Глава 1

Неповиновение не из тех слов, что легко говорить Элементалям, совсем наоборот. Оно подразумевает изгнание нас отовсюду, где мы смогли бы почерпнуть силу и напитать душу. И все же я его знала слишком хорошо как в теории, так и на практике.

Я смотрела на своего младшего брата Рейвана. А он смотрел на меня, и между его густым чёрными бровями залегла морщинка от беспокойства.

— Ларк, пожалуйста, скажи, что ты передумаешь и останешься здесь. Держись подальше от мира людей. Чем дальше ты отклоняешься от заветов нашего отца и Богини-Матери…

Я махнула рукой, прерывая его, и подалась вперед поморщившись. Тело все еще болело от сражений в Шахте, и мышцы протестовали даже от этого легкого движения.

— Ты бы предпочел, чтобы мы оставили короля на произвол судьбы, когда все знаем, что он не в своем уме? Он должен назвать наследника…. это он все еще должен сделать.

Это было одной из причин, почему мне нужно было пойти за отцом. Хотя между нами и канула всякая любовь, народ все ещё нуждался в преемнике. Смена власти у разных Элементалей отличалась, и наша была такой. Нам нужен был кто-то, кого выберет предыдущий правитель под руководством Богини-Матери.

Насколько я знала, отец никого не выбрал. Что значило, если он умрет, то может начаться гражданская война. Уже было понятно, кого из наследников в Крае поддержали бы люди в случае войны.

Что ещё хуже, могла вернуться Кассава, и в принципе, как первая жена короля, могла взять власть в свои руки. С её силой подобное развитие событий становилось весьма вероятным. На коленях встрепенулась и взглянула на меня Пета своими яркими как изумруды глазами.

— Ты должна рассказать мне о ней как-нибудь, Ларк. Я чувствую огромную боль, стоит тебе лишь вспомнить о ней.

Её слова были довольно тихими, не думаю, что Рейван услышал. Скорее всего он не подозревал, что Пета — мой фамильяр. Ни у кого в Крае никогда не было кошачьих в качестве фамильяров.

Большинство в моей семье Элементалей считали, что это просто подобранная мною кошка. Бродяжка. И по многим причинам я надеялась, что так будут считать и дальше.

Пета могла служить отличным шпионом, если никто не будет знать, что она понимает речь.

Брат откинул назад голову, и у него дернулся кадык, видимо, ему сложно было подобрать слова. Я же со своей стороны таким недостатком не страдала.

— Рейван, я ценю твою заботу, правда. Но у нас действительно нет другого выхода. Мы все понимаем, но…

Он поднял левую руку и слегка взмахнул ею, на мгновение я заметила сияющие зелёные всполохи силы, исходящие от его руки. Я видела, когда другой Элементаль собирается использовать свою силу, и видела его намерения. Дар, как я поняла, которым владела только я. Довольно удобный в битвах. Которые, как показали последние месяцы, были практически ежедневной рутиной.

На заставленном столе сквозь щели пробился побег. Побег живокости зацвел фиолетово-голубыми цветами, когда брат протянул руку и коснулся цветка.

— Ты сильнее, чем все мы думали, Ларк. И, подозреваю, смертоноснее, в отличие от твоего цветка-тезки*. Ты знаешь, что наши братья и сестры говорят о тебе, когда собираются вместе?

*Лакспер — живокость (прим. пер.)

Взяв со стола зрелый персик, а откусила сочную мякоть. Её сок — сладкий, с нотками заходящих лучей летнего солнца — потёк по подбородку и капнул на голову Пете. Она дёрнула ушами и с укоризной взглянула на меня, а потом прыгнула с колен на плечо и принялась вычищать шерстку.

Я проглотила кусочек, заставив его ждать моего ответа.

— А бывает, что они обо мне не говорят? Я полукровка, ставшая Эндером. Позор, пятно на нашем роду, если помнишь.

Рейван покачал головой, потянулся через стол и стянул кусок свежего сыра с моей тарелки. Я посмотрела на него в притворном гневе.

— Это было до происшествия с Кидой.

Он закинул кусочек сыра в рот и стал его пережевывать, пока его слова окружали меня своим смыслом.

Сладость персика обратилась в пыль во рту, и я едва смогла откусить ещё. Вина поднялась во мне как дикий лев над ничего не подозревающей жертвой.

— О чем ты?

Он подался вперёд, сверля меня взглядом голубых глаз.

— Они знают, что ты с ней сделала. Не знают как — я тоже не знаю. Но знают, что то, какая она сейчас… Это сделала ты. И им страшно. Элементали совершают глупые поступки, когда им страшно, ты сама знаешь.

Персик вывалился из ослабших внезапно пальцев и упал на стол. Я опустила руки к бедрам и смяла ткань брюк.

— Что… Что именно они говорят?

— Что ты повредила ей мозг. Что ты какой-то выродок из-за того, что ты полукровка. Из Шахты просочились слухи, что, возможно… Возможно, ты не человек наполовину, как мы думали раньше. Возможно, твоя мама…

Он захлопнул рот и пугающие быстро побледнел. На верхней губе показался мелким бисером пот, и он ухватился за край стола.

Рейван боялся меня.

— Кем ты думаешь она была? Гоблином? — слова были сказаны легко, но напряжение между нами висело настоящее.

— Элементалем Духа, — выдохнул он.

