Глава 13 Просьба на день рождения

Пайк всегда старается сделать меня счастливой. Каждый день с ним является новым, другим, волнующим. Долгое время я позволяла ему быть моим папочкой. Когда он рядом со мной, мне не нужно ни о чем думать, потому что он заботится обо мне.

Я была сломлена столько, сколько себя помню. Мой разум работает неправильно, но это ничего, потому что Пайк говорит, что я особенная девочка. Его особенная девочка. Милая Моллс. Прозвище, которое он мне дал, теперь навсегда вытатуировано на моем бедре, где он может видеть его, когда меня трахает. Он сказал мне, что я его. И никогда не допустит, чтобы со мной случилось что-нибудь плохое, но мне интересно, что произойдет, если кто-то причинит боль Пайку. Если с ним что-то случится, я останусь одна, и это пугает меня. Так что я не думаю об этом.

Мои родители каждый день говорили мне, какая я ненормальная. Насколько чокнутая и глупая. Только Пайк был тем, кто заступался за меня, кто забирал меня из дома, когда они были пьяны, и составлял мне компанию.

Полагаю, даже если не должны быть вместе, мы ничего не можем с этим поделать. Любовь есть любовь. Неважно кому принадлежит твое сердце. Когда вы найдете кого-то, кто принимает ваши даже самые сломанные части и все равно будет любить вас, держитесь за него. Это именно то, что я делаю — держусь за Пайка, как за спасательный круг.

Сегодня мой день рождения.

Я должна праздновать свое двадцати пятилетие, но в глубине души меня что-то беспокоит. Голос матери, говорящий мне, что я ни на что не годна, и бормотание отца, что я красивая принцесса.

Холодная дрожь пробегает по моему позвоночнику, и я вздрагиваю от мерзких воспоминаний. Закрыв глаза, я чувствую, как мой желудок скручивается, а открыв их, вижу спящее лицо Пайка.

Он красив, когда улыбается мне, и прекрасен, когда мирно спит рядом со мной. Сунув руку под простыню, я нахожу его член, твердый и гордый, и, обхватив рукой, медленно поглаживаю его, от чего в его изрисованной чернилами груди рождается низкий стон. Во время дыхания его кожа, покрытая разноцветными рисунками, движется, и я загипнотизирована этим.

— Малышка, — сонное ворчание исходит из его полных губ. — Если ты будешь продолжать в том же духе, мне придется тебя отыметь.

Его угроза заставляет меня извиваться.

— Это обещание? В конце концов, это мой день рождения, — тихо напоминаю я, продолжая дрочить ему.

Уже поздний вечер, и я проголодалась — или испытываю жажду — для его липкого горячего семени.

Не отвечая, он быстро перекатывается на меня и располагается между моих ног. Он не ждет, не ласкает меня, а просто врывается в мое тело. Его член проникает так глубоко в меня, что мне приходится выгнуться, чтобы его принять. Его бедра вдавливают меня в матрас, и от боли и удовольствия, пронизывающих меня, с моих губ срывается хныканье.

— Малышка, — мурлычет он мне на ухо. — Сегодня у меня для тебя особый сюрприз.

Он говорит мне это в то время, как его член владеет мной как и раньше, еще до того, как я поняла, что мне это нужно.

Открыв рот, я пытаюсь спросить его, что он имеет в виду, но его губы прижимаются к моим, крадя мои слова и мои стоны. Снова и снова, я цепляюсь за него, когда он начинает двигаться быстрее, а его бедра врезаются в меня, втрахивая меня в кровать. Почти звериное рычание проникает сквозь его грудь в мою, когда он глотает мои звуки удовольствия.

Я его, а он мой.

— О-о-ох, — хнычу я ему в рот.

Впиваюсь до крови в его плоть, отчего он шипит. Спустя несколько мгновений он наполняет меня своим горячим семенем, и это напоминает мне, что я должна принять таблетку. Мне нужно помнить. Я вздрагиваю, когда он сжимает клитор, посылая меня через край, и мой разум очищается от беспокойства, когда выкрикиваю его имя.

Пайк осторожно выходит из меня и, прижав к себе, целует меня в лоб. Его возбуждение вытекает из моего тела, покрывая мои бедра и простыню подо мной.

— Милая Молли и папочка Пайк любят друг друга до крови из глаз. Когда они вместе, когда далеко, Молли желает всего как в кино. И если папуля от Молли уйдет, тут же девчонка погибнет, умрет.

— О, малышка, — вздыхает он, обнимая меня обеими руками.

Пайк прижимает меня к себе, заставляя меня оседлать его тело. Ему все равно, что из меня все еще вытекает его липкая жидкость.

— Я никуда не уйду, слышишь?

Обхватив мои щеки руками, он приближает мое лицо к своему. Взгляд его глубоких голубых глаз пронзает меня. Он колет меня словно ножом, и я невольно хихикаю.

— Да, папочка. Мы можем погулять сегодня вечером? На мой день рождения.

Он долго смотрит на меня, прежде чем кивнуть.

— У меня есть одно место, куда мы можем пойти.