ГЛАВА 12

Лошадь шла по дороге, опустив голову, поводья свисали с шеи.

Герард замер, удивленный. Он прикрыл глаза рукой и посмотрел снова, не веря глазам. Было уж очень хорошо, чтобы быть правдой, то, что лошадь сама пришла к нему с седлом и готовая ехать. Это была уловка? Или сон?

Но лошадь шла, нервно подергивая ушами с каждым шагом. Герард осторожно подошел к зверю. От звука его голоса, говорящего нежно, лошадь подняла голову, насторожила уши, фыркнула и топнула по земле. Но позволила ему подойти и выдохнула с облегчением, когда он схватил поводья и провел ладонью по шее в пятнистом окрасе.

На лошади была упряжь венатора. Герард узнал символ каструма Брекар у щеки лошади и на седле. Это была лошадь эвандерианца. Кровь была на ее боку, но без раны. И всадника нигде не было видно.

Герард вздохнул и быстро помолился. От Дюнлока до Ведьминого леса ехать было долго, даже если срезать по полям, как он и намеревался. Если Богиня дала ему лошадь, он был благодарен.

Он отцепил меч в ножнах от спины и прикрепил его к седлу. А потом забрался в седло, поправил стремена под длину своих ног и повернул лошадь на восток.

— Йя! — крикнул он и сжал пятками ребра коня. Зверь устремился вперед, помчался галопом к горизонту.

* * *

Холлис сжалась в тени, ее дух был защищающимся комком. Она ощущала лабиринт камня вокруг себя, темные повороты вели в темные места. Это был мир ее разума, который она едва понимала после годов исследований.

Она не могла ничего видеть. Яд сковал ее параличом.

Она искала тень на конце духовной связи, ощущала духа где-то вдали за углами и поворотами, за стенами лабиринта в разуме. Она реагировала на яд сильнее, чем Холлис, скрывала странное лицо за множеством крыльев. Холлис хотела бы осмелиться и утешить создание, желала получить утешение в ответ.

Но это было невозможно. Ее тень была оружием. Острым, опасным. И все.

И Холлис оставалась одна, сжавшись в голове. Она пыталась вспомнить, что привело ее сюда, что происходило в реальном мире, что она пала жертвой яда эвандерианцев. Но все было далеким и неясным. Лицо Фендреля вспыхнуло перед глазами, но это ничего не значило. Он всегда был там. В ее разуме. В ее сердце. Она боялась и любила его. Он сделал это с ней? Он отравил ее и запер тут?

Он вскоре придет добить ее? Обречет на страдания?

Она поежилась, беспомощная, яростная и напуганная одновременно. Она ненавидел Фендреля. Любила и ненавидела его, когда хотела ничего к нему не чувствовать.

Жар.

Дух Холлис чуть оживился. Жар. Все сильнее. Она ощущала его в разуме и теле. Он рос, спускался на нее. Жар, боль и…

Ее глаза открылись. Тьма разума пропала, сменилась красными вспышками света. Магия вспыхнула в конечностях. Ее тень кричала в ее голове и дико ударила по ее черепу крыльями, вырвалась из ее головы так сильно, что ее удерживала только духовная связь. Чары подавления были сломаны, контроль был временно утерян.

Холлис вскочила, потянулась разумом к связи, чтобы вернуть власть. Она ощущала близко души, она с криком направила всю силу в себе в атаку. Ее тень закричала, повторяя за ее криком, и бросилась на ближайшую душу.

Крылья, с которых капал свет, будто дождь, открылись перед Холлис. Предплечья поймали тень Холлис, летящую в атаке. Ее тень визжала, билась, рычала, но большое существо из света обвило ее крыльями и держало.

Холлис потрясенно смотрела теневым зрением, не могла понять, что видела. Она думала, что создание из света проглотило ее тень. Но потом уловила звук, он наполнил ее сердце — песня была тихой и успокаивающей. Холлис ощутила облегчение через духовную связь, исходящее от ее тени.

Что происходило?

Все мышцы наполнились энергией, она сморгнула теневое зрение и посмотрела в мир смертных. Перед глазами был свет лампы, озаряющий юное лицо со шрамом и голубые глаза. Она узнала его. Она не могла забыть такое лицо, хотя последний раз видела его пятилетним.

— Террин ду Балафр, — оскалилась она и бросилась на него, потянулась пальцами к глазам, пока ее душа тянула за тень, требуя больше сил. Ее тень задрожала и вырвалась из объятий существа из света, полетела к юному венатору. Она вонзится в его разум, отыщет слабость в воспоминаниях, порвет его этим, и он рухнет на пол в агонии!

Но существо из света реагировало быстро. Оно поймало ее тень снова. Ее тень яростно билась, но не могла вырваться. Террин сжал запястья Холлис и убрал ее ладони от своего лица.

— Я — не враг, — прорычал он в ее лицо, его зубы сверкали в свете лампы.

— Как же, — рявкнула Холлис. — Где твой наставник, щенок?

— Если ты про Фендреля ду Глейва, то я не знаю. Я надеялся, что ты знаешь.

— Этот мерзавец напал на меня, — прорычала Холлис. Она дернула руки, и Террин отпустил ее, хотя она знала, что он мог сдержать ее, если бы хотел. — Где Айлет? Что твой наставник сделал с ней?

— И снова я надеялся, что ты знаешь, — ответил Террин. Ей показалось, или в его холодных словах была капля тепла? — Фендрель напал и на меня, — добавил он. — Приказал убить меня. Он думает, что я мертв.

