Собравшаяся вокруг дома рыбника Фульвия Бастинда толпа с любопытством наблюдала за измерением высоты деревьев в его саду, которое тщательнейшим образом проводили нанятые истцами представители суда. Сам хозяин, и без того низкорослый, казалось, еще больше скрючился, с затаенной злобой следя за всеми действиями судейских. Сивая бороденка рыбника тряслась, красные, запавшие от бессонницы глаза подозрительно осматривали ухмыляющихся соседей. Похоже, Фульвию давно уже было не до издевательств над собственными рабами - Юний в свое время постарался не зря, внушив соседям рыбника мысль о судебных исках. Сработало!

Рысь отошел за яблоню - попадаться на глаза Фульвию не входило в его планы, не очень-то хотелось оказывать этому негодяю юридическую помощь, а ведь рыбник, несомненно, попросил бы о ней и, очень вероятно, неплохо бы заплатил. Вот только Юнию не нужны были его деньги, он их собирался раздобыть в другом месте и в гораздо большем количестве.

Бедняга рыбник! Он даже не догадывался, что виновник всех его несчастий стоит сейчас совсем рядом, за яблоней, и с холодной улыбкой на устах готовит очередную каверзу. Юния интересовали рабы. Не просто рабы - а рабы Фульвия Бастинда! Вот один из них, молодой светловолосый парень с железным ошейником. Тот, что не так давно приносил молодому юристу рыбу. На вид рабу лет шестнадцать-восемнадцать, мускулист, строен - такого вполне можно быстро обучить владению копьем и мечом. Рядом с ним - еще один слуга, чуть постарше, чернявый, тоже в ошейнике. Не скажешь, что у обоих вполне довольный вид.

Осторожно обойдя дом, Рысь приблизился к светловолосому рабу сзади и тихонько позвал:

- Хротальв!

Парень обернулся и, немного поколебавшись, отошел вместе с Юнием за угол.

- Мне нужны слуги, - сразу же огорошил его Рысь. - Сколько ты стоишь?

Юноша невесело усмехнулся:

- Хозяин не собирается меня продавать.

- Ага, как же! Я видал, как он сговаривался с Фульхенсием Барром, смотрителем имперских шахт.

- Что?! - Серые глаза молодого раба в ужасе округлились. Попасть в шахту - верная и мучительная смерть. - Ты видел, он сговаривался с Фульхенсием?! Но… почему я должен тебе верить?

Юний безразлично пожал плечами:

- Не хочешь - не верь. Просто Фульхенсий не даст хорошую цену.

- А почему ты…

- Хочешь спросить, почему я говорю об этом с тобой, а не с твоим хозяином-рыбником? - засмеялся Рысь. - А потому что у меня мало денег… и мне нужен не один слуга, а два или больше.

Хротальв в страхе передернул плечами, прекрасно поняв, к чему клонил этот лощеный молодой господин в изящной тунике и дорогом плаще с зеленым подбоем. К самовольному уходу от хозяина, сиречь к побегу - вот к чему! Подобные дела сильно попахивали смертью.

- Что уставился? - Юний ухмыльнулся. - В общем, так. Если не хочешь со своим приятелем загреметь в шахту - а вы там точно скоро окажетесь, ведь вашему хозяину срочно нужны деньги на судебные тяжбы, - тогда вечером приходите в корчму, что недалеко от казарм легиона «Августа».

- А…

- Ничего пока не спрашивай, просто решись. Решись на то, чтобы, став свободным человеком, спокойно жить где-нибудь в Колонии Агриппина или Августе Треверов, не опасаясь, что тебя в любой момент изобьют или продадут в шахту. Понимаю, это тяжело - жить своим умом, но поверь, свобода того стоит! Только представь - зарабатывать своим трудом, иметь свой, пусть даже не очень большой дом, любимую жену, детей… Хотите этого достичь - приходите к корчме. Не хотите, что ж - погибайте в шахте.

Сказав так, Юний отвернулся и быстро пошел прочь, чувствуя на себе воспламененный нешуточной надеждой взгляд молодого невольника. Понимал ли Рысь, что совершает сейчас преступление? Конечно, ведь он же был юристом. Однако сознательно ступил на преступный путь, утешая себя лишь тем, что рыбник был негодяем. Честно говоря, слабое утешение для человека, связанного с законодательством и правопорядком. И то, что у Юния сейчас не было другого выхода, не оправдание. Муки совести терзали Анта Юния - он, юрист, совершал преступление, подбивая чужих рабов к побегу. Правда, утешая себя, Рысь рассуждал, что такие, как рыбник, вообще не должны иметь права владеть людьми. Но сколько таких кругом…

Он заранее нанял лошадей и, оставив их у коновязи доходного дома, в котором снимал квартиру, пешком подошел к корчме. Солнце уже скрылось за городскими стенами, и на узкие улочки опускался теплый синий вечер - с зажженными огнями таверн, приглушенным говором за кружкой вина и мерцающими в высоком небе звездами.

- Господин!

Рысь обернулся и увидел подошедших к нему парней - к его удивлению, их оказалось трое.

- Мы согласны, - тихо произнес Хротальв.

- Хорошо, - Юний кивнул. - Подходите к доходному дому Помпония Метлы, это возле театра.

- Мы знаем…

Беглые рабы растаяли в сгустившейся тьме.

Юний специально не пошел с ними - мало ли, вдруг те все рассказали хозяину, а тот пожаловался наместнику, и теперь молодого, подающего надежды юриста вместо блестящей карьеры ждет арест и позорное наказание! Тихонько пробирался сзади, стараясь высмотреть возможную слежку. Нет, похоже, ничего такого не было. И тем не менее следовало быть крайне осторожным. Хотя, конечно же, Рысь не был дурнем и подстраховался еще и иначе…

- Идемте! - Выждав некоторое время, Юний вышел за ворота и пригласил беглецов в дом. По приставной лестнице они поднялись в апартаменты Рыси, после чего тот послал Флакса на кухню - принести еды и вина.

- Угощайтесь, - кивнув на ложа, гостеприимно предложил юрист. - Полагаю, вы голодны.

- Благодарю, господин, - похоже, за всех отвечал Хротальв. - Но вправе ли мы сидеть в твоем присутствии?

- Вправе, - усмехнулся Рысь. - Ведь вы больше не рабы. Вот… - Он вытащил пару папирусных свитков. - Это отпускное письмо, куда осталось лишь вписать ваши имена. Это прошение к наместнику с просьбой внести вас в цензорные списки как налогообязанных. Кто-нибудь умеет читать?

- Я могу, - отозвался третий беглец, самый младший из всех.

Рысь уже с самого начала разговора с любопытством посматривал на него, решая - взять ли с собой или прогнать на все четыре стороны, больно уж этот парень молод. Впрочем, прогонять, наверное, не стоит. К тому же, как выяснилось, этот мальчик у них единственный грамотей.