Я снова начала дышать.

Вау.

Возможно, я была мутантом, ну, в хорошем смысле. Вампирские способности заложены в моих генах.

Это было грандиозно! И круто!

«Я знаю, что ты не спишь, моя зверушка».

Я дернулась.

Черт возьми!

Люсьен был таким, чертовски раздражающим. Я даже не могла спокойно подслушать без того, чтобы не попасться.

— Я бы не стал делиться этим с Советом, — предупредил Космо, отрывая меня от моих мыслей.

— Я и не собираюсь, — ответил Люсьен, его голос приближался к моей комнате, и я оценила свои возможности.

Я не знала, сердился ли он, но подслушивать никогда не было хорошим делом. Конечно, в свою защиту скажу, что они стояли за дверью, а дверь была открыта.

Я подумывала о том, чтобы выброситься из окна, возможно мои способности вампира-мутанта приведут к тому, что я не сломаю ногу при таком подвиге. И я еще недостаточно долго обслуживала Люсьена, чтобы запустить свое суперисцеляющее вампирское заклинание, поэтому решила, что должна просто смириться с последствиями.

— Люсьен, мы еще не закончили разговор, — окликнула его Стефани.

— Лия проснулась, — сообщил ей Люсьен, он был у двери.

Тишина, а затем:

— Черт, так и есть. Я не обращал внимания.

Боже, вампиры, слышащие сердцебиение и дыхание, иногда действительно отстой.

Появился Люсьен. Он закрыл дверь и медленно подошел ко мне.

— Привет, — нерешительно произнесла я, проверяя его настроение. Голос был шершавым, как наждачная бумага.

Это был хороший ход с моей стороны. Выражение его лица было задумчивым, как будто он пытался решить, какое раздражающее, доминирующее вампирское наказание ко мне применить. Услышав мой голос, его глаза вспыхнули, затем смягчились, как и его лицо.

Он откинул одеяло и лег со мной в постель, хотя был полностью одет, в джинсах и облегающей черной футболке.

Он притянул меня в свои объятия.

— Когда ты понял, что я не сплю? — прохрипела я.

— В ту минуту, когда ты проснулась, — пугающе сообщил он мне в макушку. — А теперь не говори больше.

— Я в порядке, — возразила я, хотя по голосу это нельзя было сказать, но на самом деле я была в полном порядке. Я чувствовала себя, как обычно, за исключением того, что у меня немного болело горло.

— И не спорь.

— Но...

«Тихо, Лия». — Вторгся он в мой разум.

Большой, плохой, вампирский придурок!

«Я ненавижу, когда ты так делаешь», — огрызнулась я.

«Зачем тебе использовать свой голос, когда мы можем прекрасно разговаривать и так?»

В его словах был смысл. И все же, для пущей убедительности, я надулась. Уткнувшись ему в шею, он не видел, как я дуюсь, по крайней мере, я почувствовала себя от этого лучше.

«Расскажи мне о прошлой ночи», — приказал он.

«Что ты хочешь знать?» — Спросила я.

«Все», — ответил он.

Я вздохнула, затем сдалась. Нет смысла бороться с ним, он еще более упрямый, чем я.

«Мне снова приснился сон», — произнесла я и замолчала.

Поскольку я больше ничего не сказала, он сказал: «Это я уже понял».

Я продолжила: «Я до сих пор не помню, что мне снилось, но похоже, сон продолжался даже после того, как я проснулась».

«Как?»

Я покачала головой, но ответила: «Мне показалось, я знаю, что это прозвучит совершенно безумно, но мне показалось, что меня повесили».

Его тело напряглось. Конечно, я чувствовала и раньше, когда его тело напрягается, много раз, но в этот раз было совсем по-другому. Совсем по-другому.

«Люсьен?»

«Расскажи мне больше», — приказал он, даже его голос в моей голове звучал напряженно.

Это встревожило меня, поэтому я продолжила: «Я слышала Стефани, чувствовала реальный мир вокруг себя. Я даже слышала, как зазвонил телефон, когда ты звонил. Но я все еще была во сне, и он был более сильным, чем прошлые. Мне показалось, что пол уходит у меня из-под ног, и петля душит.

«Ты что-нибудь видела?»

«Как что?»

«Как сейчас меня».

На этот раз мое тело напряглось.

«Я знаю, что ты видела меня во сне, Лия». — Теперь его голос звучал мягко и вкрадчиво.

«Я этого не знаю».

«Именно так, зверушка».

«Что я тебе говорила?»

«Давай сосредоточимся на тебе».

«Я бы предпочла сосредоточиться на том, что ты услышал от меня».

«Позже».

«Нет, сейчас».

Его руки напряглись, и у меня перехватило дыхание.

«Ты видела меня во сне? Ты видела меня прошлой ночью?» — потребовал он ответа.

Я покачала головой.

«Ты чувствовала жар?»

Это меня смутило.

«Жар?» — Переспросила я.

«Как огонь».

Моя голова дернулась назад, и я посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

«Да», — вздохнула я.

И увидела, как его глаза медленно закрылись, челюсть сжалась, не так, как будто он был зол, а как будто ему было больно.

Я почувствовал его боль. Это было больно.

Его взгляд тоже был знакомым. Я не знала почему, но он был очень знакомым, как будто я видела его раньше, и это пугало меня.

«Люсьен!» — Прокричала я.

Его глаза открылись.

«Что?» — Спросила.

