Бронвин с радостью приняла ласку. Сейчас ей было все равно сон это или нет, главное – она в объятия Брайса.

Когда его теплая ладонь скользнул под тонкую хлопковую блузку и коснулась кожи, Бронвин ахнула и с тихим стоном прильнула к Брайсу. Казалось прошла целая вечность с тех пор как он дотрагивался до нее. Она погладила его грудь, ощущая тепло сквозь тонкий трикотаж футболки и подняла голову, чтобы рассмотреть лицо, но из-за темноты видела лишь, как блестят глаза.

Все еще находясь под впечатлением от своего сна. Бронвин погладила его щеку. Ей нравилось, как щетинки царапают кожу.

Брайс что-то невнятно пробормотал, резко отпустил голову и впился в губы Бронвин. Поцелуй был властным и требовательным. Она ожидала нежности, а не этой неистовой ласки, и, тем не менее, не стала бы отказывать ее любимому мужу.

Поцелуй смягчился, когда Брайс наклонился к Бронвин, заставляя улечься на спину и развести ноги. Не разрывая поцелуй, он навис над ней. Бронвин застонала и крепко обняла его за шею.

Они вынырнули из поцелуя, чтобы глотнуть воздуха. Брайс начал торопливо расстегивать блузку Бронвин, а Бронвин потянула его футболку вверх и стащила через голову прежде чем он успел справиться с половиной пуговиц. Потеряв терпение, Брайс распахнул блузку и перламутровые пуговицы разлетелись по сторонам.

Бронвин хихикнула. Брайс тут же замер.

– Я скучал по твоему смеху. Мне всегда он нравился, – задумчиво произнес он.

Ей захотелось, если уж не увидеть, то хотя бы почувствовать, что сейчас выражает его лицо. Она подняла руку к губам Брайса, но тот не позволил дотронуться и откинулся назад.

– Брайс, что…

Он тихо выругался, прерывая ее, и потянулся к лампе на прикроватной тумбочке. Свет развеял не только полумрак в комнате, но и фантазию Бронвин. Находясь на грани между сном и реальностью, она забыла, что Брайс уже не тот мужчина, в которого она влюбилась. Нынешний Брайс травмирован и люто ее ненавидит.

– Я хочу видеть тебя, – резко, с сексуальной хрипотцой сказал он. – Когда ты говоришь, я хочу знать, о чем. Когда смеешься, я хочу видеть, как блестят твои глаза, а когда кончишь… хочу видеть, как ты кричишь, хоть и не смогу услышать.

– Я… э-э… – неуверенно начала Бронвин. Она бы предпочла заниматься любовью в темноте, где могла обмануть себя, что он прежний Брайс, даже если тогда он притворялся влюбленным в нее.

«Теперь он не притворяется, говорит все, как есть», – с болью подумала она, вспоминая его признание за ужином.

Она попыталась отодвинуться, но Брайс не позволил – прижал ее и пристально поглядел в глаза, так что она не смогла скрыть от него свою боль. Он нахмурился, и Бронвин вздрогнула, гадая, какие жалящие слова он произнесет сейчас.

– Ты плакала за ужином. – Он, словно бы, ее обвинял.

– А чего ты ожидал? Что будешь продолжать ранить меня, не проливая крови? – с горечью спросила она.

– Как образно и драматично, – едко усмехнулся Брайс. – Не плачь больше, меня это раздражает.

«Он что издевается?»

Она даже рот открыла от удивления, и Брайс этим воспользовался, захватив ее губы еще одним голодным поцелуем.

– Я хочу тебя, – простонал он. – Я хочу заняться с тобой любовью.

Он чуть откинулся назад и снова пристально посмотрел на Бронвин, словно пытался оценить ее реакцию.

– Как можно заниматься любовью без любви, Брайс? Без любви это просто трах.

Он разочарованно проворчал и заставил ее замолчать очередным поцелуем. Его губы соблазняли, руки, которые, казалось, были повсюду, возбуждали. Бронвин целиком отдалась ласкам и пришла в себя только, когда Брайс остановился и изучающе уставился на ее грудь. Ей сразу захотелось прикрыться – она всегда стеснялась своей крохотной груди, но Брайсу раньше она нравилась, а теперь он оценивающе ее осматривал. Бронвин чувствовала, что краснеет до корней волос.

– Она не изменилась, – пробормотал он и, словно бы, неохотно посмотрел на Бронвин. – Я ожидал, что она станет другой после… ну, ты знаешь… после Микайлы…

Она пожала плечами.

– Я не кормила грудью, потому что была больна после родов, а к тому времени, как поправилась, молоко пропало и Микайла уже привыкла пить из бутылочки.

Брайс нахмурился.

– Была больна?

Не желала это обсуждать сейчас, Бронвин выгнулась и прижалась К Брайсу. Когда ее небольшие молочно-белые холмики с темными сосками коснулась его широкой с редкими светлыми волосками груди, Бронвин застонала от удовольствия. Брайс рыкнул, наклонился и взял сосок в рот. Бронвин, будто молния, пронзило удовольствие, и она вскрикнула.

– Они все такие же чувствительные, как я пом… – с довольным смешком начал Брайс, но Бронвин прервала его, нетерпеливо притянув обратно к своей груди. Он рассмеялся и более чем охотно подчинился требованию.

Вскоре они оба были полностью обнажены. Опираясь на локти, Брайс навис над Бронвин и посмотрел с такой интенсивностью, что она занервничала, затем потянулся к тумбочке, открыл ящик и достал презерватив. Она старалась не думать, почему у него под рукой есть их запас, а потом бормотание Брайса ее отвлекло.