Холлис глядела на него. Она не верила этому. Фендрель напал на Террина? Нет. Нет, нет, нет. Она все еще помнила, как он привел мальчика домой после боя в Кро Улар, как в его глазах и сердце сиял почти потусторонний свет. Надежда. Убеждение. Террин был будущим Фендреля. Он был ему почти как сын.

Но… Холлис тогда была Фендрелю почти как любовь. Но он был готов погубить их обоих. И все ради его Ордена. И все ради его лжи.

«Отступи», — приказала она, и ее тень перестала бороться с драконом света. Она все еще пылала гневной силой, с которой вырвалась из паралича. Такая сила была бы проблемой для любого обычного эвандерианца с чарами подавления. Но существо из света легко удерживало ее.

Холлис посмотрела теневым зрением на Террина. Ее глаза расширились.

— Твоя тень, — сказала она. — Подавлений нет.

— Нет, — только и сказал он.

Он был еретиком. Террин ду Балафр. Протеже Фендреля. Еретик.

Каким интересным вдруг стал мир.

Холлис скривилась. Ее тело задрожало после ядов, которые перенесло. Она прижала ладонь к голове, встала на ноги, пытаясь удержать равновесие.

— Что ты мне дал?

— Яд Анафемы, — ответил он.

Конечно. Яд Призрака лучше всего прогоняла доза яда Анафемы. Холлис могла посчитать на одной руке, сколько раз ее парализовали, но только в этот раз ее привели в чувство другим ядом. Она надеялась, что не повторит этот опыт.

Тошнота отступила, и магия в ее душе угасала. Ее тень устроилась в ее голове, все еще слишком сильная. Она понимала, что стоило подавить тень чарами, потянулась к вокосу на поясе. Его не было. Ее лишили оружия и флейт.

Холлис огляделась, поняла, что ее оставили в том же хранилище, куда они с Айлет унесли Кристальную ведьму для допроса. Труп ведьмы лежал в стороне, мертвый уже несколько часов, судя по виду. Сколько она тут пробыла? И почему Фендрель не убил ее, пока она была без сознания?

Террин уже двигался к двери. Холлис заставила тело шевелиться, идти за ним.

— Они ушли, — сказала она его плечам.

Он кивнул, не оглядываясь.

— Фендрель оставил двух раненых эвандерианцев разбираться со слугами, — он быстро описал, что нашел, когда избежал смерти. Он говорил, они шли по задней части Дюнлока, покинули кладовые и кухни, направились к Большому залу. Они прошли туда, и Холлис застыла у колонны, ее дух всколыхнуло удивление.

Юная девушка без тени стояла у большой лестницы. Она была худой, с бледным лицом и почти без волос. Она была в лохмотьях, но стояла с достоинством, подняв голову и расправив плечи, пронзая взглядом.

На ее руках был ребенок, захваченный тенью. Его тень сияла ярко для теневого зрения Холлис. И рядом был другой захваченный, старик в бархатном одеянии сидел на первой ступеньке, в его глазах сияла тень. С другой стороны от девушки сидела монашка с мятой одежде храма, ее капюшон съехал. Ее телом управлял смертный дух, но тень была под ним, не подавленная, следила.

— Ч-что это? — выдохнула Холлис.

— Эвандерианцы умерли в атаке прошлой ночью, — объяснил Террин, встав между ней и собравшимися на лестнице. — Это их тени.

Девушка без тени кашлянула и посмотрела в глаза Холлис.

— Они под моей защитой, — сказала она, поправив хватку на девочке.

Холлис уставилась. Кем была эта девушка, раз заявляла такую глупость? Смертная… защищала тени? Это было смешно. Но что-то во взгляде девушки заставило ее подавить возражения.

— Венатрикс ди Тельдри, — отвлек ее Террин, — пока ты не напала, принц приказал тебе своими силами добыть информацию из разума Кристальной ведьмы. Ты что-нибудь обнаружила там?

Холлис кивнула.

— Королевская дорога, — сказала она, стараясь не смотреть на захваченных тенью лишний раз. Она быстро описала Террину, что узнала о намерениях Алых дьяволов. — Королевская дорога — самый быстрый путь в Дулимуриан. Одиль пробудилась, и она сможет управлять облидитом в дороге и безопасно пройти по Ведьминому лесу.

— И… это точно Одиль?

Холлис посмотрела на мрачного Террина, его вопрос звенел в ее ушах. Он не был в хранилище. Он не видел Ведьму-королеву, сидящую на плите с кровью, текущей по шее из старой раны, которая медленно срасталась.

Она кивнула.

— Она жива. Она пробудилась.

Террин склонил голову. Он не поддался злым мыслям. Он посмотрел на Холлис почти сразу же, его глаза сияли магией и светом.

— Тебе нужно отправиться за Фендрелем, — сказал он. — Найти его и… и Айлет. Не знаю, что он с ней сделал. Не знаю, что сделает. Я даже не знаю…

Боль на его лице была настоящей. Холлис узнала не только это. О, Айлет! Она оставила за собой катастрофы, задев и сердце этого бедняги!

— Фендрель не навредит ей, — твердо сказала она. — Не посмеет. Не пока Одиль жива.

— Почему? — спросил Террин. — Не понимаю. Какая между ними связь?

Холлис глубоко вдохнула.

— Нет времени объяснять, — сказала она. — Просто знай, что… только Айлет может убить Одиль. Не спрашивай, почему и откуда я знаю. Поверь. У меня нет повода врать тебе. Фендрель тоже знает правду, и он использует Айлет, чтобы положить конец Ведьме-королеве. До этого Айлет в безопасности. От Фендреля, по крайней мере.