Глава 3
Стук в дверь прервал мою вялую молитву. Я повернулась и открыла дверь. Золотистые глаза поймали мой взгляд, и, похоже, языку сложно было даже произнести его имя:
— Эш.
— Ларк, нам нужно поговорить о поисках твоего отца.
Мягкий взгляд выражал беспокойство. За меня. На сердце потеплело отнюдь не на пару градусов.
— Есть идеи, куда он мог уйти?
Я шагнула назад, чтобы он мог зайти в мою крошечную комнату. В длину и ширину она вмещала по два моих роста, что дало мне возможность разместить здесь небольшую кровать, стол и стул — ну и все. Я присела на кровать.
Эш не стал садиться. Он засунул большой палец одной руки за ремень, а второй рукой пробежался по коротким светлым волосам.
— Не думаю, что тебе следует искать его.
— Что?
Это не то, чего я ожидала, по крайней мере не от него. От Кактуса — может быть, или даже от Найи. Но не от Эша. Он тоже давал клятву защищать и служить королю любой ценой.
Каким-то образом меня подобная клятва обошла во время финальной проверки Эндеров, но я не особо волновалась.
— Твой отец ушёл добровольно, Ларк. Охрана Края сообщила мне, что он говорил с несколькими из Эндеров. Он сказал, что хочет очистить свой разум и подумать о следующем шаге, который нужно предпринять по отношению к желающим украсть его трон.
Я схватилась за край кровати, и матрас затрещал.
— А он не назвал имена предполагаемых узурпаторов?
— Твоё имя всплыло тоже. Как и имена Рейвана и Белладонны.
— А теперь, естественно, эта информация ходит по всему Краю, потому что чёртовы охранники сплетничают как старые клуши, — рявкнула я.
Он пожал плечами.
— Как и всегда. Кое-что не меняется, — его взгляд смягчился. — Ларк, он сам хотел уйти. Его никто не заставлял.
— Ты не можешь знать наверняка, — сказала я. — Сила Духа обманчива. Кассава…
— Больше не носит кольцо. И оно все ещё спрятано, правильно?
Я кивнула. Он прав, Кассава больше не владела этой силой. Но это не значило, что мы в безопасности от неё.
— Это мог сделать Чёрный Дрозд.
— Но зачем? Это просто домыслы, Ларк. Знаю, ты не хочешь верить в болезнь своего отца. Он мой король, и я не хочу думать, что он бросил нас. Но очевидно, что это так.
— Тогда нам нужно вернуть его. Нужно чтобы он вернулся и назвал преемника.
Эш скашлянул и опустил глаза. Я ощутила, как где-то внутри образовалась воронка, и меня проглотил страх.
— Богиня-Мать, скажи, что он не написал чьего-то имени перед уходом. А если написал, то это имя Беллы.
— Сегодня утром мне принесли документы… Похоже на почерк твоего отца.
— Кого он назвал?
Белла, Рейван или даже Брайя могли там быть по достаточно разумному основанию.
Эш покачал головой и произнес:
— Он назвал твоего старшего брата, Ветча.
Вся надежда на разум отца растаяла. Ветч был истинным сыном своей матери. Я не сомневалась, за этим стояла Кассава. У меня не осталось выбора, кроме как привести отца обратно и как можно дольше удерживать Ветча от трона.
— Тем более мне нужно идти. Это неправильно.
Я отказывалась верить, что отец действовал самостоятельно, если он назвал Ветча.
Эш присел передо мной и положил руки мне на бедра.
— Мы выдержим эту бурю, Ларк. У нас и раньше хорошо получалось. Это ещё одно цунами, которое нужно переждать.
Его руки грели мои ноги через ткань брюк, пока он легонько сжимал их.
— Не хочу потерять тебя, Ларк. Мне кажется, что мы не справимся, если ты уйдёшь. Если уйдёшь за своим отцом…
— Не говори так, — прошептала я, склонившись к нему. Он придвинулся ближе и переместил обе руки на талию, обнимая меня.
— Твой отец никогда не заботился о тебе, Ларк, и мне невыносимо думать, что он снова может разбить твоё сердце.
Он провел руками по спине вверх до плечей и обратно.
Я наклонилась и подалась губами к его губам, едва слышно простонав, когда произнесла его имя. Он всю жизнь присматривал за мной, пытался защитить и уберечь от зла, даже когда Кассава контролировала его с помощью кольца. Он тренировал меня как Эндера, помогал мне стать борцом, и временами доводил меня до крайности.
За всем этим крылась простая правда: я любила его, потому что он заставлял меня стать лучше. Он никогда не позволял мне погрязнуть в собственной неуверенности.
Зарывшись руками в его волосы, я притянула его к себе, и наши руки и губы стали жадно изучать тела друг друга. Он потянул мой жилет, снял через голову рубашку, а затем отбросил и свою.
Я легла на кровать, почувствовав мягкие простыни обнажённой кожей.
— Дверь.
Он развернулся, закрыл дверь и оказался сверху за доли секунды. У меня вырвался смешок.
— Не слишком рьяно?
— Понятия не имею, — прошептал он мне на ухо. Он прикусил зубами мочку, исследуя руками тело, и я вернула ему долг. Я помогла избавиться от его брюк, потом от своих. Наши тела были мускулистыми, покрытыми и шрамами и синяками, однако, я ничего этого не почувствовала, когда он проник в моё тепло.
Дом. Здесь наш дом.
Сердца бились в унисон, рты дышали как один, а тела спутались так, что невозможно было определить, где кончалось одно и начиналось другое.
