Глава 39

Джимми

      Я вешаю табличку «НЕ БЕСПОКОИТЬ» только на свою дверь. Если повесить такую же на дверь Мэри — это будет через чур подозрительно. Я смотрю в окно, но нигде её не вижу. Не теряя времени зря, я звоню в службу обслуживания номеров.

      Я заказываю два бургера, что для меня не является чем-то необычным. Никто на кухне не увидит ничего необычного в том, что профессиональный защитник ест за двоих. Я не могу заказать шампанское, что бесит, но могу заказать вазу с фруктами.

— И побольше клубники, — говорю я даме на другом конце провода. — Чем больше, тем лучше.

      А потом я жду. И жду. Но Мэри по-прежнему нет. Стук в мою дверь звучит официально, и я понимаю, что это сотрудник отеля, ещё до того, как парень по ту сторону двери кричит:

— Обслуживание номеров!

Я впускаю его. Он расставляет всё на столе. Я даю ему «пять» и выписываю чек.

— Удачи вам завтра, — говорит он себе под нос.

— Ты что, фанат? В стране «Бронкос»?

Он сияет.

— Я вырос в Нейпервилле. — Парень оглядывается вокруг, а затем делает несколько отборных ходов из перетасовки Суперкубка. — Я буду болеть за вас, ребята! — он пожимает мою ладонь двумя руками, после чего следует старое братское движение: пожатие плеч. Он достает из кармана маленький блокнот, открывает его на чистой странице и протягивает мне ручку. — Вы не возражаете?

Я царапаю свое имя поперек страницы, и он улыбается, пряча его обратно в куртку.

— Вперед, «Медведи»!

Мне это нравится. Хороший знак — находиться на вражеской территории и раздавать автографы болельщикам. Как сказала бы мама Вальдеса: «Это предвещает хорошее будущее».

      Когда парень из обслуживания уходит, я заглядываю под теплые салфетки и сразу же начинаю пускать слюни. Поэтому я вновь смотрю в окно.

      По-прежнему ничего.

      Вернемся к бургеру, по крайней мере, к моему. Они выглядят довольно-таки печально, потому что это специальное питание перед игрой — всего лишь половина булочки и печёный картофель вместо фри. Я знаю, что все становится с ног на голову, когда команда въезжает в отель. Сотрудники отеля опустошают все мини-бары и даже не дают нам доступ к порно. Но на самом деле меня это не волнует. Никогда особенно его не любил, а теперь уж точно не хочу, потому что у меня есть своё развлечение прямо по соседству.

      Только вот Мэри нет. Её до сих пор нигде не видно, а я жду. Всё ещё вне поля зрения, а я жду. Я смотрю в окно. Я её совсем не вижу. Я сажусь на кровать.

      Чёрт. Что, если с ней что-то случилось? Куда, черт возьми, она могла пойти?

      Я встаю, снова смотрю в окно и вдалеке замечаю Мэри. Я не собираюсь лгать, моё гребаное сердце переворачивается в груди. Высокая, стройная и такая красивая, с волосами, блестящими в лучах низкого зимнего солнца.

      Она рассеянно ходит туда-сюда по парковке, не обращая никакого внимания на внешний мир, но очень внимательно следя за тем, что написано в книге, которую она держит в руке. Когда Мэри подходит ближе, я вижу, что у неё с собой около десяти разных книг.

— Какого черта ты там делаешь? — спрашиваю я у окна.

Что бы она ни делала, это ей очень интересно, и Мэри полностью поглощена. Она подносит руку ко рту и улыбается. Её походка немного замедляется, и она сворачивает к каким-то припаркованным машинам. Я смотрю, как она переворачивает страницу, а потом откидывает волосы в сторону.

Её рука движется ко рту, как будто она думает.

«О чем ты думаешь Бога ради?»

— Просто вернись сюда, — говорю я стеклу. — Дай мне добраться до тебя своими гребаными руками.

      А потом, словно услышав меня, она поднимает глаза. Я тяну к ней руки, чтобы сказать: «Какого черта, красавица?»

      Мэри надевает сумочку на плечо, закрывает книгу и улыбается мне. Она постукивает пальцем по книге и направляется к боковому входу.

      Я внимательно прислушиваюсь. Её шаги приближаются по коридору, дверь открывается и захлопывается. Затем я слышу звук пластикового пакета на её кровати. Я хватаю миску с клубникой и открываю обе двери.

