ГЛАВА 13

Айлет лежала в тишине леса разума, сжавшаяся, скрытая, обвивала руками голову, волосы укрывали ее тело.

Ларанта была близко. Железо не давало ей приблизиться, но Айлет ощущала ее сильное присутствие у края сознания. Она хотела дотянуться и обнять ее волчицу, уткнуться головой в черную шерсть. Она хотела, чтобы они были как раньше — не венатрикс и тень, а сестры, рожденные вместе. Дикари, бегущие по сосновому лесу на склоне горы далеко от людей. Вместе с братьями и сестрами из стаи, желая только свободы.

Такой жизнь уже не станет. Айлет сжалась в своем разуме и рыдала из-за того, что потеряла, из-за Ларанты, из-за матери, братьев и сестер.

Красный свет вдруг пронзил тихий сумрак, пульсировал болью. Она знала, что это было — яд железа. Вонзенный в ее кожу, проникший в ее кровь и душу так, что она не могла скрыться от него.

Эвандерианцы нашли ее. Спасли ее.

Она ощутила волну агонии, пронесшуюся над головой. В мире смертных ее веки затрепетали, открылись с неохотой. Ее взгляд расплывался от боли, она увидела перед собой свои ладони, снова скованные железными рукавицами и привязанные к седлу.

Веревки закрепляли ее со всех сторон, мешая упасть с лошади, пока она была без сознания. Лошадь была не той, что утром. Склоненная шея перед ней была каштановой, и на миг она подумала, что это была Флита Террина. Но нет, этот конь был темнее, чем его красивая рыжеватая лошадь.

Мир боли, порезов и синяков принял ее, когда она очнулась полностью. Вместе со сломанными ребрами и синяками на шее, где ее душили мертвые ладони, она отметила боль в бедрах. Она посмотрела на штаны, увидела длинные порезы на ткани, а под ними — бинты в крови. Она знала, что это было: Фендрель убрал проклятия Трупного ведьмака из ее тела. Она должна была радоваться.

Вместо этого она чуть повернула голову, хмуро посмотрела на фигуру, едущую рядом с ней на черном коне. Ее спаситель. Ее мучитель.

Она открыла рот, пыталась говорить. Горло пересохло и не слушалось, слова было сложно озвучить. Но она заставила себя и прохрипела:

— Если дать моей тени больше свободы, я смогу исцелиться быстрее.

Фендрель не повернулся, хотя ей показалось, что он быстро взглянул на нее. Но он не ответил.

Дрожа, Айлет выпрямилась в седле, расправила плечи и старалась не двигать ладонями. Она ощущала железные шипы, готовые впиться. Эвандерианцы окружали ее, как утром, но, когда она быстро сосчитала головы, их было всего шесть, включая Фендреля. Еще двое, кроме венатрикс, сторожащей ее, погибли в бою утром.

Если один Алый дьявол Одиль мог так навредить, как они собирались биться с самой Одиль?

Но эвандерианцы не могли биться с Одиль. Это была работа Айлет.

— Снимите эту гадость с меня, — вдруг прорычала она, голос все еще был грубым и жутким. Она мрачно смотрела на лицо Фендреля. — Я не могу биться с этим. Я нужна вам. Ты знаешь.

Он молчал. Он будто не слышал ее, даже не бросил на нее взгляд.

Айлет поежилась, голова кружилась от боли в теле.

— Та венатрикс, — она склонила голову, но выдавила слова. — Которую ты оставил сторожить меня. Она умерла, потому что я была в оковах. Я могла бы спасти ее. Если бы ты не оставил меня беззащитной, я могла бы сохранить ей жизнь.

— Венатрикс Дарил мертва из-за тебя, — Фендрель повернул голову и пронзил ее обвиняющим взглядом.

Айлет сверкнула зубами.

— Она мертва, потому что на нас напала толпа трупов.

Она ощутила напряжение в нем, словно он ударил ее. Он повернул к ней голову, и выражение на его лице было как удар.

— Мне плевать, ты ли нанесла удар, убивший ее. Она умерла, а ты — нет. Ты должна была стать первой и единственной целью Трупного ведьмака. Он схватил тебя, но ты жива. Как и он, ведь ты дала ему сбежать.

— Дала сбежать? — Айлет покачала головой и тут же закрыла глаза, голова закружилась, и перед глазами потемнело. Фендрель не видел ее бой с Трупным ведьмаком? Он не видел, как она пыталась убить его?

Фендрель смотрел на нее с таким презрением, что она ощущала это и с закрытыми глазами.

— Ты должна быть мертва, — сказал он. — Ты, ведь ты — единственный риск для жизни их королевы. Ты должна быть мертва.

Айлет приоткрыла глаза, посмотрела сквозь ресницы на венатора-доминуса. Он посмотрел ей в глаза и медленно покачал головой.

— Значит, ты еще нужна ей. Потому твоя жизнь стоит риска, — он чуть скривил губы. — Я должен убить тебя сам. Мы все еще сможем убить ее, отрубить снова ее голову. Она будет в этот раз в плену навеки, ее не сможет оживить родственник. Может… может…

Он был безумен. Хоть и с сильной волей и каменным лицом, он был безумен. Айлет смотрела в те глаза и видела бурю безумия в них, и она с трудом подавила желание пришпорить коня и умчаться подальше. Но он точно погонится. Он отыщет ее, убьет, погубит… и обречет их всех, лишив их последнего шанса покончить с Одиль.

И Айлет замерла, напряженная, боялась двигаться.

