Глава 39

Я сразу понял, что добром не разойдёмся. Фонари хорошо освещали улицу, и было видно, что, несмотря на выпитое, они крепко держатся на ногах. Мне очень не понравились выражения их лиц. На девчонках были дорогие меховые шубки, в ушах посверкивало золото, да и я одевался не бедно. Какого чёрта я послушался Ольгу и нарушил инструкцию, да ещё в это время! Час назад на улице ходили люди, сейчас на ней не было никого, кроме нас. Парни сбавили шаг, и двое вышли вперёд, чтобы отрезать нас от дороги. Разговаривать с ними не стоило, бежать не имело смысла, а махаться руками и ногами в зимней одежде с пятью противниками было несусветной глупостью. В такой ситуации и Сигал дал бы дёру. Я тоже удрал бы, но мешали испуганно жмущиеся ко мне девушки. Поэтому сделал единственное, что мог: достал пистолет, снял с предохранителя и выстрелил в ногу тому, кто был ближе других. Я не промахнулся, и раненый со стоном упал в снег. Больше ни в кого стрелять не пришлось. Они замерли на месте, глядя на меня не столько со страхом, сколько с удивлением.

–Развернитесь и идите назад, – сказал я девушкам. – Ну же! Вы мне мешаете.

Они взялись за руки и пошли по тротуару в сторону двора, постоянно оглядываясь.

– Стоять здесь, пока мы не уйдём! – сказал я компании. – Потом можете убираться. Понятно?

– Понятно, – процедил сквозь зубы один из них.

На этом переговоры закончились, и я, пятясь, прошёл шагов двадцать, а потом повернулся и быстрым шагом стал догонять девушек. На полпути обернулся посмотреть, чем они заняты. Двое взяли лежавшего под руки и тащили к тротуару, а остальные стояли и смотрели мне вслед.

– Откуда у тебя пистолет? – выкрикнула Ольга. – Ты его убил?

– Во-первых, не ори! – сказал я ей. – Пистолет мне выдали, и на него есть разрешение, а того типа я только ранил. И болтать об этом происшествии нельзя. Я понятно выразился?

– А родителям?

– И им не надо знать. Не потому что нельзя, просто зачем их зря волновать? Кому нужно, я скажу.

– А почему ты не сдал их в милицию? Они ведь хотели нас ограбить!

– Что ты орёшь на всю улицу, люди спят! Как я доведу их до отделения? Они начнут разбегаться, и что тогда? Стрелять в спины? Да и нельзя мне светиться. Мне теперь придётся отвечать и за эту прогулку. Мы не имели права уходить в такое время со двора без охраны.

– Но почему?

– По кочану. Хочешь узнать, дай сначала подписку о неразглашении. Кому надо, те в семье знают, а ты сначала подрасти. А тебе на будущее урок – не шляться по ночам. Не было бы у меня с собой оружия, самое малое, что с тобой сделали бы, это вывернули из шубы, сорвали серьги и стукнули по голове, чтобы не орала. И хорошо, если отделалась бы так легко!

–Изнасиловали бы? – испуганно спросила она.

–Размечталась! – насмешливо сказал я. – Стали бы они заниматься этим на улице, да ещё в мороз. Бросили бы тебя без сознания и убежали. Пока очухалась, что-нибудь точно отморозила бы, а то и вовсе замёрзла. Возвращаемся домой.

Моих дам не пришлось уговаривать, они и сами рвались быстрее очутиться дома.

– Испугалась? – спросил я жену, когда помогал ей снимать шубу в прихожей.

– Конечно! – ответила она, прильнув ко мне. – Тебе сильно попадёт?

– Сейчас узнаем, – сказал я, садясь за телефон. – По инструкции о любом применении оружия должен сразу докладывать.

Приехали к нам минут через двадцать. Приехавших было двое, оба в штатском.

– Проходите, – пригласил я в комнату.

– Где применили оружие? – спросил один из них. – На улице? Тогда давайте сначала пройдём на место происшествия. Это далеко?

– Минут пять ходьбы. Мы далеко не ушли бы. Хотели пройти до сквера и вернуться. Возле сквера на них и нарвались.

– Почему ушли без охраны, вы будете объяснять не мне и не сейчас. Раз это рядом, пойдём пешком.

– Почему открыли огонь? – спросил он же, когда шли по улице.

– Вы не открыли бы, если с вами две девушки, а вас молча окружают пять жлобов? Были бы они в дупель пьяны, тогда другое дело, а эти приняли на грудь граммов по сто и крепко держались на ногах. Рожи очень неприятные, я сразу понял, что с ними не о чем говорить. Видели шубу жены? У её сестры примерно такая же, да и я неплохо одет. Однозначно хотели вытряхнуть трёх лопухов из шмоток, сорвать золото и почистить карманы. И просто так нас не бросили бы. Хорошо, если бы просто врезали по голове, а могли и пырнуть ножом. Я уверен, что они своего пострадавшего не повезут в больницу. Я ведь с одним из них перебросился парой слов.

– И что? – с любопытством спросил второй.

– Это трудно объяснить, – сказал я. – Выражение лица, то, как он цедил слова... Одним словом, мне захотелось выстрелить ему в рожу. Пришли. Вон там должна быть кровь.

– Уже припорошило снегом, – сказал второй, отойдя к дороге и подсвечивая себе фонарём, – но немного крови есть. Покажите, кто где стоял.

Я показал и рассказал, как всё было.

