АРЕС и КАРА

Арес паниковал. А будучи одним из Четырёх Всадников Апокалипсиса, с тысячами лет существования, несметным количеством войн, смерти и безумия за плечами, не в его стиле паниковать. Но через несколько дней, а может и часов, он станет отцом.

Он очень бы хотел, чтобы его приёмный сын Рэт — Рамрил — был здесь, чтобы познакомится с братом. Но сородичи Рэта увели его в родовой дом в Шеуле, и он не вернётся до следующего месяца.

Беременная жена Ареса — Кара выглядела сногсшибательно в платье цвета морской волны, обвивающее лодыжки, пока она «ковыляла» — как сама говорила — по территории их дома, приветствуя гостей, идущих по дорожке от Хэрроугейта. Вечеринка, закрыто-открытый предрожденчик, который, как настаивала Кара, совсем не предрожденчик, до сих пор не вышел из-под контроля. Но Фантом и Лимос только что налили себе «Маргариты» и чокнулись, так что скоро начнётся безумие.

Арес не совсем понимал смысла в предрожденчике, но всё, что Кара хотела, получала. И она хотела устроить вечеринку со всеми друзьями и семьёй, чтобы отпраздновать ожидаемое появление их ребёнка, который, если всё пойдёт по плану, родится на следующей неделе, а принимать его будет тот же доктор-демон, который был на рождении ребёнка и Танатоса, и Лимос.

«А я помню времена, когда демоны были врагами».

Как давно это было.

Хэл — юный адский пёс размером с взрослого лося и настолько чёрный, что, казалось, поглощал окружающий свет — пробежал мимо к Каре, и хотя Арес привык к тому, что его личный остров наводнён демоническими псами, продолжал наблюдать, чтобы существо не сбило её с ног. Хэл остановился перед Карой, виляя хвостом, а из уголка пасти стекала слюна. Она улыбнулась и потрепала его за ухом. Хэл, радостный вниманием того, кого его вид считал священным целителем, отскочил.

Заслышав тяжёлые шаги, Арес понял, что к нему идут его братья — Танатос и Ресеф. Танатос, чьи светлые волосы были коротко стрижены, за исключением косичек на висках, хлопнул его по плечу. Хоть Тан и был одет в брюки цвета хаки и чёрную футболку, из-под который видны многослойные тату, нанесённые ему демоницей-татуировщиком, за ним всё так же тянулась, словно саван, аура смерти.

— Ну, брат, — протянул он. — День Х близко, ты уже решил, кого больше хочешь? Мальчика или девочку?

Ресеф фыркнул.

— Он вообще хочет, чтобы ребёнок был от него.

— Очень смешно, придурок. — Арес ударил брата в плечо. Его отношения с Ресефом после апокалиптического пребывания брата в роли Мора были напряжёнными, но за последние пару лет всё стало налаживаться, и они снова могли шутить.

Рассмеявшись, Ресеф сделал большой глоток пива, и Арес выругался при виде стакана. Ресеф на каждую вечеринку, будь то официальный бал для членов королевской семьи преисподней или обычная игра в пляжный волейбол, приносил с собой ерунду — всё такое деревенское с примесью правильности употребления пенного напитка на «тусовке». Арес хотел бы винить Мора в склонности Ресефа к деревенским песням и одноразовой посуде, но даже у Мора вкус лучше, чем у Ресефа.

— И правда смешно, — проговорил Тан, отпивая пиво из красного одноразового стакана.

Арес перевёл тему с юмора на посуду, указывая на стакан.

— Что? Другой посуды не нашлось?

— Извини, забыл прихватить с собой черепа убитых врагов, — сухо ответил Тан. — Ну? Ты ответишь на вопрос? Мальчик или девочка?

— Ты мне скажи. У тебя есть и тот и эта.

Танатос довольно улыбнулся. Несколько месяцев назад его жена Реган подарила их сыну маленькую сестрёнку, Арес никогда не видел своего брата таким счастливым. И это чистая правда, учитывая, что парень страдал больше всех с того дня, как их прокляли быть Всадниками.

— Так или иначе, ты будешь рад, — ответил Тан.

Вероятно… Но в голове столько воспоминаний — плохих и хороших — а его сыновьях, что, если не кривить душой, Арес надеялся на девочку. Начать всё с чистого листа. Но и сына он будет любить так же сильно. Возможно, он мог бы применить имеющиеся знания и опыт, чтобы не совершить тех же ошибок, которые наворотил с первыми двумя сыновьями.

Стремясь сменить тему, Арес кивнул на Ресефа.

— Ну, а ты? Вы с Джиллиан говорите о детях?

— Ох, нет.

К ним подошла Лимос, чей пурпурный сарафан развевался на ветру.

— Почему нет? Тебе же нравятся дети.

— Чужие дети. И Джиллиан со мной. — Он пожал плечами. — Пока, по крайней мере. Мы бессмертные и можем подождать век-другой.

— Точно, — грубо сказал Арес, всё ещё думая о прошлом. — Правда, ужасы случаются в одночасье.

— Брат, время летит незаметно, — обратился Танатос к Ресефу. — Не успеешь и глазом моргнуть, как минут годы и Сатана освободится.

— Эй, — Лимос встала между ними, раскинув руки. — Это же вечеринка, где празднуют жизнь. Хватит болтать о гибели и мраке. Почему это происходит каждый раз, когда мы вместе?

— Меня зовут Смерть, — весело заявил Танатос.

— А меня Война, — напомнил Арес.

Ресеф поднял пластиковый стаканчик.

— Мор.

— Что же, Голод, — указал Арес, — повтори вопрос.