Ее лошадь оступилась, дернула седло. Айлет невольно потянулась к гриве… и шипы в рукавицах впились в кожу, пронзили до костей. Она застонала, заскулила и затерялась снова в агонии, откуда не могла сбежать. Ее разум заполнился красным.

Когда зрение прояснилось, и она смогла думать и чувствовать не только боль, Фендреля уже не было рядом с ней. Он ехал впереди, общался с одним из своих. На его месте, когда Айлет повернула утомленную голову вправо, оказался Кефан, сжимающий поводья ее лошади. В отличие от Фендреля, он смотрел на нее прямо, встретил ее взгляд с тревогой.

— Не смотри на меня так, — прорычала она.

— Как? — он дважды моргнул.

— Будто ты переживаешь. Ты с ними. Ты помогаешь им. Не нужно переживать за меня.

Венатор глубоко вдохнул и отвел взгляд на дорогу. Он смотрел на доминуса. Они ехали пару минут, и он тяжко вздохнул и сказал:

— Я переживаю, ди Фероса. И я помогу тебе. Если смогу.

— Поможешь? — Айлет чуть не подавилась от неприятного смеха, подступившего к горлу. Она приподняла ладони. — Если хочешь помочь, сними это.

Кефан покачал головой.

— Ты знаешь, что я не могу. Пока что. Нужно выждать шанс, — он взглянул на нее. — Венатрикс Дарил… мы учились вместе в каструме Брекар. Мы были учениками вместе. Ты…?

Айлет скривилась.

— Я не убивала ее, если ты об этом. Она умерла, защищая себя. Потому что я не могла защититься.

Он кивнул. Она не знала, поверил ли он ей. Что Фендрель говорил ему и другим? Фендрель умел говорить жуткую ложь убедительно, заставляя поверить в нее, заставляя желать поверить ему. Он верил в себя. Это делало его ложь опаснее.

Айлет медленно выдохнула носом и посмотрела на пейзаж вокруг. Они ехали по тропе среди холмов, избегая долины. Что-то в окрестностях было знакомым.

— Мы… едем в Кро Улар? — спросила она.

Кефан кивнул. Она заметила краем глаза, не глядя на него.

— Мы уже недалеко, — сказал он и понизил голос, словно боялся, что его услышит даже Айлет. — Доминус надеется, что Ведьмин лес замедлит Жуткую Одиль. Он надеется, что мы догоним их до того, как они пересекут Великий барьер. Но Трупный ведьмак замедлил нас на несколько часов, и…

И Одиль с ее свитой Дьяволов могла уже давно уйти, погрузиться в темные ядовитые глубины Ведьминого леса. Но тот жуткий воздух не отравит легкие Одиль, ведь она одна повелевала обливисом. И Ведьмин лес… он примет ее как давно потерянную сестру?

Их лошади поднимались по склону, и Айлет узнала место. С вершины холма они увидят долину, где был Кро Улар. Развалины Королевской дороги будут тянуться дальше. И за башней будет ждать темная масса Ведьминого леса.

Айлет посмотрела вперед, Фендрель добрался до вершины. Он остановил коня. Она нахмурилась. Что-то в том, как он сидел в седле, как держал плечи…

Что-то было не так.

Кефан тоже это ощутил, она видела это по тому, как он сжал поводья ее лошади, заставив лошадь тряхнуть головой. Они поднимались по склону, достигли вершины. Оттуда они посмотрели на Долину Крови и глаз.

Перед ними лежали развалины башни, какими они были двадцать лет. А за ними… за ними…

Айлет глядела. Моргнула и посмотрела снова. Она не могла поверить в то, что видела, не могла принять реальность увиденного.

Лиственный лес пропал. Он сменился лесом из сияющего камня.

В воздухе кружилось нечто, похожее на пепел. Но пепел не блестел темной магией, отражая свет. Это был не пепел. Это был обливис.

Что это значило? Великий барьер был разрушен? Ведьмин лес пробивался? Но это не выглядело как работа Ведьминого леса. Не было лоз, ран на деревьях, откуда текла жижа. В том месте была жизнь.

Тут жизнь пропала.

Только один человек мог сделать это. Только у одного человека была такая сила. Айлет снова видела перед глазами тощее обгоревшее тело Ведьмы-королевы на плите, ее шея еще была в крови от сросшейся раны, обливис пульсировал в конечностях. Она выглядела хрупкой тогда, словно порыв ветра мог разбить ее. Но она уже явно не была хрупкой.

Между ними и пострадавшим лесом стоял Кро Улар. Развалины как-то создавали впечатление выжидающего зверя.

— Венатор ду Там, — рявкнул Фендрель, нарушая тишину, долго сковывающую отряд. Кефан тут же передал веревку лошади Айлет ближайшему эвандерианцу и поспешил к Фендрелю.

— Что-то там не так, — сказал доминус, махнув рукой. — Поищи своими силами Дикаря, есть ли там ловушка. Возьми с собой Харсент и Тотруд. Будьте осторожны.

Кефан отсалютовал и поманил двух названных эвандерианцев. Они спешились втроем, оставили лошадей и быстро и тихо пошли по склону. Айлет не ощущала их тени, но они точно были активны, кипели силой, с трудом сдерживаемой чаропеснями. Айлет невольно ощутила тревогу, глядя, как Кефан подбирается к развалинам. Она хотела быть там. Хотела…

Ее лошадь вдруг подвинулась, и она потянулась к луке. Шипы вонзились зубами в ее кожу и душу. Она со сдавленным криком погрузилась в боль, ругаясь, злясь, отчаявшись. Лучше бы она осталась с ведьмами.