      По всей постели разбросаны книги. Поначалу до меня вообще не доходит что происходит. Это какая-то сумасшедшая мешанина спортивных образов и Камасутры. Я смотрю на названия и вижу такие слова, как «Чемпион» и «Сексуальное удовлетворение».

Мэри вылезает из пальто с озорным и дьявольским выражением в глазах.

— Ты мне доверяешь? — спрашивает она, протягивая руку и проводя ладонью по моей шее и волосам.

— Чёрт возьми, да.

— Я имею в виду, реально доверяешь мне?

      Я смотрю на книги и вижу лицо Пейтона Мэннинга поверх лица Будды.

— Хорошо, — шепчет она, прижимая меня к кровати. — Я знаю, что ты хочешь доминировать надо мной, заставить меня подчиниться... Оплодотворить меня…

О, чёрт, как это звучит... Я притягиваю Мэри ближе и цепляюсь большими пальцами за её брюки, чтобы начать их стягивать. Но она останавливает меня, хватая за запястья.

— Но сегодня я хочу сделать кое-что другое. Сегодня вечером. — шепчет она и прикладывает прелестный пальчик к моему виску. — Сегодня вечером я хочу попасть сюда.

— Мне нужно трахнуть тебя. Жестко. Прямо сейчас, мать твою, — говорю я ей тихо и злостно на ухо. — Я не хочу заниматься херней в стиле Нью-Эйдж¹. Я хочу, чтобы моя сперма была внутри тебя, как и обычно.

      Но она садится на меня верхом, стягивает водолазку и качает головой, прижимая пальцы к моей груди. Она опускает вес своего тела на моё, но мы оба всё ещё наполовину одеты, и это делает меня ещё более безумным.

      В глазах Мэри вспыхивает новый огонёк. И она шепчет:

— Ты мне не босс, Джимми Фалькони. Только не сегодня.

***

Мэри встает с моих колен и идет задернуть шторы. Комната погружается в полумрак, и тень от ее тела падает на моё. Словно читая мои мысли, Мэри подходит к двери и проверяет, заперта ли она, затем делает то же самое в моей комнате.

Когда она возвращается, то поднимает палец, призывая меня подождать. Она наклоняется к моему уху и шепчет:

— Я собираюсь раздеться для тебя. Но ты не сможешь ко мне прикоснуться.

— Я так, чёрт возьми, не могу. — Я провожу рукой по её заднице.

— Нет. Только не сегодня. Этой ночью ты повинуешься мне.

Слова застревают у меня в горле, и я с трудом сглатываю. Я притягиваю её к себе.

— Я не такой парень. Я не могу двигаться медленно. Не с тобой

— Всё ты можешь, Джимми. Ты можешь сделать всё, что пожелаешь.

Затем она отступает назад и хватает стул, стоящий за столом, кладет на него ногу и медленно — так чертовски медленно — расстегивает молнию на одном ботинке. Она проделывает то же самое с другой ногой, а затем медленно выскальзывает из носков.

      Свет заходящего солнца проникает сквозь щель в занавесках, посылая длинные, ясные солнечные лучи вверх по её телу, по её изгибам и впадинкам, подчеркивая идеальную линию её декольте. Стоя передо мной, Мэри начинает расстегивать мой ремень.

      В её глазах я вижу решимость, которая просто убивает меня. Как будто у неё имеется какой-то секрет, и мне придется потрудиться, чтобы узнать его.

      И вот, нежно, медленно, как она и просила, я прикасаюсь к ней. Кончиками пальцев вверх по изгибу её позвоночника. Мурашки бегут по телу, стягивая её кожу. И её соски.

— Черт, — шепчу я.

      И что же Мэри делает?

      Подмигивает.

      Держа руку на поясе, она указывает мне подняться и встать с кровати. Я делаю это, и наконец-то возвышаюсь над ней.

      Мэри расстегивает мою ширинку и стягивает брюки на пол. Но не трогает мой член, ни разу.

      Вместо этого она встает на цыпочки.

— В кровать. Сейчас же.

— Да, мэм.

— Хороший мальчик.

— К чёрту тебя.

— Ложись в постель. Ты же знаешь, что тебе это понравится. Так что просто сделай это, наконец.

      Да. Окей. Хорошо. Охрененно горячо. Я не думал, что мне это понравится, но с этой пульсацией в моих яйцах и члене не поспоришь.

      Это мне нравится. Поэтому я делаю именно то, что она говорит.

______________________________

Примечание:

1 — Нью-Эйдж — религии «нового века» — общее название совокупности различных мистических течений и движений, в основном оккультного, эзотерического и синкретического характера.