…В советское время в подмосковном городе Голицыно был командный пункт РВСН СССР. Именно там, вблизи легендарной Барвихи и эпического Рублёвского шоссе размещалось командование оккупационных сил и Временная Международная Администрация. Высокопоставленные офицеры жили в оставленных хозяевами шикарных особняках начала века, а солдат разместили в рублевским супермаркетах, ставших импровизированными казармами. Собственно говоря, никакой особой роли в разработке предложений никто из приезжавших в Голицыно посланцев с мест не внёс. Как он понял многим позже, это был такой пиар: мол, в обсуждении будущего страны участвуют представители всех регионов. Реально же активными игроками были господа, чьи физиономии периодически мелькали по центральным каналам с конца 90-х. В общем, несколько дней потусовавшись на «дискуссионных клубах» и дважды поприсутствовав на заседании рабочей группы, он отбыл в Екатеринбург, чётко поняв одно: в Галицыно разыгрывается спектакль для дураков, а умным людям надо ждать указаний от организаторов балагана. Позиция оказалась верной: во-первых, в регионы очень быстро прибыли советники из Европы и США, которые в общих чертах сформировали переходные органы власти, так что самым перспективным было делать, что говорят, и шире улыбаться. Во-вторых, прибывшим на Рижское совещание делегатам от регионов были вручены готовые заранее рекомендации и разработки по организации структур власти. Трепаков лично держал в руках запечатанный в пластик диск с надписью For Ural Republic. Конечно, всё было сделано осторожно и в течении несколько месяцев по всей России срочно избранные Учредительные Собрания усиленно «обсуждали» и «готовили» новые конституции…
– Так в чём была суть предложений трёх групп? Начнём с русской группы, условно называемой «Галицинской группой». В её работе принимали участие представители всех регионов… Эээ… ну тогда ещё России. Она представила несколько вариантов развития страны. Первый вариант предполагал сохранение центрального правительства в Москве и в общих чертах возвращение к ельцинской конституции с усилением федеративных моментов и более чётко прописанном разделении властей. Второй вариант предполагал радикальную федерализацию, перенос столицы в Санкт-Петербург и учреждение в России конституционной монархии или поста президента с ритуальными полномочиями. Да, забыл про важное. Все варианты исходили из неизбежности ухода с Кавказа и эта тема даже не обсуждалась, так как устроением этого региона занималась Международная Комиссия по делам Кавказа. Эта комиссия как и современный Кавказ - это отдельная тема, бог с ней. Ну так вот федеративный вариант считался самым перспективным. Ну, был ещё вариант конфедерации, но это считалось экстремизмом, хотя его активным сторонником был Ягушенко, активно его продвигавший. Другой его идеей была Русская республика как часть конфедерации - Трепаков кратко пересказывал им же написанный учебник по конституционному праву, поэтому говорил гладко, не сбиваясь.
– Комиссия же Бейдса изначально исходила из необходимости ликвидации России как целостного государства. Американцы предложили свою схему децентрализации, однако она предполагала постоянное присутствие на построссийских территориях вооруженных сил Евросоюза и США. Надо сказать, что у американцев была масса заготовок по данному вопросу, так что их предложения были самые подробные и выверенные. Европейский вариант был тоньше и предполагал высокую степень политической самостоятельности территорий, с упором на местное самоуправление. Любопытно, что именно в итоговом варианте комиссии Качека было предложено сделать столицей Русской республики Рязань. Короче говоря, после предварительных консультаций в Варшаве и Киеве была сформирована объединенная группа, которая и выработала систему государственного устройства построссийских государств. Именно в рамках её была выработана та самая система сдержек и противовесов, на которой и покоится вся современная конституционная система России… Ну то есть, построссийского пространства.
По аудитории пронёсся смешок. Роман Геннадьевич её проигнорировал, спокойно продолжив свой доклад.
