?

– Когда закончат внизу, закроем проделанное нами отверстие, а вещи отправим во дворец герцога. Наверное, надо съездить туда самим.

– А подвалы?

– Если барон Лишней хочет, пусть присылает людей в них копаться. Лично я сыт по горло и подвалами, и тайнами баронов Ксавье. Если к этому и вернусь, то очень нескоро.

– И когда ты думаешь поехать?

– Дня через три-четыре, если не испортится погода.

– Значит, я успею съездить к баронам Кариш.

– Носишься со своим инструментом?

– Не только. Гале тоже нужно повидать отца, если она решила остаться с нами.

– Да, это нужно, – согласился отец. – Тогда завтра вместе съездим.

– Будет жаль, если Свен не успеет сделать струны.

– Сделает он тебе струны, можешь не переживать. Ему самому загорелось сделать такое, чего никто не делал. Это интереснее, чем ковать подковы.

Отец как в воду глядел. В тот же день, уже под вечер, Свен принёс ей готовые наборы струн.

– Вы, госпожа, извиняйте, – сказал он, – но тоньше тех струн, какие я приносил в прошлый раз, получилось сделать только одну. Пробовал ещё тоньше, но ничего не получается. А вот толще сделал. Обе струны одинаковые, но на одну навита проволока, о которой вы говорили.

– А как же получилось сделать такую длинную проволоку? Или ты мотал из кусков?

– Из кусков никак нельзя: всё расползётся. Я придумал вертушку, на которую цепляю один конец нити, и кручу, а сын греет заготовку, чтобы не остыла. Так можно тянуть очень длинную проволоку. Не сразу, но приноровились. Теперь я могу сделать этих струн сколько хотите. После вытяжки их надо шлифовать и полировать, но это нетрудно. Самая загвоздка в навивке. Сын за день смог сделать только две струны. Но я придумал, что ежели к одному концу нити прицепить для натяжения груз, а второй конец вращать, то проволока намотается виток к витку.

– Это хорошо. Мне самой не нужно много струн, хватит трёх наборов, но к тебе будут обращаться с заказами мастера из тех, кто делает музыкальные инструменты.

– Тут вот такое дело... Инструмент ваш будет звучать звонче, да и громче тоже, но я думаю, что струны всё-таки время от времени придётся менять, особливо если много играть. Жильные в этом будут покрепче.

– Тебе же лучше, будут заказывать про запас. Сколько ты их принёс?

– Два полных набора по шесть штук. Но я их много вытянул, сын сейчас полирует. И проволока ещё есть. У меня и дочь этим заинтересовалась. У неё есть дуара,* так уже стала просить и ей поменять струны.

(* дуара - струнный инструмент с более длинным грифом, чем у дейры. Корпус делался не из дерева, а из сушёной тыквы. В отличие от дейры, на которой играли дворяне и большинство менестрелей, дуара была инструментом простонародья.)

– Без переделки не получится, – сказала Альда. – Натяжение струн больше, поэтому корпус, и в особенности гриф, должны быть прочнее.

– Тогда закажу корпус мастеру у соседей. Он большой умелец по дереву.

– Не всякое дерево подойдёт. На корпус лучше пустить липу, а гриф сделать из дуба. Всё должно быть хорошо высушено и покрыто лаком от воды.

– У него годами сохнет всякое дерево, что-нибудь подберёт.

– Свен, вы не сможете сделать до завтра ещё один набор? Мы с утра собираемся к соседям, и я хочу навестить мастера и сделать заказ.

– Если выедете после завтрака, то утром поднесу.

– Вот спасибо! Возьмите пять золотых, это задаток. Золото от браслета можете оставить себе.

Кузнец не обманул и ещё до завтрака принёс недостающие струны. Альде пришлось выдержать настоящее сражение с сыном, когда он узнал, что его не берут с собой.

– Пойми, Алекс, – уговаривала она его, – мы не будем брать карету, а поедем верхом. Так намного быстрее, но для тебя по холоду всё равно долго. Давно ты болел? Вскоре поедем на карете к Лани, тогда непременно возьмём тебя.

– А что мне делать сейчас?

– Сбегай к Глену, пусть научит тебя стрелять из лука. Видишь же, что у меня это пока не получается.

– А можно?

– Конечно. Только не надо напоминать ему о том, что ты барон. Играй с ним, как с равным по положению, иначе от ваших игр не будет толку.

Выехали вшестером: отец, девушки и трое стражников. Верхом двигались быстрее и были в баронство Кариш задолго до обеда. Во дворе замка их встретил сам хозяин, который порывался усадить за стол.

