— Теперь мы можем отправляться, Наоко? — холодно спросил его прародитель. — Меня ждут, моё всё ещё очень юное дитя... А вся эта спасательная операция слишком затянулась. Я бы предпочёл, чтобы наша добыча не слишком опередила нас, ибо мне придётся снова выслеживать её.

Ник хмуро посмотрел на своего прародителя.

Он подумывал напомнить старику, что легко мог оставить его задницу в том дерьмовом самолёте-склепе, воняющем гнилым растительным веществом и концентрированным отбеливателем.

Вместо этого он направился к той части шлюпки, где находилось управление, заметив ярко-зелёную стрелку, указывавшую на ту секцию материала.

Он подошёл к концу стрелки и опустился на колени, отыскав сегмент резины и полуорганики, который составлял панель управления мотором, а также напечатанные инструкции. Даже с его вампирским зрением сложно было читать эти символы через тёмные очки.

Через несколько секунд он сумел завести мотор.

Нажав последовательность кнопок, указанную в инструкции, он перевёл мотор в режим работы вхолостую, затем нажал центральную кнопку зажигания для двигателя на солнечной энергии.

Под шлюпкой зародился низкий рокот вместе с сильной вибрацией.

Ник почувствовал, как его плечи расслабились.

Он глянул на солнце, чтобы определить примерное направление, которое хотел вбить в компас, затем во второй раз посмотрел на инструкции.

Он нажал ряд других кнопок, последовательность которых должна направить шлюпку на север. Как только он нажал кнопку зажигания в этот раз, шлюпка стала двигаться по прямой линии назад, отдаляясь от тонущего самолёта.

Сощурившись и снова разглядывая надписи и странные иероглифы, Ник нажал несколько кнопок, увеличивая скорость.

Шлюпка всё равно умудрялась двигаться почти комично медленно.

Но всё же она двигалась.

С чувством колоссального облегчения Ник наблюдал, как она отплывает от воздушного судна.

Когда они оказались примерно в пяти метрах от белого фюзеляжа самолёта, он во второй раз попытался увеличить скорость. Он видел, как задняя часть самолёта начинает быстрее погружаться в тёмную воду, и старался ускорить шлюпку.

Однако, видимо, Ник уже задал хиленькому двигателю максимальную скорость.

Он мерно тарахтел, создавая всё больше расстояния между ними и огромным воздушным судном, размеры которого Ник наконец-то оценил полностью, поскольку они отошли достаточно далеко, чтобы увидеть эту штуку целиком.

Через несколько секунд Ник начал расслабляться по-настоящему.

Они определённо слишком далеко, чтобы беспокоиться о том, что их затянет в воронку от тонущего судна.

Теперь им осталось беспокоиться только о морских мутантах.

И об обезвоживании.

И о голоде.

И о стремительных переменах погоды, которые здесь были нормой.

На самом деле, они были нормой везде за пределами купола. Странные, ожесточённые, экстремальные погодные условия могли накатить на любую часть Земли практически в любое время без предупреждения.

Подумав об этом, Ник обвёл взглядом своих друзей-людей и видящих.

Его взгляд остановился на Уинтер, перебирающей припасы в длинной чёрной сумке, которую они захватили с собой. Слегка окрашенная кислородная маска по-прежнему плотно прилегала к её рту и носу, удерживая её волосы полуорганическими ремнями и не давая тем упасть на лицо, когда она наклонялась.

На мгновение Ник также глянул на Гектора, который нависал над Уинтер как повёрнутый на технике влюблённый вампир-переросток... Ник подозревал, что именно таким он и был.

Ник помрачнел, когда большой вампир улыбнулся, глядя в сине-зелёные глаза Уинтер, и движение черт его лица было заметно даже под плотным слоем ткани.

Гектор продолжал почти украдкой наблюдать за Уинтер, и Ник поймал себя на мысли, что придётся поговорить с мускулистым вампиром, пока он не врезал ему по лицу.

Заставив себя отвести взгляд от Уинтер и посмотрев в сторону самолёта, Ник нахмурился и снова покосился на небо.

Он направил их на север, чтобы увести от самолёта.

Теперь он сощурился, глядя на панель управления, набрал новую последовательность и нажал кнопку «координаты».

Шлюпка замедлилась, затем остановилась, работая на холостом ходу.

Потом двигатель снова взревел и стал двигаться по прямой линии на восток.

Ник понятия не имел, насколько далеко они от ближайшего берега, чёрт возьми, но он понимал, что путь неблизкий. Наверное, смехотворно неблизкий. Шансы, что они доберутся куда-нибудь без чуда практически равны нулю.

Затем он вспомнил кое-что ещё и нахмурился под слоями ткани, покрывавшей его лицо и шею.

Выпрямившись из положения на корточках перед контрольной панелью, он глянул на Брика.

Затем, не сказав ни слова, Ник пошёл вперёд.

Он задался вопросом, не стоит ли приложить минимальные усилия с поклонами и расшаркиванием, чтобы смягчить эмоции Брика и его нарциссизм.

Ник решил, что у него совершенно не осталось сил на такое.

Он подошёл прямо к своему прародителю и опустился на одно колено, уставившись в лицо другого вампира.

— Ты сказал Тай, что кто-то в пути, — произнёс Ник.