– Сейчас мы проводим вас домой, – сказал старший, – а сюда приедет дежурная группа. Правда, толку будет мало из-за снега, но хоть возьмут пробу крови. А завтра посмотрим, обратится кто-нибудь с огнестрельным ранением или нет. Если нет, значит, вам действительно не повезло нарваться на криминальную компанию. Обычные пьяницы не занимаются грабежом. Могли набить морду и потискать девушек, но и только. Я доложу о происшествии, пусть с вами разбираются те, кому следует.

Тот, кому поручили со мной разобраться, приехал на следующий день к одиннадцати часам.

– Майор Юрий Фёдорович Загребин, – представился он. – Я теперь отвечаю за вашу безопасность.

– Приятно познакомиться, – приветливо сказал я. – Проходите, пожалуйста, в комнату. Извините за то, что вас из-за меня в праздник выдернули на работу. Не хотите поесть или попить чай?

– Нет, спасибо, – отказался он. – Благодарить мне вас действительно не за что. Наслушался я сегодня всякого.

– Были обращения к медикам?

– Нет, не было. Скорее всего, вам действительно не повезло нарваться на какую-то шваль. Действовали вы правильно, претензий к вам нет. А вот нарушение инструкции...

– Поймите правильно, – решительно сказал я. – Обычно я не рискую без причины и стараюсь выполнять ваши указания, но уже давно пользуюсь относительной свободой. На поездки дают транспорт, но по магазинам и возле дома я хожу без охраны. Для того меня обучили и вооружили, чтобы не таскать её на хвосте. Единственное нарушение в том, что пошли ночью. Но мы вышли минут на пятнадцать и в то время, когда людей на улицах практически не бывает. Просто сильно не повезло. Зато, может быть, спасли кому-то жизнь или здоровье. Попался бы им кто-нибудь другой...

– Меня не интересуют другие, – возразил он. – С меня снимут голову конкретно из-за вас. Как вы в него стреляли? Волновались?

– С чего бы это? – удивился я. – Было опасение, что могу не успеть положить всех, если кинутся скопом. Бежать-то я не мог из-за жены и её сестры, иначе и до стрельбы не дошло бы. Они всё-таки были выпивши, так что никто меня не догнал бы. Вы не в курсе моей личности?

– Что вы имеете в виду? – удивился он.

– Значит, не в курсе. Вам не нужно опасаться за мою психологическую подготовку. Давайте я пообещаю не ходить по ночам, и на этом закончим. Я и сам не хочу влипнуть в неприятности, и не имею желания подвести вас. Одного урока достаточно. Давайте лучше поговорим о другом. Вы можете найти в Комитете человека, который ходил в походы по горам Кавказа?

– А горы вам зачем?

– После окончания института студенты нашей группы планируют совершить поход в горы. Пока набирается десять человек. Не нужно так меняться в лице. Мы не полезем на ледники и не будем карабкаться на скалы с отрицательными углами. Обычный горно-пешеходный маршрут. Выйдем из Красной поляны, пройдём несколько не самых больших перевалов, спустимся к Рице и автобусом доедем до Сухуми, а потом с неделю побудем у моря. Это удовольствие уложится в две недели. Фактически это то же самое, что прогулка по лесу, только вверх-вниз.

– Уже ходили?

– Ходил, но не имею права вести группу.

– Тогда ладно, – сразу успокоился он. – Найду я вам инструктора, даже двух, а может, и сам схожу за компанию. Когда это планируется?

– Примерно десятого июня. Возьмём напрокат снаряжение...

– Снаряжение – это моя забота, а вы постарайтесь дожить до лета и не трепать мне нервы. Дней за двадцать скажете точный состав группы, и я всё приготовлю.

* * *

– Вот до того дерева... – расслышал я бормотание за спиной.

– Что ты бормочешь? – спросил идущую за мной Белохвостикову.

– Это я намечаю место, где упаду и не пойду дальше, – сообщила она.

– И какое оно по счёту?

– Не помню.

– Стой! – Я подошёл к ней со спины, развязал рюкзак, вынул большую банку со смальцем и пять банок сгущёнки и переложил их в свой рюкзак. – Пошли быстрее догонять остальных, а то Люся выцарапает мне глаза.

– Спасибо! Жаль, что ты рано женился. Почему всё порядочное быстро разбирают? Давай идти не так быстро. Семёныч говорил, что скоро привал, так что догоним.

– Чем вы здесь занимаетесь? – спросила вышедшая из-за поворота тропинки жена.

– Ничего особенного, – сказал я, обходя её стороной. – Я поцеловал Наталью, а она расплатилась со мной сгущёнкой.

– Может, ты и мне облегчишь рюкзак, сердобольный? – с сарказмом спросила Люся. – Я ведь могу расплатиться не только поцелуем.

– Лучше включи приёмник, послушаем «Маяк», – сказал я. – И давайте быстрее, девочки. Не знаете Семёныча? Сейчас всех бросит и примчится. Вечером я посмотрю, что у тебя можно взять.

– Ничего не нужно брать, – отказалась жена, пристраиваясь за мной. – Вы и так облегчили девчонкам ношу, а я не такая дохлая, как некоторые. Слушай свой «Маяк».

– Удачно включила, – сказал я. – Как на заказ, новости. Я этого не переживу!

– Что ты услышал? – спросила подтянувшаяся Наталья. – Запустили второй фрагмент станции?

– Какая станция! – ответил я. – Ливия решила строить социализм. Теперь и этим будем помогать. Курортов у нас хватит и в Египте, а что полезного можно взять у ливийцев? Нефти и без них навалом.