Глава 10

Андерс допил вторую пинту крови и бросил взгляд на часы, стоявшие на прикроватном столике, и выбросил пустой пакет. Он нахмурился, когда заметил, что это было шесть тридцать. Несмотря на то, что вчера он задержался допоздна, чтобы навестить Дани и Деккера, он поставил будильник на 6:15 утра, чтобы убедиться, что не проспит, и спустится вниз до того, как Рокси разбудит Валери. Он надеялся предотвратить еще один инцидент, подобный вчерашнему, когда поднялась тревога и разбудила Люциана и Ли. Но, очевидно, потребовалось больше времени, чем он ожидал, чтобы запрыгнуть в душ, надеть джинсы и черную футболку. Надеясь, он все же опередил их. Босиком подойдя к двери, Андерс вышел и пошел по коридору, но, подойдя к двери Валери, увидел, что она приоткрыта. Остановившись, он легонько постучал. Не получив ответа, он открыл ее и заглянул внутрь. Кровать была пуста, как и сама спальня, и через открытую дверь ванной он увидел, что она тоже пуста.

Ругаясь себе под нос, Андерс бросился к лестнице, отчаянно желая добраться до Валери прежде, чем она откроет французские двери. С каждым шагом он ожидал внезапного сигнала тревоги. Но он проделал весь путь до гостиной, и ничего не произошло. Первым он заметил Рокси. Немецкая овчарка была на кухне, поглощая еду. Валери стояла у застекленной двери и, ссутулившись, смотрела на панель безопасности. Андерс выдохнул с облегчением, вздохнул и сказал: — Я отключу.

Валери удивленно оглянулась через плечо, когда он подошел к ней.

— Ты сказала, что Рокси выходит в шесть тридцать, поэтому я поставил будильник, — объяснил он, останавливаясь рядом с ней.

— О, мне так жаль, что тебе пришлось встать. Благодарна, но сожалею, — тихо сказала Валери, стараясь говорить тихо, чтобы не потревожить чей-либо сон, когда он протянул руку мимо нее, чтобы набрать номер на панели безопасности, которая отключит сигнализацию.

— Нет проблем, — заверил он ее. Закончив с панелью, он повернулся и посмотрел на Рокси, которая теперь облизывала пустую миску в поисках остатков крошек. — Я вижу, ты нашла способ отвлечь Рокси от прогулки.

— Я должна была что-то сделать, она жалобно скулила, пока я не принесла еду. Это заставило ее ненадолго забыть, что ей нужно куда-то идти, — сухо сказала Валери.

— Это собака, которая любит поесть, — сухо сказал Андерс, когда собака повернулась и направилась к ним. Он потянулся, чтобы открыть дверь, но остановился, заметив поводок, свисающий с руки Валери.

Заметив, куда он смотрит, Валери улыбнулась и подняла поводок. — Я обещала Рокси прогуляться после того, как она закончит свои дела и поест, — объяснила Валери.

Кивнув, он открыл дверь, чтобы позволить Рокси выскользнуть. — Я только возьму обувь, и мы сделаем это.

— О, я не хотела тебя беспокоить, — сразу же запротестовала она. — Тебе и не нужно…

— Телохранитель, помнишь? — мягко спросил Андерс. — Я должен быть с тобой, чтобы охранять твое тело.

— Хорошо, — пробормотала Валери, краснея, когда проскользнула мимо него, чтобы последовать за Рокси из дома. — Мы подождем на заднем дворе.

Андерс кивнул, затем закрыл за ней дверь, его взгляд нашел сгорбленную фигуру Рокси у бассейна. Его глаза сузились, когда он снова посмотрел на Валери. Он не видел никаких пакетов в ее руках. Зная, что они ей понадобятся, он быстро прошел на кухню и достал рулон из кухонного ящика, где они хранились. Он вернулся к двери как раз в тот момент, когда Валери внезапно повернулась и направилась к ней. Открыв дверь, он протянул руку, держа на ладони сверток с пакетами.

— Спасибо, — сказала Валери с легким смешком, потянувшись за свертком. — Только что вспомнила.

Как только ее пальцы коснулись свертка, Андерс накрыл их своими. Он тут же притянул ее к себе и, открыв дверь пошире, наклонился, чтобы поцеловать. Это было просто быстрое прикосновение его губ к ее губам, он не мог рисковать больше. Спутница жизни разделила бы с ним удовольствие, и они могли бы, в конце концов, кататься по веранде. Даже легкое прикосновение губ пробудило в нем желание большего, но он сумел прервать поцелуй и, отстранившись, хрипло произнес: — Доброе утро.

Ее голос был слабым и хриплым, когда она ответила: — Доброе утро.

Андерс медленно улыбнулся, затем вернулся в дом и снова закрыл за собой дверь. Он знал, что Валери не отвернулась, а стояла и смотрела ему вслед. Выходя из комнаты, он чувствовал на себе ее взгляд.

Валери оглянулась на звук открывающейся двери и застенчиво улыбнулась, когда Андерс появился с кроссовками в руках. Он быстро обулся, но Рокси была быстрее. Она закончила свои дела, держа поводок и стоя рядом с Валери, когда он вышел, чтобы присоединиться к ним.

— Дорога или лес? — спросил Андерс, подходя ближе.