– В этих глазах по-прежнему столько невинности и доверия. Они все еще смотрят на меня с таким обожанием, – тихо, похоже, самому себе, сказал он, натягивая презерватив. – Как они могут так врать?

Бронвин ужаснулась, поняв, что Брайс настолько ненавидит ее, что даже секс использует, чтобы это показать, но не успела запротестовать, потому что он нежно, почти благоговейно, в отличии от резких обидных слов, скользнул в нее.

Несмотря на все свои мысли и протесты, Бронвин задохнулась от страсти и обняла его ногами, притягивая еще ближе.

Брайс замер. Она подняла голову и встретила его торжествующий взгляд. К глазам тут же подступили слезы.

– Не смей, – мрачно предупредил Брайс. – Не плачь.

Но Бронвин ничего не могла с собой поделать – слезы хлынули, даже когда она прижалась к нему, Брайс хрипло вскрикнул и толкнулся вперед.

– Не плачь.

Бронвин стонала с каждым его движение, даже если слезы продолжали катиться по щекам и сердце крошиться на кусочки.

– Не плачь, не плачь, пожалуйста, – продолжал повторять Брайс, умоляя и стирая ее слезы. – Моя прекрасная Бронвин…

Его нежность была бальзам для нее израненной души и осушило слезы лучше губ. Страсть полностью захватила Бронвин, и она непроизвольно выгнулась дугой. Брайс скользнул рукой между их телами и умело потер ее клитор, посылая Бронвин через край. Она задрожала, запрокинула голову назад и закричала.

Брайс недоверчиво рассмеялся. Он не мог оторвать глаз от Бронвин, и был так поглощен, наблюдая за ее оргазмом, что собственный застал его врасплох. Он вскрикнул, совершил два быстрых толчка и кончил, шепча ее имя. Мозг отключился, тело обмякло и он, задыхаясь, навалился на Бронвин. Переведя дух, он скатился на бок, избавился от презерватива и приобнял Бронвин за талию.

– Я скучаю по звукам, которые ты издаешь, когда кончаешь, – сказал Брайс, несколько минут спустя. – Они так меня заводили, ты даже представить не можешь.

Бронвин повернула голову и посмотрела на него.

– Ты раньше никогда об этом не говорил.

– Потому что знал – если скажу, то ты сразу застесняешься. Я не хотел, чтобы ты напрягалась в ответственный момент. – Брайс усмехнулся.

– А почему рассказал теперь? – поинтересовалась Бронвин.

– Теперь я их не слышу, и тебе незачем стесняться.

Сейчас Брайс был расслаблен, поэтому она решила еще раз затронуть волнующую ее тему.

– Ты когда-нибудь расскажешь мне, что с тобой случилось? – осторожно спросила она.

Брайс тут же напрягся.

– Ты была там, – мрачно напомнил он.

– Почему ты это повторяешь? – рассердилась Бронвин. – Где, черт побери, я была?

– На месте аварии.

Бронвин

– Ты когда-нибудь расскажешь мне, что с тобой случилось? – осторожно спросила она.

Брайс тут же напрягся.

– Ты была там, – мрачно напомнил он.

– Почему ты это повторяешь? – рассердилась Бронвин. – Где, черт побери, я была?

– На месте аварии.

– Где? – не веря собственным ушам, переспросила она.

– Там, где я попал в аварию! – огрызнулся Брайс, соскочил с кровати и принялся сердито собирать одежду.

Бронвин тоже встала. Ей было все равно, что она голая – главное разобраться наконец в этом абсурде. Она обошла Брайса, чтобы видеть его лицо.

– Я там не была.

– Я тебя видел, – выдавил он, сквозь стиснутые зубы.

– Что? – опешила она. – Где ты меня видел? Я даже не знаю, где случилась авария. Пожалуйста, расскажи, что произошло.

– Зачем мне рассказывать то, что ты и так знаешь? Ты меня за дурака держишь?

Он сделал шаг в сторону, но Бронвин уперлась руками в его грудь. Ей казалось, что она пытается остановить скалу.

– Пожалуйста, просто… просто…

Ей не хватало слов, поэтому она умоляла его глазами.

– Тем вечером, когда ты убежала отсюда словно летучая мышь из ада, я естественно кинулся за тобой. Ты, конечно, знала, что так будет, – тихо, едва шевеля губами, произнес Брайс. – Ты ехала так быстро, что я боялся, как бы ты не попала в аварию.

Он иронично усмехнулся.

– Когда я наконец-то вывел машину из гаража, тебя уже и след простыл. Я поехал в туже сторону. Я был так зол, что ни на что не обращал внимания. Я все время выискивая твою машину и не заметил, что мужчина с женщиной переходят дорогу. Я вывернул руль, чтобы не сбить их. Машину занесло, и она несколько раз перевернулась. Я был в ловушке в искореженной машине. Я то терял сознание, то приходил в себя, и в один из таких моментов увидел в толпе, что окружила машину, тебя. Ты глядела на меня с равнодушным презрением, бессердечная ты стерва, потом повернулась и ушла! – с яростью прошипел он. – Когда спустя три дня я очнулся в реанимации, то не удивился, что ты и не приходила, и не звонила. Если бы не то, что ты беременна от меня, я был бы счастлив никогда тебя больше не видеть. Но у тебя был мой ребенок. Ты бросила меня, когда я больше всего в тебе нуждался и исчезла, забрав мою дочь! Так стоит ли удивляться, что я ненавижу тебя?