Глава 7

Дом Жизель находился посреди неосвоенного района. Со всех сторон виднелись надписи: «Продаётся», «Продано», Продано», «Продаётся».

Теоретически я понимала смысл продажи участков земли, но для меня это звучало глупо. Как кто-то может купить часть живого организма и назвать её своей? Люди — идиоты.

Внутри дома находилось мало мебели. Несколько стульев, кухонный стол и меховой коврик на полу посреди комнаты, Пета сразу же принялась его обнюхивать.

— Странный запах.

— Ой, он искусственный. Я бы никогда не взяла себе настоящий меховой ковёр.

Я медленно развернулась осматриваясь.

С этом месте было что-то не так, мне хватило секунды, чтобы понять это.

— Ты тоже их чувствуешь? — спросила Жизель.

Я обернулась к ней.

— Кого?

— Духов, — сказала она просто и без страха.

Я подняла руку в пространстве между нами.

Между пальцами завыли потоки воздуха.

— Да. А я-то думаю, что это такое.

Души мёртвых, в особенности те, что рядом с Чтецом из-за любви или ответственности, часто остаются в доме своего Чтеца. Ждут его.

Жизель улыбнулась.

— У меня есть книга, по которой я учусь. Хочу воспользоваться ею, чтобы помочь тебе. Талан говорил, что я должна расширять свои возможности, пытаться находить новые способы Считывать грядущее, чтобы видения были яснее.

Не дожидаясь ответа, она побежала вверх по лестнице, топая, как стадо разъяренных буйволов. Я покачала головой, и Кактус засмеялся.

— Заметила, как быстро она выкинула из головы нападение на нас?

Пета кивнула.

— Это чудесное свойство юности. Быстро забывать, как близко ты был к смерти.

Я села рядом с ней на коврик, скрестив ноги. Она свернулась у меня на коленях, положив голову на бедро. Я погладила её, но ничего не стала спрашивать про Талана. Кем бы он ни был, она ещё не готова рассказать.

Когда решит — я её выслушаю, я научилась доверять её суждениям. Она продолжительно выдохнула мурлыкая.

— Я скоро расскажу тебе.

Улыбнувшись, я подняла голову на звук стала бизонов, мчащихся по лестнице. Этому ребенку ни к кому не удастся подкрасться.

Жизель шагнула в дверной проем с огромной книгой, размером почти с её туловище. Кожаная обложка была в плесени и трещинах, корешок отломан, а страницы потрепаны. Кожа обложки что-то напоминала, но я не могла вспомнить, что именно. Словно я уже видела подобный рисунок, но узнать его с такими повреждениями не могла. Более того, обложка привлекала внимание. Массивная пентаграмма, вырезанная на лицевой стороне, оставалась в прекрасном состоянии. Волосы на затылке встали дыбом.

— Книга заклинаний, — произнесла я, борясь в желанием вырвать у неё книгу и швырнуть в ближайшее пламя.

Жизель улыбнулась.

— Да, ты знаешь, что это?

— Тебе дал это Талан?

Она побледнела.

— Нет, он… Он ушёл, а потом я нашла это на чердаке.

Даже слизь улитки не более скользкая, чем та наклонная, по которой она пошла.

— Можно взглянуть?

Она сжала челюсти, а в глазах появился странный огонёк.

— Она моя. Это я её нашла.

Она сделала шаг назад.

Пета низко заурчала.

— Он бы не хотел, чтобы это попало к ней.

Маленький Чтец нахмурилась.

— Вы не хотите, чтобы она осталась у меня. Но она МОЯ!

Она развернулась, чтобы убежать.

Я кинулась за ней прямо с пола, пресекая её попытки вырваться. Книга отпрянула, а потом обернула меня собою, сжимая своей обложкой, как питон.

Питон, вот из чьей кожи сделана обложка. Книга сжимала меня сильнее и сильнее, а я пыталась дышать. Черного Дрозда побороть я бы смогла, но это… Книга протяжно зашипела и продолжила медленно ломать мне кости.

Кактус бросился ко мне и прикоснулся к книге. Я уставилась на его пальцы, потому что они засияли, а обложка под ними захрустела. Книга дернулась и отпрянула от меня. Судорожно вздохнув, я рванула за ней, но Кактус меня опередил.

— Я её поймал, — сказал он.

Как только он сказал это, книга стала пытаться вытянуться и расплющиться, чтобы обернуться вокруг него. Вокруг его рук побежали всполохи силы, и там, где они были глубокого синего цвета, появилось пламя. Книга вывернулась из его рук, а Жизель закрыла ладонями лицо.

— НЕТ, нет, я не хочу остаться одна!

В доме поднялся призрачный ветер, сдувая пламя Кактуса. Духи дома и духи книги были разными духами.

— Она наша, она наша, — слышался тонкий голос из книги. Кактус вцепился в обложку, и его пламя то опускалось, то поднималась по рукам, пока он с ней сражался.

Я обошла его и притянула к себе Жизель. Я обняла её, защищая собственным телом.

— Она не твоя. Никто не принадлежит духам зла.

Моя сила Духа тоже воспряла, но я подавила её. В последний раз, когда я воспользовалась ею, я стерла разум сестры.

Однако я успела заметить следы от использования Духа на Жизель, оставленные другим Элементалем, они словно дорожные карты вели к сердцу через разум. Я прошла по ним, позволяя Духу успокоить её и дать ощущение любви. Дать ей веру, что я сделаю все возможное, чтобы защитить её.