Ну вот он и сказал это вслух. А я не отрицала, поскольку моя мать была именно тем, кем он её считал.

— Ты общаешься с ними? С Ветчем и Брайей? — заставила я себя сказать и не сжаться при этом.

Рэйван — один из двоих родственников, с кем я близка. Он был одного возраста с Брэмли — братом, которого убила Кассава — был бы одного возраста. Рейван всегда был на моей стороне, пытался смягчить жестокость матери и остальных родственников. После изменения отношения ко мне Беллы, я могла назвать не просто родственниками, но и друзьями не только его. Однако мысль о том, что он меня боится прожгла дыру в сердце.

— Рейван, пожалуйста, скажи, что ты не боишься меня.

Он медленно покачал головой, вцепившись в стол.

— Я не знаю, чему верить. Ветч сказал, что информация о Киде пришла от проверенного лица. От того, кому не было смысла лгать ему. А твоя реакция сейчас это подтверждает. Если ты навредила ей, одной из слабейших, то что сделаешь с остальными?

Гусиное дерьмо и зелёные палочки, я сама свой самый страшный враг.

— Итак, Ветч и ты обсуждали, опасна ли я для вас?

— И Белла, — тихо произнес он и опустил глаза.

Если бы он взял нож для резьбы и всадил в живот, не уверена, что боль была бы сильнее, чем сейчас от его слов.

— Белла не могла, — выдохнула я, отодвинувшись от стола. От былого аппетита не осталось и следа.

— Не совсем так, Ларк. Она… Она же теперь правитель, она должна знать настроение народа. И хочешь не хочешь, все наши родственники являются претендентами на трон. Белла умна, она по возможности должна участвовать в каждом обсуждении. Особенно, если это касается родственников.

Мне не нужен её ум. Мне нужно, чтобы она сказала им, что они гадкие, а мне она верит, даже если мне приходится делать тяжёлый выбор. Она как никто в моей жизни знает правду о том, что случилось с Кидой в Шахте.

Кида, считая, что станет следующей королевой в Шахте, напала на меня. Скрыв свою личность так, что я подумала, будто она моя мачеха Кассава. Чтобы остановить её, мне пришлось использовать весь свой арсенал, даже неотработанную и слишком непредсказуемую силу Духа.

Из-за этого я выжгла её разум, забрала её личность и воспоминания, даже способность говорить — все, что делало её Элементалем. Горечь и ужас от содеянного еще были свежи и кровоточили, как инфекция, которую я не могла исцелить.

Сильнее всех эмоций поднялся гнев. Белладонна знала, что у меня не было другого способа остановить Киду. Черт бы её побрал за предательство.

В моё обнажённое плечо своими крошечными, но невероятно острыми когтями вонзилась Пета.

— Не тупи. Они опасаются не без причины.

Вместе с медленным выдохом ушла злость. Она оказалась права, как и в большинстве случаев.

— Пожалуйста, не бойся меня. Пожалуйста. Клянусь, я никогда не причиню тебе вреда. Ты же мой любимый брат.

На его губах появилась робкая улыбка, изогнув один уголок губ больше другого.

— Я тебе верю. Я попробую переубедить Ветча и Брайю, но они боятся. На самом деле в ужасе, если говорить честно.

— Страх заставляет людей совершать глупости, — сказала я, повторяя его слова. — Как думаешь, что они собираются делать?

Он пожал плечами.

— Пока ничего. Много слов о том, какая ты ужасная. Как сильно Ветч тебя ненавидит и мечтает, чтобы ты умерла вместе со своими мамой и братом.

— Да уж. Здесь ничего нового.

— Ага, прости, сестрёнка. Ты для всех так и осталась паршивой овцой даже после спасения Глубины и Шахты. В Крае ты до сих пор просто грязный Сеятель.

Он подмигнул мне, чтобы смягчить слова, но я впервые заметила в нем внутренний разлад.

Словно он сам верил в то, что говорил. Внутри все зазудело от желания воспользоваться Духом, чтобы узнать, насколько он искренен. Я подавила свое желание. Каждый раз используя Дух, я теряла часть себя.

Продолжая его использовать, я в конце концов закончу, как Кассава. Стану жестокой, чокнутой версией самой себя. Кроме того, есть Рейван. Я знала, что, как и Белла, он прикрывает меня. Разве он не доказал это, предупредив о родственниках? Да и ещё раз да.

— Рейван, постарайся избежать неприятностей, пока меня не будет, хорошо?

Я шагнула в сторону от стола. Часть меня хотела обнять его на прощанье, но я не была уверена, что он позволит мне прикоснуться к себе после нашей беседы. Лучше не пытаться и не стать отвергнутой.

Он встал.

— Что, никаких объятий?

И я обвила вокруг него руки, по щекам потекли слезы благодарности. Я смахнула их рукой.

— Спасибо.

Он погладил меня по спине одной рукой, крепко обнимая другой.

— Не за что. Просто я подумал, что если ты собиралась меня убить, то сделала бы это, когда я стащил сыр с твоей тарелки.

Убить его… Так обо мне думают близкие? Как о безжалостной убийце, способной вырезать собственную семью? Я не помнила, как вышла из кухни, но уже поднималась по лестнице, ведущей из Спирали, а собственные эмоции и слова Рейвана преследовали меня как гончие псы.