– Надо отметить, что в итоговом тексте доклада сенатора Бейдса Рижскому совещанию были учтены и некоторые идеи Ягушенко. В частности, идея Русской республики была заимствована именно оттуда. Между прочим, для американцев это была крайне сложная проблема: их вообще пугало слово «русский» и они хотели как-то обойтись без него. Но Ягушенко удалось доказать на примере Беларуси и Украины, что отделив русских от обширных территорий и ограничив их государство локальными землями, можно получить демократическое и стабильное государство. Увы, но приходится констатировать, что и тут господин Ягушенко ошибся. Не знаю, помните вы или нет, но именно в Русской республике случился первый кризис власти на построссийском пространстве.
Трепаков на мгновение замолчал и даже как-то вздохнул, посмотрев вдаль. Потом продолжил в прежней спокойной манере:
– После завершения процесса размежевания и учреждения Русской республики Ягушенко выиграл выборы, но уже через три года начались волнения и ему пришлось уйти…
Тут Роман Геннадьевич снова запнулся. Он-то отлично помнил уход Ягушенко. Первый президент Русской республики тогда поставил под угрозу весь хрупкий построссийский мир. Зачем-то ему понадобилось созывать какие-то бесконечные Народные Думы и национальные собрания, на которых неизменно выходили на трибуну всякие тревожные люди вроде Василия Ханьжина, додумавшегося обличать с трибун американцев и европейцев. Да уж, когда в новостях показали, как в Рязани на главной площади стоят сотни людей с флагами «Единой России» (Трепаков тогда даже не смог сразу понять, что это за знамёна такие, а когда узнал - чуть не подавился поедаемым пирожным) и этого самого Ханьжина, требующего немедленно начать вооруженную борьбу с оккупантами, многим сделалось дурно. Тогда экстренно собрали Наблюдательную комиссию, сам Бейдс стучал кулаком по столу и требовал введения войск. В итоге в ультимативной форме комиссия потребовала смены президента. Тут активизировался тогдашний председатель русского правительства Козачёв и срочно провозгласил себя и.о. Президента. Ягушенко куда-то отправили послом, толи на Кубу, толи в Уругвай. Козачёв потом себя переизбрал, но и он оказался слабым лидером и в итоге Наблюдательной комиссии пришлось благословить инициированный спецслужбами приход к власти покойного полицейского генерала Юркевича.
Трепаков оглядел аудиторию и прокашлявшись продолжил:
– Ну так вот, для контроля над нерушимостью этих самых принципов, которые служат гарантией безопасности для нас и всего мира, создана постоянно действующая Наблюдательная комиссия, которую иногда продолжают называть комиссией Бейдса-Качека, хотя это уже не актуально… Сейчас это просто Наблюдательная комиссия по делам северной Евразии при Совете Безопасности ООН.
– А что стало с ними? Как-то их не слышно… - раздалось откуда-то сзади и аудитория снова хмыкнула.
– Да, судьба творцов нашей конституционной системы, так сказать, отцов-основателей сложилась несколько неудачно. Донован Лерой Бейдс выдвигался кандидатом в президенты от республиканской партии, но из-за своего гипертрофированного консерватизма и постоянного акцентирования внимания на ситуации в Евразии, проиграл выборы демократу Санчесу, ну и по американским традициям на этом его карьера закончилась. В сенат он больше не избирался, умер в прошлом году у себя в Оклахоме, написал даже мемуары, там много интересного, хотя, конечно, читать не очень приятно. Славомир Качек ушел в отставку после скандала с взятками по поводу распределения территорий Африки, короче года четыре о нём ничего не слышно. Говорят, работает представителем Дойче-банка где-то центральной Африке…
– А почему Наблюдательная комиссия сквозь пальцы смотрит на перевороты? Вот в Русской Республике и до Пирогова постоянно какие-то перевороты, - Саша Гарифуллин не смог сдержаться, и снова полез в дискуссию.