Вокруг нас воздух потрескивал от статического электричества, покалывая кожу и электризуя волосы. Свет поблек, и вокруг нас с Жизель не осталось ничего кроме поклывания.

— Ларк! Я тебя не вижу! — голос Кактуса прозвучал словно откуда-то издалека, хотя он находился даже не у дальней стены.

Я не обратила на него внимания, потому что, как удав, нас стал сжимать воздух. Жизель ахнула и схватилась за меня худенькими руками.

— Пета, помоги! — едва смогла я выдавить слова, пока разрушительная тьма прижимала меня к полу, заставляя встать на колени. Жизель трясло, а я пыталась защитить её от чего-то, что нас атаковало.

Фамильяр прижала нос практически к моему уху, и даже тогда её голос казался слабым и дребезжащим.

— Используй Дух, тебе придётся. Здесь против тьмы только твоё сердце, лишь это спасёт её.

— Я не хочу навредить ей.

Я не могла контролировать Дух, я понятия не имела, как это делается. Должен быть другой способ.

Жизель вскрикнула, и её выдернуло из моих рук, затянув в окружавшие нас тени. Я вскочила на ноги. Выбора нет. Если я собиралась спасти её, то другого выбора нет. Я открылась Духу, и он разросся в моем сердце, пульсируя, словно живое существо.

Я вытянула руки, и тьма стала исчезать вокруг пальцев. Два шага вперёд — и нашлась Жизель, съежившаяся у нижних ступеней лестницы. Вокруг неё корчились тени, ныряя и выныривая из тела, а она дергалась и стонала.

— Пожалуйста, — шептали её губы, не издавая ни звука. Хотя Кактус и сжёг книгу заклинаний, населявшие её духи… Их тоже нужно было сжечь, это было так же необходимо, как и сжигание страниц, которые некогда служили им пристанищем.

— Тебе придётся впустить их в себя, Ларк, — сказала Пета. — Однажды я видела, как это делал мой подопечный. Впусти их и уничтожь с помощью Духа, Ларк.

Духи хохотали и медленно полетели от Жизель. Она отпрянула от кружащихся искр, собирающихся в пульсирующий шар. Насколько опасны могут быть кучка фейриподобных искр?

— Даааа. Впусти насссс. Ха-ха-хха-хааа, — звали они, и бестелесные щупальца выстрелили в мою сторону, их голоса звучали то выше, то ниже пробирающими до костей модуляциями.

Да уж, бодряще, нечего сказать. Я отпустила контроль над элементом и откинула голову назад.

— Ну что ж, посмотрим, как вы справитесь с равным себе соперником.

Безобидный сверкающий шар врезался в меня с такой силой, что меня оторвало от пола. Пета завизжала так, что волосы встали дыбом. Я закрыла глаза, а моё тело развернулось. Это не была борьба с материальным объектом, поэтому мне не нужно было смотреть, куда идти.

Ноги коснулись пола, и я опустилась на колени. Тьма… Она подмигнула мне внутри моего сознания так, словно мы стояли лицом к лицу. На меня смотрело и ухмылялось, обнажив заостренные зубы, дитя не старше Жизель с чёрными, как безлунная ночь глазами.

— Тебе не следовало впускать меня. Со мной уже попыталась сразиться девчонка, и посмотри: теперь она все делает, как скажу я. Она бы даже тебя победила, но не хочет. И вот ты сама впустила меня. Ты меня не сильнее. Ты бесполезна.

Бесполезна. Слово обвилось вокруг шеи, как петля, высасывая жизнь нетканой верёвкой. Она усмехнулась, сверкнув острыми зубами.

— Слова. Они имеют огромную силу над слабыми существами.

Нет. Я не позволю этому произойти.

Я рванула вперёд, прижав её к полу. Она визжала и колотила меня, а тьма все плотнее оплетала тело. Я прижала её сильнее. Мы все погибнем, если я не предприму что-то — и быстро. Я открылась Духу, и девчонка подо мной застыла.

— Нет! Он должен был быть последним! Больше никого не должно было остаться!

Она молотила по мне ладонями, а я загоняла внутрь неё Дух, изо всех сил вдавливая в неё пульсирующий смертельный свет.

— Ты не покончишь со мной! Астрид не может умереть!

Она начала светиться, по лицу и телу расползались трещины и борозды. Её пальцы впились в мои с намерением вырвать их. Я наклонила голову, сжавшись всем телом.

— Тебе меня не одолеть, — зарычала она. Мои пальцы соскользнули, и Астрид вырвалась, распахнув чёрные глаза.

— Сука. Я уничтожу твою душу.

Каждый вдох огнём жег лёгкие, изо всех пор на теле струился пот. Дух поблескивал где-то на задворках. Организм терял влагу.

Астрид шагнула в мою сторону и протянула руку. Оставшиеся крошечные искры Духа теперь сверкали у её пальцев. Если я не смогу убрать от неё руки, не думаю, что вообще смогу победить её.

Появилась одинокая слеза. Я сморгнула её.

— Тогда я заберу тебя с собой.

Я открылась и Духу и Земле. Меня заполнила сила Земли, а Дух переплёлся с нею, как любовник, надолго разлученный со своей половиной.

Астрид зарычала:

— Нет. Не заберёшь.

На пределе скорости я прыгнула на неё. Она увернулась влево и злобно поглядела на меня прищурившись. Искрящиеся огоньки поблекли, став танцующими тенями. Я выкинула вперёд руку и схватила её плечо. Я вдавливала в него пальцы, пока она не закричала.