— Да-да. — Она посмотрела на Эрика, который знакомил их дочь с конём Ареса — Боем. — По крайней мере, скажи, что выбрал приличное имя своему ребёнку. Что-то нормальное.

Пределы нормальности для них сильно размыты, но он понял, что она имела в виду. Лимос хотела сказать, что они, по большей части, живут в современном человеческом мире, и их детям нужно смешиваться с толпой. Танатос с Реган поддерживали эту идею, поэтому назвали детей Логан и Эмбер, а не Безнадёга и Армагеддон. Лимос назвала дочь Кейлани, гавайское имя, связанное с небом и королевской властью, весьма подходящее имя, учитывая, что она дочь Всадницы и внучка ангела-Радианта.

— Мы даже не может сузить круг имён до пары для мальчика и пары для девочки. Кара упряма. Мы можем так и не назвать этого ребёнка.

— Кара упрямая? — Лимос осмотрелась. — Кстати, где она?

— Вроде, пошла отнести Лиллиане еду.

Лимос поморщилась.

— И вот об этом… Что произошло? Я не видела Лиллиану с момента, как указала, что она пополнела.

Танатос поперхнулся пивом.

— Что ты сделала?

— Ох, успокойся. Она меня не услышала. Я просто спросила Кару, не беременна ли Лил… И с того момента её больше не видела. Я решила, что она разозлилась на меня и начала избегать. — Он широко распахнула фиалковые глаза. — Вот почему она скрывается, да? Она беременна?

Да, именно поэтому, но Арес обещал никому не говорить, и сдержит обещание.

— И я её не видел, — заметил Ресеф, на что Танатос согласно кивнул.

— Это потому, что у неё будет ребёнок от Мрачного Жнеца, — сказала Лимос, и её фиалковые глаза заблестели от волнения решения головоломки. Потенциально скандальной головоломки. — Но подождите, почему она прячется здесь, а не живёт с мужем?

— Оставь эту тему, Лимос, — ответил Арес. — Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Да, не выйдет, но, когда в последний раз я что-то оставляла?

— Никогда, — проговорил он. — Послушай… Все вы слушайте. Ни одно «предположение» не может покинуть этот остров, и лучше бы никакое не дошло до ушей Азагота, иначе все мы об этом пожалеем.

По словам Кары, Лиллиана уедет до родов, и, честно говоря, Арес не мог этого дождаться. Азагот не обрадуется тому, что его жена живёт с Аресом и Карой, а холодный гнев Азагота никогда не приносил ничего хорошего.

— К слову об Азаготе, — протянул Ресеф, — слышал, он открыл врата Шеула.

— Типа того. — Танатос махнул Логану, который играл на пляже с Мейсом под чётким наблюдением Идесс и Реган. Всегда верный, любимый цербер Логана, Куджо, грыз костяшки пальцев демона Гаргантюа неподалёку.

— Он открыл ворота только для гриминионисов и тех, кому доверяет.

— А ты откуда знаешь? — спросил Арес. До сегодняшнего утра даже Лиллиана не могла связаться с Азаготом.

— Вчера послал Куджо пробежаться по Чистилищу.

Умно. Арес не мог поверить, что сам не додумался до этого. Возможно, Шеул-Гра закрыт для всех, но церберы могли материализоваться в Чистилище, благодаря древнему соглашению между Гадесом и королём адских псов

— И он передал твоё сообщение? — спросил Арес.

Танатос кивнул.

— Но оказалось, что в этом не было необходимости. Азагот уже приготовился открыть ворота. Не знаю почему.

— Сегодня утром за завтраком Лиллиана сказала, что Азагот просмотрел видео, которое убедило его связаться с ней. И она убедила его снова открыть мир душам и ангелам.

— Как?

Ареса посмотрел на балкон в комнате Лиллианы. Кара будет скучать по ней.

— Она сказала, что хочет домой.

Лимос в восторге захлопала в ладоши.

— Потому что беременна.

Арес лишь покачал головой и махнул на собравшихся вокруг столов с закусками и напитками.

— Почему бы нам не присоединиться к вечеринке? — предложил он, ухватившись за любую возможность отвлечь Лимос от этой темы. Но Лимос всегда цеплялась за интересующее её и не умела хранить в тайне такие пикантные подробности.

Лиллиане лучше вернуться домой

И скорее.

Кара внесла поднос с едой и напитками в закрытое крыло особняка, заперев за собой дверь.

— Лиллиана? Ты проснулась?

— Я здесь, — крикнула Лил из гостиной, выходившей во двор, заполненный завсегдатаями вечеринок.

Кара вошла и увидела жену Азагота, свернувшуюся калачиком с книгой у окна.

— Я принесла тебе закуски с вечеринки.

Лиллиана просветлела.

— Ты такая заботливая.

— Я бы предпочла, чтобы ты присоединилась к нам. — Кара поставила стакан и кувшин с пуншем на кофейный столик. — Никто не раскроет твой секрет.

Лиллиана положила руку на округлившийся живот.

— Не хочу рисковать и не могу никому сказать, что беременна, пока не расскажу Азаготу. Несправедливо по отношению к нему. — Она нахмурилась. — И если он узнает о ребёнке от кого-то другого… ой-ой.

Кара поставила поднос, радуясь, что не оказалась в ситуации подруги. Они обе беременны с разницей в несколько дней, но у Лиллианы, так как она ангел, более длительный срок беременности. А её муж Мрачный Жнец, существо, известное глубиной зла и жестокости. Кара не хотела бы быть его женой. Хотя её брак с одним из Четырёх Всадников Апокалипсиса, вероятно, с точки зрения тех, кто не знал Ареса, смотрелся таким же. И даже с точки зрения тех, кто знал.