– Дорогой Лаш, – сказал отец. – Верхом до вас ехать недолго, а выехали сразу после завтрака. Так что спасибо, но мы не будем есть раньше обеда. Давайте лучше где-нибудь присядем и поговорим, пока молодёжь занята своими делами.

Галу забрал отец, стражники направились в казарму, а остальных барон повёл в гостиную, где собрались все члены его семьи. Алия обрадовалась приезду Альды и увлекла в угол гостиной, где они перешёптывались, кидая насмешливые взгляды на сына Лаша Хогана. В прошлый раз парень отсутствовал и не видел Альду. Сражённый красотой гостьи, он с отсутствующим видом сидел за столом с родителями и Роном. Время от времени на его лице появлялась мечтательная улыбка.

– Мечтает, что затянет тебя на сеновал, – давясь от смеха, шептала Алия на ухо Альде. – У него все мысли об одном. Мало отец охаживал его дрыном за служанок. Конечно, Гала уже забыта.

– Ну его, пусть мечтает, – отмахнулась Альда. – Я привезла струны для инструментов. Ничего, если мы сейчас пойдём к Сторну?

– Не вижу трудностей, – пожала плечами Алия и обратилась к отцу: – Папа, мы пойдём к управляющему, у Альды к нему дело.

Сторн встретил их улыбкой.

– Ну что? – спросил он, весело глядя на девушек. – Получилось что-нибудь со струнами?

– А как же! – ответила Альда. – Я привезла наборы струн для трёх инструментов: вам, себе и Алии. Если хорошо получится и будет потребность, наш кузнец сможет сделать ещё.

Мастер сразу посерьёзнел, и они вместе занялись осмотром струн. Потом Сторн по одной закреплял струны в зажимах и, меняя натяжение, пробовал звучание.

– Звук сильный и чистый, – сказал он, когда закончили эти пробы, – а много струн даст возможность играть сложные вещи. Теперь надо заняться корпусами. От их качества тоже многое зависит. Если всё получится, то первый инструмент сделаю через две декады. Господин барон говорил, что собирается навестить вас до весны, так я могу передать инструмент с ним, а если он окажется тяжёлым на подъём, приедете сами.

Девушки простились со Сторном и вернулись в гостиную.

– Зря вы уговорили Галу остаться, – выговаривал Лаш отцу. – Мало вам красавицы-дочери, так вы хотите собрать в своём замке всех красивых девушек.

– А я? – засмеялась Алия. – Родная дочь уже не красавица? А сам что мне говорил?

– Так они и тебя с собой увезут! – пошутил Лаш.

– Где красавицы? – очнулся Хоган.

– Проснулся! – ехидно сказал Лаш. – Тебе бы только бегать за девками и задирать им подолы! Я в твои шестнадцать лет побывал в сражениях.

– Я и хотел, – огрызнулся сын, – а ты не позволил!

– Потому что наследник должен думать головой, а не другим местом. Наши гости лишились имения из-за такого же оболтуса, как ты. Ты и для нас хочешь такой судьбы? Так я о тебя одну палку обломал, обломаю столько, сколько потребуется, но сделаю человеком!

Хоган покраснел и счёл за лучшее заткнутся.

Вволю наговорившись, направились в трапезную обедать, а после обеда начали собираться обратно. Во дворе с Роном переговорил отец Галы. Чувствовалось, что он расстроен решением дочери остаться в баронстве Ксавье, но не хочет её ломать.

– Она не будет вам в тягость? – спросил он у Буше.

– Как может быть в тягость такая девушка, как Гала? – удивился отец. – У вас замечательная дочь. Моя сильно с ней подружилась. Если соскучитесь, приезжайте. Всегда будем рады вас видеть.

– Мы скоро сами к вам соберёмся, – пообещала Вара, – а перед тем, как приехать, пришлём кого-нибудь с известием. И инструмент ваш привезём, мне дочь говорила, что Сторн скоро его сделает.

– Да, лучше кого-нибудь прислать, – согласился отец. – Мы на днях едем в столицу. Поездку планируем на несколько дней, а там кто его знает, как всё сложится.

Кони были осёдланы, поэтому попрощались с хозяевами и отправились домой. Обратный путь прошёл без происшествий, и они дотемна въехали в ворота замка.

– Сур Лаграх сообщил, что они завтра закончат работы, а на следующий день уедут в столицу, – после ужина сказал Альде отец. – Думаю, что самое разумное – ехать вместе. Ты не передумала брать с собой Алекса?

– Если не возьму и нарушу обещание, он никогда не простит, – улыбнулась дочь. – Да и мне гораздо спокойнее, когда он со мной. Не хочу надолго его оставлять, тем более в этом замке. Можешь смеяться, но он чем-то напоминает мне деда Алекса. Такой же замкнутый, угрюмый и полный опасных тайн.