Его рука на моем затылке снова прижала мое лицо к его горлу, когда он ответил: «Ничего, зверушка».

Это не было ничего!

«Просто расслабься», — приказал он.

«Да, расслабься. Я схожу с ума!»

«Все будет хорошо».

«Конечно. Все будет хорошо. Ты вампир-отступник, нарушающий законы, тебя доставили в Совет посреди ночи. Твоя бывшая подружка хочет моей смерти. Жуткий Марчелло-с-желанием-смерти почти дотронулся до меня, ты превращаешься в этот момент в Супер Люсьена, Могущественного Защитника Наложниц. И даже мои сны хотят моей смерти! Да, все нормально! Здесь не о чем беспокоиться!»

После моей мысленной тирады, переданной непосредственно в его мозг, что само по себе было совершенно странно, самым странным из всего было то, что я общалась с ним вот так, и это ни в малейшей степени не казалось мне странным, я почувствовала, как его тело затряслось.

Он смеялся.

Началось с тихого хихиканья, потом превратилось в смешки. Он притянул меня к себе, поднял голову и уткнулся лицом мне в шею.

«Это ни хрена не смешно», — заявила я, и, черт возьми, так оно и было.

Он продолжал смеяться.

«Что произошло вчера с тобой?» — Потребовала я ответа.

«Я расскажу тебе позже». — Он отвечал со смехом, уткнувшись мне в шею.

«Сейчас».

«Позже», — пробормотал он.

«Сейчас же, Люсьен!» — Настаивала я. — Ты не можешь бросить меня после этой драмы, я так беспокоилась о тебе, а потом не…

Я перестала терзать его мозг, замолчав на полуслове.

И сделала это по двум причинам. Первая, потому что он тоже замер. Полностью. Почти так же твердо, как тогда, когда мы говорили о моем сне. Вторая, потому что одна часть моего идиотского мозга уловила то, что на самом деле говорила другая, более идиотская часть моего идиотского мозга.

Он поднял голову. Я повернула шею, глядя на него, и пожелала, чтобы мои возможные вампирские способности распространялись на повернуть время вспять, и я смогла взять свои слова обратно.

— Ты беспокоилась обо мне? — Спросил он.

Я попыталась уйти от прямого ответа. «Ну, знаешь, любая бы забеспокоилась, если бы кого-то увезли посреди ночи».

— Другие бы не беспокоились, если бы ненавидели человека, которого увозили ночью, — логично заметил он, но его голос был чистым бархатом и скользил по каждому дюйму моей кожи.

Почему, о, ну, почему я была такой чертовой неудачницей!

«Не придавай этому особого значения, Люсьен», — добавила я.

Он ухмыльнулся, своей высокомерной ухмылкой.

— Трудно не придавать значения, зверушка.

«Ну, ты все же попробуй», — вставила я.

Его лицо приблизилось, голос по-прежнему был бархатным.

— Мне больше нравится то, что я считываю по твоему лицу.

«Могу напомнить, ты отшлепал меня прошлой ночью? Отшлепал меня!» — огрызнулась я.

— О, я помню. — Все еще бархатный, все еще скользящий по моей коже, теперь у меня мурашки побежали по коже. Затем его веки медленно опустились наполовину, и он пробормотал: — Думаю, мне следовало это сделать при твоем Посвящении, первом кормлении. Сэкономили бы время.

Я напряглась, затем дернулась в его объятиях. Понимая, что это не возымеет никакого эффекта, но все же пробуя выбраться из его рук, я чувствовала себя лучше.

Самое время было сменить тему.

«Я хочу есть», — заявила я.

«Я тоже», — прошептал он.

Черт бы его побрал, но его слова нашли отклик в моем теле. Я почувствовала, как мои соски затвердели, и мгновенно стала мокрой.

Он это отлично знал. Я знала, что он знал, потому что увидела вспышку довольной, самодовольной улыбки, прежде чем его лицо исчезло у меня на шее. Его губы прошлись вниз по моей груди, обхватив меня за талию одной рукой, другой приподняв кофточку, он обнажил одну мою грудь.

Я ахнула.

Затем почувствовала его язык сбоку у моей груди, огонь вспыхнул у меня между ног, и я заерзала.

«Верни мне голос», — прошептала я, и в тот момент, когда я произнесла слова, его разум отпустил мой, и я почувствовала прилив крови.

— Боже мой, — выдохнула я.

Бессильная остановить этот процесс, мои руки сами потянулись к его голове, сжимая в кулаках его волосы, прижимая его голову к себе, когда сладкий, знакомый трепет от его кормления пронзил меня.

Его рука поднялась, пальцы обхватили мое запястье, он отвел мою руку в сторону и опустил вниз. Переплел наши пальцы и направил мою руку в мои пижамные штаны, под нижнее белье, прямо к моей сердцевине. Его пальцы манипулировали моими на самой моей чувствительной части, чем он добивался более глубокого отклика. Я занялась клитором, а его рука двинулась ниже, палец скользнул в меня, затем два, затем они задвигались, ритм уверенный и сильный, отработанный и мощный, нарастающий с интенсивностью и быстротой.

С кормлением и моими собственными пальцами, его толчками мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы кончить.

— Люсьен, — прошептала я своим хриплым голосом, и когда я прошептала, моя сжатая в кулак рука в его волосах сжалась, одновременно прижимая его голову еще ближе к своей груди.

Это было всепоглощающе. Это было прекрасно. У меня не было этого уже три недели. Сейчас этот оргазм питал меня.