— Я же говорила, что он не идеален, — пробормотала она, пожимая плечами.

— Да. Но ты забыла сказать мне, что он неоднократно изменял тебе во время твоего брака, — сказал он мрачно, сердясь за нее. — Это немного меньше, чем несовершенно.

— Это было в первые годы нашего брака, — тихо сказала она, — но он компенсировал это во время последней половины нашего брака. Тогда он был лучшим мужем, о котором только могла мечтать женщина.

— Нет, — заверил ее Данте, — он просто стал лучше скрывать вои проступки.

— Что? — резко спросила Мэри, останавливаясь. Она сердито посмотрела на него. — Ты этого не знаешь.

— Я читал и Кэрол, и Дейва, — тихо сказал он.

Ее глаза расширились от тревоги. — Он и Кэрол — нет…?

— Нет. Кэрол, как и ты, верная жена, — торжественно заверил он ее.

Мэри выдохнула с облегчением. Они с Кэрол были хорошими друзьями в течение долгого, долгого времени. Мысль о том, что она могла так предать ее, была бы сокрушительной. Ирония судьбы, — предположила она. Если бы у них был роман, она бы еще больше расстроилась из-за предательства Джо. Но предательство Кэрол причинило бы еще большую боль. Наверное, потому, что она давно потеряла всякую надежду доверять мужу в этом отношении. По крайней мере, тогда.

— Дэйв — это тот источник, откуда я знаю, что твой муж продолжал изменять, — продолжил Данте, — он и твой муж из одного теста. Они часто вместе ходили по барам, знали подружек друг друга и прикрывали друг друга пред «женушкой», как он выразился.

Мэри вздохнула и пошла дальше. Она не была сильно удивлена этой информацией, но также не была уверена, что должна с ней делать. Должна ли она быть в ярости и противостоять Дэйву? Зачем? Какая разница? Джо был мертв.

— Он продолжает флиртовать здесь, в Техасе, — мрачно сказал Данте. — И Кэрол знает об этом. Это одна из причин, из-за которой она хочет вернуться в Виннипег. Дэйв использует кемпинг как свои собственные охотничьи угодья. У него романы со многими женщинами, которые живут здесь, замужем они или нет. У него также были случайные связи с рабочими.

Мэри сжала губы, и ее сердце потянулось к Кэрол, но она снова не знала, что с этим делать. Если, как он сказал, Кэрол знала… что ж, она не хотела бы усугублять свое унижение и поднимать эту тему вместе с ней. Они обсуждали неверность Джо всего один раз, много лет назад, после автомобильной аварии, из-за которой она не могла иметь детей. Мэри уже почти оставила Джо, но…

— Кэрол считает, что ты осталась с Джо, потому что не могла иметь детей, — тихо сказал Данте. — Она считает, что ты считала, что ни один мужчина не захочет женщину, которая не может дать ему детей.

— Дети важны для большинства мужчин, — тихо сказала она, — но это не единственная причина. Он совершил ошибку, но никто не совершенен.

Он помолчал с минуту, а потом неуверенно спросил: — В трейлере есть фотографии детей твоего мужа с другими женщинами?

Мэри сжала губы. Она ненавидела, когда ей напоминали о детях, которые у него были с другими женщинами. Она знала, что они существуют, но не знала, сколько их. — Нет. Это наши приемные дети. Мы усыновили мальчика и девочку. Они оба выросли и у них уже собственные дети.

— Понимаю. Но у Джо были свои дети без тебя? — спросил он, не оставляя тему.

Мэри открыла рот, чтобы сказать ему, что не хочет говорить на эту тему, но потом вздохнула и сказала: — Это было в то время, когда у нас были семейные проблемы. Иногда он месяцами отсутствовал за границей, обсуждая ту или иную сделку. Он был одинок и встречался с другими женщинами.

— Я никогда не изменю тебе, Мэри, — сказал он торжественно. — Неважно, как долго мы будем в разлуке.

Эти слова вызвали у нее короткий смешок, и она покачала головой. — Данте, ты слишком молод для меня. Прибереги такие заявления для кого-нибудь твоего возраста.

— Я старше, чем выгляжу, — сказал он торжественно.

С облегчением увидев, что они дошли до конца дорожки и приближаются к трейлеру, Мэри улыбнулась ему и сухо сказала: — Но, милый, если тебе больше двадцати пяти или двадцати шести, я съем свою шляпу.

— Мне далеко за двадцать пять, но я никогда не заставлю тебя есть то, чего ты не хочешь, особенно шляпу.

Мэри подняла брови, потом покачала головой и повела Бейли к столу, чтобы взять двойную миску. Она отнесла ее к RV, быстро отперла и открыла дверь. Бейли тут же попыталась вбежать по лестнице, но Мэри резко остановила ее: — На месте.

Бейли села и подождала, пока Мэри поднимется по лестнице, прежде чем последовать за ней в RV. Мэри была не очень хороша в постоянстве, но согласно учебникам по дрессировке собак, к которым она прибегала в последнее время, она должна была заставить собаку ждать Данте, но поводок затруднял это. Остановившись у стола, Мэри поставила на него тарелку и наклонилась, чтобы развязать поводок Бейли, когда Данте последовал за ними.

— Я серьезно, Мэри. Я намного старше, чем выгляжу, — настаивал он, закрывая за ними дверь RV.

