«Барашек» завис довольно высоко над шеей Нихиля. Осмотрев серебристое лезвие, он не сразу оценил опасность своего положения и решил действовать. Осторожными движениями он освободил застежки деревянного фиксатора, резко откинул его в сторону и стал развязывать узел веревки, накинутой на его шею. И это ему удалось. Под тяжестью ножа гильотины узел натянулся и подался немного вверх. «Барашек» угрожающе двинулся вниз. Пытаясь перехватить распущенный узел, Нихиль сменил руку, но вспотевшая от напряжения ладонь соскользнула, и веревка, свитая в тонкий канат, обжигая ладонь полетела вверх, увлекаемая падающим трехпудовым ножом. Он лишь успел передвинуть тело из-под падающего ножа сантиметров на двадцать, но выскользнуть из-под удара не смог. Он не услышал резкого свиста и лязга падающего лезвия. В корзину упал костяной осколок, на пол и стены каземата брызнула розоватая жидкость. Приторно сладкий запах разлился в воздухе…

Обнаружив своего родственника в крайне бедственном положении с начисто срезанной макушкой черепа, заместитель начальника штаба 7-ой американской армии Джо Нил, не медля ни секунды, попросил разрешения переправить пострадавшего в американский госпиталь. Учитывая, что капитан Нихиль получил травмы, не совместимые с жизнью, просьба американского офицера была удовлетворена.

Октябрь 1945 г. Кремль.

В конце октября Сталин вернулся из отпуска отдохнувшим, помолодевшим, с жарким блеском глаз, и с новыми силами принялся за нескончаемую интригу, умело провоцируя, ссоря и непрерывно проверяя своих помощников. Уезжая на Юг, он печально говорил: «Эта война сломала меня. Пусть за меня останется Молотов. Он моложе, да и сил у него побольше…» Но южный ветер разгладил морщины, а вода озера Рицы, где стояла его дача, и впрямь оказалась «живой». Тем не менее слух о его немощи был запущен и даже успел обрасти небылицами.

По давнему обычаю на его рабочем столе уже лежали две папки: синяя и красная. В красной были подшиты доклады НКВД, в синей – переводы из статей иностранных журналистов. Слухи в зарубежной прессе о состоянии здоровья товарища Сталина были выделены в особый отдел.

Выписки из «Чикаго Трибюн» очень огорчили вождя. Казалось, иностранные газетчики играют в тотализатор, делая ставки на преемников советского вождя: Молотова, Жукова и даже Берию! Дураки… Именно теперь Сталин жаждал власти и даже мирового главенства и никому бы не отдал этих волшебных плодов своей Победы.

Крупный заголовок, заботливо выделенный переводчиком, бросился в глаза:

Другая аргентинская газета «Эль Трибуно» публиковала сообщение о том, что самолеты аргентинской морской авиации долгое время эскортировали неизвестные подводные лодки. Подводная лодка У-530 сдалась властям Аргентины семь дней назад после нескольких месяцев плавания в антарктических водах.

Настроение вождя было испорчено. Сталин снял очки и так и не раскрыл красную папку.

Раздраженный до крайности, он вызвал ординарца.

Затянутый в новенькую полевую форму лейтенант слишком по-молодецки щелкнул каблуками.

Сталин поежился:

– Вы что, бравый солдат Швейк? – проворчал он. – Срочно пригласите ко мне генерала Седова.

Через полчаса Седов сидел в кабинете Сталина. Опустив глаза, он с подчеркнутым вниманием слушал Сталина.

– Посмотрите, что пишут иностранцы: «…Из Антарктиды стартовала ракета!», «Эйзенхауэр воюет с инопланетянами!»

Сенсационное сообщение о том, что во льдах Антарктиды могут цвести сады, не вызвало у Седова удивления. Он осторожно отвел глаза в сторону.

– Почему вы не смотрите мне в глаза? – сейчас же спросил Сталин.

Синие глаза Седова в упор встретили агатовый блеск темных, непроницаемых глаз Сталина.

– Я не считаю возможным обсуждать фантастику, – дипломатично ответил Седов.

– Фантастика? Вам известно, что американцы захватили почти все перспективные разработки гитлеровцев, а мы все еще не знаем, как далеко зашла немецкая наука! Что удалось найти в замке Альтайн? Почему я до сих пор не слышал ни одного доклада?

Седов молчал. Именно он курировал поиски военных достижений Германии в области реактивного двигателестроения, авиации и ракет «ФАУ-2», он же занимался эвакуацией объекта «Источник», как был обозначен биосферный комплекс замка Альтайн. Все документы по эвакуации этого объекта были предусмотрительно уничтожены, но Седову было бы трудно объяснить Сталину причину взрыва замка, поскольку в настоящее время он находился в зоне советской оккупации и не подлежал передаче под протекторат союзников.

Поглаживая кончиком трубки густые рыжеватые усы, Сталин ожидал ответа.

О чем Седов мог рассказать Сталину? О том, что объект «Источник» доставлен на полигон в сибирской тайге и на его основе решено приступить к «созданию автономной системы жизнеобеспечения для освоения необжитых пространств»? Самое пикантное в этом проекте было то, что обживать пространства советским людям предстояло вовсе не в Каракумах или на Чукотке, а в первую очередь на Луне и на близлежащих планетах. Но об этом говорили тихо или предпочитали молчать. Единственный, кто мог озвучить вехи этого проекта, был министр МГБ Лаврентий Берия.

– Вторая мировая война едва закончилась, но наступает время новой битвы, битвы за Луну, – говорил он на секретном совещании в узком кругу конструкторов и ученых. – Доставить туда человека не так сложно, как создать базу для его жизни. Если Советы первыми создадут такие поселения, то со временем можно будет говорить о создании лунной советской республики. Это будет очень сильный пропагандистский ход!