– Много ты знаешь о дорогах, Сапожник…

Биролец постоял еще немного, с ненавистью глядя ему в лицо, затем резко повернулся и прошел в дом. Остальные немедленно последовали за ним. Аттон вернулся к воротам, взял лошадей под уздцы и провел их во двор. У коновязи его встретила высокая худая женщина с неприятным костистым лицом старухи. Она стояла молча, опираясь на мощный лук, и смотрела, как Аттона привязывает лошадей. Когда он закончил, она раздвинула тонкие серые губы и прошипела: "Подонок!", а затем медленно отвернулась и пошла к дому.

Аттон ополоснул руки прямо в поилке, посмотрел ей вслед и пробурчал себе под нос:

– Джайллар, и почему меня сегодня никто не рад видеть?

Осторожно ступая по мокрым доскам он прошел в дом и остановился в захламленной холле. Ранее ему не доводилось бывать в Опорном Замке Тихого Дома, и теперь он с интересом разглядывал сваленные в кучу предметы роскоши – тяжелые подсвечники, картины и скульптуры из камня и бронзы, все то, что еще не успело перейти во владение к новым хозяевам. Особенно ценных предметов среди этого хлама конечно же не было, все самое дорогое хранилось в особых тайниках, но именно здесь, в этой комнате, по всей видимости, принимали перекупщиков со всех концов Лаоры. Аттон внимательно оглядел стены и сразу же обнаружил тщательно замаскированную нишу, в которой должен был скрываться арбалетчик, на тот случай если торги вдруг приведут к неожиданной развязке. Аттон прошел через холл, наугад толкнул первую же дверь и увидел хозяйку.

Большая Ма восседала прямо на полу среди множества подушек в центре огромной комнаты, все стены которой были затянуты пыльными коврами. Ее могучие плечи украшало изысканное манто из черного блестящего меха с длинным ворсом, а толстые пальцы, сжимающие огромную кружку, были унизаны перстнями. Перед ней лежали горки золотых и серебряных колец, и несколько сверкающих бриллиантами украшений.

Аттон, чувствуя на себе тяжелый взгляд больших черных глаз, прошел через комнату и сел у окна.

– Ты не был этой ночью в замке, и не выполнил то, что хотел, не так ли, Птица-Лезвие?

Аттон провел пальцем по подоконнику и поморщился.

– Пыльно тут у тебя… – он посмотрел ей в глаза и улыбнулся, – Здравствуй, Молли, я тоже рад тебя видеть. Кстати, замечательно выглядишь…

Женщина опустила глаза, поставила кружку на пол и поправила мех.

– Еще бы… Это из хранилищ самого герцога Винтирского. Но хватит… У нас больше не будет задушевных бесед о трудностях ремесла, Птица-Лезвие. Судя по тому, что доложили мои люди – ты собрался покинуть Вивлен?

– Да.

– И ты пришел ко мне, хотя мог попытаться скрыться еще этой ночью?

– Я не мог оставить город, не попрощавшись с тобою, Молли. Это выглядело бы невежливо, согласись.

– Можешь засунуть свою вежливость себе в зад. Ей там самое место. Ты попросил у меня помощи в обмен на плату. Я помогла тебе, теперь я хочу получить свои проценты. Это закон Тихого Дома, Сорлей. И насколько я могу судить – ты это понимаешь, иначе бы просто попытался удрать из города. Итак, чем ты собираешься расплатиться со мной?

Аттон задумчиво покивал и спокойным голосом спросил:

– Наверное ты уже слышала последние новости? Да? То, что произошло этой ночью в замке, существенно повлияло на мои дальнейшие планы. Тем не менее, я помню о своих обещаниях и готов послужить тебе, в знак признательности за оказанные услуги. Так что ты хочешь получить, Молли?

Женщина придвинула к себе тяжелый ларец из черного полированного камня и принялась неспешно перекладывать монеты.

– Отвечать вопросом на вопрос принято в Эркулане… А ты сейчас в Вивлене, если ты еще этого не понял. В доме, где каждый первый готов перерезать тебе горло… Сегодня утром, Сорлей, ко мне пришли старейшины. Они задали мне вопрос – почему я сохранила тебе жизнь и взяла под свое покровительство? Знаешь, что я им ответила?