За всю свою жизнь, даже с Коулом, ничто не смогло подготовить меня к чувству подобного единения. К пониманию того, что этот человек всегда будет рядом. Даже когда он не согласится со мной. Хотя, в такие моменты, тем более.
Доверие. Любовь. Вера. Все сплелось в жаре наших тел.
Эш — один из немногих людей, кто знал меня, все мои секреты, и все равно любил меня.
Я переплела наши пальцы, подняла руки над головами и соединила их у стены.
— Не останавливайся, — выдохнула я еле слышно словно мольбу.
Синхронное движение наших тел не замедлялось и не становилось поспешным, пока мы смотрели друг другу в глаза. Вдруг перед глазами возникло видение возможного будущего, я поняла это, даже не осознавая до конца как.
Между нами заклубился Дух, показывая мне, что будет, если я останусь. Если отрекусь от отца и останусь здесь, с Эшем.
Смех, любовь, наш дом.
Ребёнок с золотистыми глазами и улыбкой своего отца и моей хваткой в крошечных ручках.
Руки Эша… Он сражается за меня, крепко обнимает при падении, поддерживает в тяжёлые часы. Друг, который никогда не отворачивается ни от меня, ни от выбранных мною битв.
Край, безжизненный, пустынный и обречённый. Наш народ стёрт с лица земли.
Я в замешательстве. А что бы стало, если бы я не осталась? Мой вопрос запустил другое возможное будущее.
Кровь, растекающаяся по мёртвой земле, копье погрузилось в неё по самый черенок.
Разбросанные по земле тела.
Перекошенное от злости лицо отца.
Одиноко стоящего в самом сердце Края.
Мой народ жив. Избит, изувечен, но жив.
Люди выжили, хотя мне пришлось потерять самых близких.
Я закрыла глаза, но образы никуда не делись. От них проступили слезы, и я не смогла их проглотить, достигнув кульминации. Вершина блаженства для тела одновременно с разрывом души вызвала рыдания. Я расцепила наши с Эшем руки, обняла его, крепко прижавшись, и заплакала. Он что-то говорил, но его слова были просто звоном в ушах, пока в теле пульсировал Дух, затихая подобно приливной волне на песке.
— Лакспер, взгляни на меня.
Голос Эша звучал грубо, но, наконец, пробился сквозь бушевавший внутри эмоциональный шторм.
Я несколько раз моргнула и повиновалась ему. Он перевернул нас обоих на бок, оставив подо мной правую руку и крепко прижав к себе.
— Прости, это… Это был Дух.
Теперь настал его черёд моргать, в его глазах читалось замешательство.
— То есть?
— Он показал мне возможное будущее.
Я пошевелилась, чтобы отодвинуться, но он притянул меня к себе обеими руками.
— Нет. Поговори со мной, Ларк. Все предыдущие проблемы возникали из-за недопонимания.
Богиня-Мать, как я могу рассказать ему об увиденном? Это только укрепит его в желании остановить меня. Вот только проблема. Я слишком отчётливо видела ребёнка с улыбкой своего отца и золотистыми глазами. Но этот путь вёл к уничтожению Края.
Как и второй, только во втором случае по крайней мере оставалась хоть какая-то жизнь, способная возродиться.
— Полагаю, я видела, что случится, если я останусь. И если уйду.
Я замолчала, и он прикоснулся к моему лицу.
— Расскажи.
— В любом случае все не будет хорошо.
Я провела рукой по его щеке.
Видение. Я хотела это, и я хотела его. Я хотела маленького мальчика, зовущего меня мамой. Сердце едва не разрывалось. Эш накрыл мои губы своими.
— Я не хочу потерять вот это, Ларк.
— Мы не потеряем.
Я должна верить, что смогу оставить это. Верить, что смогу уйти за отцом и сохранить сказку об Эше и нашем совместном будущем.
Я обернулась на тихое царапанье двери.
Я услышала голос Петы, словно она прижала свой рот к дереву.
— Ларк, вам с Эшем лучше одеться. Сюда идёт Кактус.
Кактус.
Имя опалило, напомнив, кому принадлежит вторая половина сердца, даже если сейчас оно целиком потянулось к Эшу. Соскочив с кровати, я начала одеваться и, обернувшись, увидела, что Эш лежит на кровати, потягиваясь словно довольный котяра, наевшийся парного молока. Словно он хотел, чтобы Кактус застал его.
Чёртов мужик. Чёртова я за то, что переспала с ним.
Нет. Я не жалела об Эше. Но не могла унять чувство вины, окатившее меня. Кактусу я сказать не могла. Не сейчас. Возможно, никогда, если хочу остаться с ним друзьями.
Но и держать его в неведении тоже нечестно.
Однако, я понимала, что не готова отпустить его.
— Одевайся! — кинула я в Эша его штаны.
Он засмеялся и покачал головой.
— Думаешь, я не знаю, что у тебя чувства к Кактусу? Я бы разделил с ним тебя, если бы ты попросила. Но он не согласится, Лакспер. Мы оба знаем это. В нем слишком много от Саламандры. Такой же ревнивый ублюдок, как и все они.
Я надела всю одежду и развернулась к нему спиной. В Эше не было ни грама подлости. Это не про него. Он не станет скрывать, если решит что-то.
В данном случае, очевидно, он и сердцем и разумом выбрал меня. Пета сидела на пороге в своём кошачьем обличье и смотрела на меня подчёркнуто невинными огромными зелёными глазами.