Когда Брик ничего не ответил, лишь глядя на него слегка кровавыми глазами и поджимая губы на бледном лице, Ник потерял терпение.

— До крушения, когда мы подверглись атаке, ты сказал Тай...

— Я знаю, о чём ты говоришь, Наоко, — ответил вампир, и его голос был таким же холодным, как и глаза. — Тебе не нужно повторяться, словно я маленькое человеческое дитя с повреждением мозга.

— Тогда, может, ты мне ответишь? — прорычал Ник. — Пока погода не сменилась, и нас не сожрали гигантские морские млекопитающие?

Брик поджал губы, словно Ник только что озвучил самую нелепую и мелочную просьбу в истории мира. Затем, слегка покачав головой, Брик посмотрел на небо, осторожно держа лицо в тени зонтика.

— О, мы не останемся здесь настолько, чтобы пострадать от «погоды», Наоко, — пробормотал старший вампир. — Надо отдать должное. Я не думал, что он сумеет убедить одного из моих людей предать меня. Он определённо получает приз за элемент неожиданности. Но большинство моих детей принадлежит мне... и им были даны чёткие инструкции, что делать, если я не буду выходить на связь каждые полчаса этой поездки.

С этими словами Брик повернул запястье, постучав по циферблату старомодных часов, которые Ник даже узнал.

— По моим подсчётам, эти инструкции выполняются прямо сейчас, — отрывисто добавил Брик, и его луизианский акцент сильнее окрасил его урчащий вампирский голос.

Ник нахмурился, проследив за взглядом Брика до неба, потом покосился обратно на своего прародителя. Только тогда до него дошло, как много у него вопросов.

Не только к Брику, но и к Уинтер, к Морли, ко всем.

Но он мог начать с Брика.

— Кто это был? — прорычал он. — Кто обернулся против тебя?

Взгляд хрустальных глаз Брика сосредоточился на Нике.

— Пилоты, — ответил он. — Но у них имелась помощь. Они также чрезвычайно тупы. При нашей следующей встрече я убью их без капли сожаления, — помедлив, Брик добавил: — Я ещё не решил, что делать с другим соучастником, которого люди Йи обратили против меня.

Ник нахмурился.

— С каким другим соучастником?

Брик испустил драматичный вздох, переводя взгляд на зелёно-коричневое небо и тёмно-коричневые облака, накатывавшие в вышине.

На протяжении нескольких секунд казалось, что он вообще не ответит Нику.

Затем старший вампир кивнул в направлении своего взгляда, скривив губы в лёгкой улыбке.

— Ах, — произнёс он. — Вижу, мои братья и сестры нашли меня.

Ник развернулся, на сей раз резко.

При этом он осознал, что слышит лёгкий шёпот звука, доносившийся сквозь урчание маленького мотора шлюпки.

Ещё одно воздушное судно. Большое.

Возможно, даже более крупное, чем то, которое только что затонуло в океанских волнах.

Ник смотрел вверх, когда Брик продолжил говорить мягким, почти убаюкивающим голосом.

— Месть слаще крови, дитя моё... а после такого прольётся кровь. Я больше не позволю застать себя врасплох.

Ник глянул на своего прародителя, вопросительно вскинув бровь, но Брик не ответил.

Видимо, Ник здесь не для участия.

Ник здесь в качестве аудитории.

— ...Видишь ли, — пробормотал вампир, глядя на небо, пока его глаза снова и снова плавно окрашивались алыми и красными оттенками. — Я дал обещание... клятву, можно сказать... давным-давно. Меня связывает моё слово, и хотя это было давным-давно, и той, которой я дал это обещание, давно нет с нами, я не оскорблю её, нарушив это слово.

Ник нахмурился в непонимании.

Обещание? О чём, чёрт возьми, говорил Брик?

Брик его как будто услышал.

— Ты знаешь, кого я имею в виду, дорогой Наоко...

В его глазах содержалась знакомая Нику смертоносная неподвижность. Это не казалось адресованным ему, Нику, но когда он узнал это выражение, его всё равно охватила настороженность.

Обычно, когда Брик бывал таким в дни Ника в рядах Белой Смерти, кого-то ждала гибель. Чья-то голова вот-вот разлучится с шеей с помощью меча или, возможно, чьё-то сердце вырвут из груди голым кулаком.

— ...Не думаю, что ты присутствовал при самом обещании, дорогой Наоко, — размышлял Брик. — Не думаю, что ты слышал, когда я сказал нашей дорогой, дорогой подруге, что я никогда-никогда не наврежу и никогда-никогда не допущу, чтобы что-то плохое случилось... с её единственной, самой драгоценной, весьма заблудшей и неисправимой сестрёнкой...

Ник вздрогнул.

Затем он напрягся, переводя взгляд на вампиршу, прижавшуюся к боку Брика и съёжившуюся под тем же гигантским зонтиком.

Женщина напряглась в ту же секунду, когда Ник перевёл взгляд.

Она осторожно подняла голову с плеча Брика, повернувшись, чтобы посмотреть на вампира в металлически-синем костюме, пошитом на заказ — костюме, который, скорее всего, стоил где-то двадцать тысяч кредитов, не считая золотых запонок с гравировкой, наверняка шёлкового галстука, вручную сшитой дизайнерской рубашки и уже испорченных итальянских туфель из кожи.