Что-то в его тоне заставило Мэри настороженно посмотреть в его сторону, когда она сняла с Бейли поводок и выпрямилась. В его голосе звучала решимость. Он тоже выглядел решительным. Она не была уверена, что это было за решение, но оно заставило ее нервничать, поэтому она просто проскользнула мимо него, чтобы повесить поводок на крючок рядом с дверью, и ждала, когда он продолжит.

— Садись, — предложил Данте, когда она повернулась.

Мэри посмотрела, как он садится за стол, но взяла миску Бейли, сполоснула ее в раковине и наполнила водой с обеих сторон. Она поставила ее на пол возле стола для собаки, затем устроилась в столовой напротив Данте, проскользнула дальше и погладила Бейли, когда овчарка вскочила, чтобы лечь на скамейку рядом с ней. — Ладно, я сижу.

Данте кивнул, а затем сделал короткую паузу, как будто обдумывая, с чего начать, прежде чем сказать: — Мэри, мой народ — другой.

— Твой народ? — неуверенно спросила она, скользнув взглядом по его темным волосам и оливковой коже. Это и его акцент заставили ее предположить, что он итальянец. Но и у индейцев была более темная кожа и черные волосы, а также острые скулы, как у него, и они часто называли свое племя своим народом. Склонив голову, она спросила: — Ты — индеец?

— Нет. Атлант.

— А? — Мэри непонимающе уставилась на него. — Ты имеешь в виду из Атланты, штат Джорджия?

— Нет, — сказал он с легкой улыбкой, а затем нежно взял ее руки в свои. — Ты слышала об Атлантиде?

— Атлантида? — медленно повторила она. — То место, которое якобы существовало и погрузилось в океан или что-то вроде вечности назад. Это Атлантида?

— Да, — улыбнулся Данте, как будто был доволен, что она знает так много. — Атлантида. Мои предки были оттуда.

— Правда, — медленно произнесла она. — И кто тебе это сказал?

— Мне сказал мой дед Никодимус.

Мэри медленно кивнула и покачала головой. «Бабушки и дедушки рассказывали своим внукам всякие восхитительные истории, чтобы развлечь их или сделать себя более интересными, чем они были на самом деле. Большинство детей выросли и поняли, что они должны принимать эти рассказы с недоверием. Данте, очевидно, все еще верил им. Бедняга», — подумала она.

— Он рассказал нам с Томаззо об Атлантиде, — продолжал Данте, — о высоких зданиях, построенных из белого камня, найденного только там. О ползучих лозах, которые быстро росли, чтобы покрыть здания, помогая изолировать их от жары. Он сказал, что каждое лето они будут распускать прекрасные цветы, очень похожие на те, которые мы сегодня называем азалиями, но больше.

— Данте, — мягко сказала она, — даже если бы Атлантида существовала, твой дедушка не мог бы знать, как она выглядела. Никто не знает, существовала ли она на самом деле, не говоря уже о том, как она выглядела.

— Он знает. Он жил там, — тихо возразил Данте.

— Ах, милый, — пробормотала она с жалостью. — Ты, конечно, знаешь, что Атлантида должна была рухнуть в море много веков назад?

— Да.

— Ну, тогда твой дедушка не мог этого сделать…

— Мой народ другой, — перебил он, повторяя свои прежние слова, — они были технологически развиты, Мэри. Они были изолированы от остального мира и создали транспорт еще до того, как остальной мир придумал колесо. И с научной точки зрения они продвинулись дальше, чем остальной мир даже сегодня.

— Данте, — сказала она со вздохом, пытаясь высвободить свои руки, но он не отпускал.

— Пожалуйста, просто позволь мне рассказать тебе, — настаивал он тихо, — это в любом случае будет звучать невероятно и немыслимо, и я знаю это, но позволь мне просто рассказать тебе.

Она поколебалась, но потом смягчилась и кивнула, расслабившись. Что плохого в том, чтобы позволить ему рассказывать ей истории, которые рассказывал ему дед? — Все в порядке. Продолжай.

— Спасибо, — сказал он, его губы изогнулись в очаровательной улыбке.

Это заставило Мэри попытаться снова вырвать ее руки. «Он был так чертовски красив, что на него было почти больно смотреть. Никто не должен быть таким красивым. Или пахнуть так хорошо», — мрачно подумала она, когда его запах донесся до нее, заставляя ее гормоны гудеть. Образы из ее прерванных снов прошлой ночью начали скользить в ее сознании: он склонился над ней, его обнаженная грудь была такой широкой и красивой, его волосы упали на их лица, как занавес, когда он поцеловал ее. Его руки скользили по ее телу, задирая футболку, лаская ее…

«Черт», — подумала Мэри, останавливая свой своенравный мозг. Как она сюда попала? Держась за руку с красивым молодым жеребцом вдвое моложе ее и вожделея его, как двадцатилетняя девчонка, подскочившая на гормонах? Она была грязной старухой!

— Как я уже сказал, люди Атлантиды были гораздо более развиты в научном отношении, — снова начал Данте, полностью забыв о ее внутреннем смятении. — У них были лекарства от многих болезней, которых у нас до сих пор нет. Но незадолго до падения Атлантиды они начали работать с нанотехнологиями.