Валери не нужно было спрашивать, что он имеет в виду. Хотела ли она проводить Рокси по улице или через лес? Она быстро обдумала этот вопрос. Лес был бы интереснее, но она понятия не имела, есть ли там тропинки, и пока солнце только появлялось, оно не могло проникнуть сквозь деревья. Там будет темнее, может быть, темно, как ночью.

— Безопасно ли идти по дороге? — наконец спросила она.

— Достаточно безопасно, — тихо сказал он.

— О’кей. Значит, дорога.

Кивнув, Андерс взял ее за руку и повел вокруг дома во двор. Рокси немедленно последовала за Валери.

— В котором часу Дани и Деккер ушли вчера вечером? — спросила она, чтобы заполнить тишину, пока они шли.

— Поздно, — сухо ответил он, и Валери улыбнулась.

— Андерс, когда я легла спать, было уже поздно, а они даже не собирались. Насколько позже это поздно?

— Примерно через час после того, как ты легла спать, — ответил он и добавил: — Они, как Ли и Люциан, ночные совы.

— Господи, так ты спал еще меньше, чем я, — извиняющимся тоном сказала Валери. — Мне очень жаль, но я ценю это. Я не знаю, что бы я сделала с Рокси, когда она закончила есть, если бы тебя не было здесь, чтобы открыть дверь. Тогда она была бы в отчаянии.

Андерс пожал плечами. — Все в порядке. Я всегда могу вздремнуть позже.

— Я, наверное, тоже так сделаю, — пробормотала она, когда они направились к дороге, и вдруг спросила: — Сколько тебе лет?

Этот вопрос она начала обдумывать прошлой ночью, когда легла спать. Все, с кем она познакомилась после пробуждения, выглядели на двадцать пять-тридцать лет. По ее прикидкам, большинству из них ближе к двадцати пяти. Андерсу, однако, казалось, было ближе к тридцати, но, возможно, она просто принимала желаемое за действительное, поскольку ей самой было тридцать. Валери никогда не встречалась ни с кем моложе себя. Хотя, она предполагала, что разница в пару лет не будет такой уж большой проблемой. Бабушка со стороны матери была на четыре года старше деда, а мать — на два года старше отца. Похоже, в ее семье это стало модным. Она могла бы справиться с разницей в возрасте в пару лет, если бы дело было только в этом.

— Я старше тебя, — наконец сказал Андерс, снова привлекая ее внимание.

— Мне тридцать, — сказала она на случай, если он решит, что она моложе.

— Я понимаю. Водительские права были у тебя в бумажнике.

— Ах да, — криво усмехнулась Валери, и с сомнением спросила: — А ты старше? — Когда Андерс кивнул, она вгляделась в его лицо, но ничего не увидела. — Насколько старше?

— Почему невежливо спрашивать леди ее возраст, но не невежливо спрашивать мужчину? — скорее спросил он, чем ответил, и Валери задумалась.

— Наверное, потому, что мужчины обычно не слишком чувствительны к своему возрасту, — сказала она через мгновение.

— Так и есть.

Валери удивленно повернулась к нему. — Серьезно?

— Серьезно, — подтвердил он.

— Так ты не скажешь мне, сколько тебе лет? — недоверчиво спросила она.

— Не сейчас. Но позже, — сказал он.

— Когда позже? — спросила она с интересом.

— Когда мы узнаем друг друга получше.

— Ха, — пробормотала Валери, замолчав на мгновение и оглядываясь по сторонам, когда они дошли до конца аллеи и вышли на дорогу. Они находились в сельской местности: ближайший дом стоял через дорогу, а справа от них — половина поля. Следующий дом по эту сторону дороги находился на расстоянии целого поля, и, по ее предположению, это поле было размером с два футбольных поля.

— Теперь я понимаю, почему так тихо, когда мы сидим снаружи, — заметила она, когда они двинулись по дороге.

Андерс улыбнулся, но ничего не сказал.

— Ладно, если не хочешь говорить, сколько тебе лет, скажи, сколько у тебя братьев и сестер, — предложила она.

— Зачем? — удивленно спросил Андерс.

— Потому что, как бы я ни наслаждалась твоими поцелуями, мне не нравится, когда меня целуют люди, о которых я ничего не знаю, — резко ответила Валери, и остановилась, чтобы повернуться к нему, когда поняла, что он остановился. Она должна была сказать, что выражение его лица было бесценным. На мгновение показалось, что он проглотил язык.

Подняв брови, она спросила: — Как будто это был большой сюрприз, что мне нравятся твои поцелуи?

По какой-то причине на лице Андерса появилась улыбка. — Да, пожалуй, — согласился он. — Наверное, я просто удивлен, что ты готова это признать.

Валери фыркнула и повернулась, чтобы идти дальше. — Не то чтобы я не давала этого понять. Я имею в виду, я была на тебе в последние два раза, когда ты поцеловал меня.

— Да, — с усмешкой согласился Андерс.

— Злорадствуешь? — спросила она с сухим весельем, а затем подсказала: — Братья и сестры?

— Нет, — сразу ответил он.

— О боже, единственный ребенок, — сказала она, преувеличенно поморщившись.

— Что в этом плохого? — удивленно спросил Андерс.

— Единственный ребенок испорчен. Он получает все внимание, все игрушки, все то, что обычно распределяется между несколькими братьями и сестрами, — ответила она просто, а затем добавила: — Я это знаю. Я тоже была единственным ребенком.

Андерс усмехнулся, но потом сказал: — Что ж, возможно, это относится и к тебе, и к большинству других детей. Но когда ты сирота, это не так уж и страшно.