– Догадываюсь. Ты посоветовала им не лезть не в свои дела, и пообещала собственноручно удавить любого, кто скажет тебе слово против.

– Проницательный. Почти слово в слово. А знаешь почему?

– Ты мудрая и дальновидная женщина, Молли, и прекрасно понимаешь, что вам меня не одолеть просто так, в бою или стрелой из-за угла. Ты решила пока есть возможность, использовать меня, а потом, скорее всего, попыталась бы отравить или заманить в хитрую ловушку. Но ты никогда не стала бы необдуманно рисковать своими людьми. Я знал это, когда просил у тебя помощи. Кроме того, мое дело было слишком важным, и я не хотел, чтобы твои люди путались у меня под ногами. Теперь я тороплюсь, и хочу попросить тебя дать мне беспрепятственно покинуть столицу, без засад и погонь, и за это я готов заплатить золотом.

Молли задержала руку над раскрытым ларцом и внимательно посмотрела на него.

– Ты хочешь откупиться от меня?

– Я хочу заплатить за твои услуги. Прошлое – это прошлое, Молли. Если позволить ему хватать нас за пятки – мы можем остаться без будущего…

– Возможно ты прав, Сорлей. Но мне не нужны твои деньги.

– Что же ты хочешь?

Женщина прикрыла ларец, посмотрела на свои руки и вздохнула.

– Тихий Дом тоже платит долги. Долги чести… Я всего-навсего неграмотная женщина, пытающаяся по-своему выжить в этом мире, и многих вещей я не понимаю, но твердо знаю одно – в этом мире что-то случилось. Может вчера, может год назад, может раньше. То что произошло – изменило людей, в худшую сторону или в лучшую – неважно, важно то, что люди стали другими. Ты говоришь о золоте, а я думаю совсем о другом…

– Действительно, Молли, все сильно изменилось, если уж даже ты не думаешь о золоте… – Аттон улыбнулся и многозначительно покосился на черный ларец с деньгами.

– Попридержи язык, наемник… Я думаю сейчас о том, какое применение найти твоим талантам, чтобы в тоже время держать тебя подальше от столицы. Кстати, какую страну ты намерен теперь осчастливить своим присутствием?

– Дела требуют моего присутствия в Аведжии.

Услышав ответ женщина одобрительно кивнула.

– Подойдет. Ты рассчитаешься со своими долгами, а я со своими, если поможешь одной особе добраться до лагеря контрабандистов в долине Термек. Это к югу от даймонского тракта…

Аттон уперся подбородком в кулак и задумался. Большая Ма придвинула к себе кружку, сделала пару глотков и продолжила:

– Не делай вид, что раздумываешь над моим предложениям. Я знаю, что ты уже согласен, я вижу это по твоим наглым глазам…

Аттон поскреб недельную щетину, вздохнул и согласно кинул головой.

– Я знаю где находится Термек, мне даже не придется делать крюк. Кто эта особа и почему Тихий Дом оказался у нее в должниках?

– Задашь ей эти вопросы по дороге, Сорлей. Думаю, скучать вам не придется…

Глава 65

На выезде из города Аттон остановил лошадей и спешился. До городских ворот оставалось совсем ничего, но странное предчувствие, не покидающее его с того самого времени, как они оставили Опорный Замок Тихого Дома, теперь переросло в уверенность.

За ними никто не следил, да и в этом не было особой нужды, но где-то там впереди их ждала засада, и теперь он был в этом совершенно уверен.

Виктория остановила свою лошадь чуть поодаль и вопросительно посмотрела на него. Аттон бегло оглядел свое небогатое имущество в седельных сумках, вытащил меч и закрепил перевязь за спиной. Затем он подошел к Виктории и глядя на нее снизу вверх, негромко спросил:

– Послушайте, госпожа Виктория… Пока мы не выехали на тракт, возможно вы поделитесь со мной, какие именно обстоятельства заставили вас так быстро покинуть город?

Виктория опустила платок, скрывающий нижнюю половину лица, и холодно ответила:

– Не думаю, что вам будет это особенно интересно, господин Сорлей. И это никак не связано с тем, что произошло вчера ночью в замке. Давайте поторопимся, ворота скоро закроются.

Пока она говорила, Аттон осмотрел ее лошадь, поправил упряжь и чуть подтянул стремена. Закончив, он вернулся к своим лошадям, оседлал гнедую и указал рукой на запад.