Глава Шестая

Ну что ж, все прошло хорошо.

Не идеально, как обычно бывает при соблазнении, но достаточно хорошо.

Хотя это общение оставило у Дункана сильную потребность—которая сохранялась до тех пор, пока они с Питером не вернулись в Росс—Хаус и он не нашел себе немного уединения-он должен был признать, что это было прекрасное введение в страсть Кэтрин.

И он нисколько не испугал ее.

Он надеялся, что благодаря этому опыту она придет к брачному ложу с большим энтузиазмом и любопытством, чем если бы они вообще никогда не заходили в оранжерею.

Но это значительно усложняло ему задачу.

Всякий раз, когда он думал о ней.

Когда бы он ее ни увидел.

Всякий раз, когда он подходил достаточно близко, чтобы почувствовать запах ее духов.

Было очень тяжело.

Эта последняя неделя будет худшей в его жизни.

Но случилось нечто такое, что сделало ожидание более терпимым.

Когда на следующий день он явился на очередной утренний прием и вручил дворецкому шляпу, его встретил знакомый смех. Мрачный звук, донесшийся из гостиной, вызвал в нем радостную дрожь, и он бросился к двери.

Конечно же, он не ошибся. Так и должно быть.

Но нет. Завернув за угол и заглянув в комнату, он увидел не кого иного, как своего шотландского соседа и партнера по виски-концерну Ранальда Ганна, барона Бауэра, а вместе с ним и хорошего друга Дункана Хэмиша Робба, обладателя этого безошибочно узнаваемого смеха. Его блестящие рыжие волосы тоже были безошибочно узнаваемы. И чертовски красивое зрелище.

“Клянусь всеми богами! - воскликнул Дункан, прежде чем успел напомнить себе о приличиях. Конечно, приличные джентльмены не кукарекают в гостиных.

Но, черт возьми, он устал сдерживать себя. Он определенно устал быть приличным.

Хэмиш резко обернулся и уставился на него, а затем издал вопль, от которого задрожала люстра. Леди Эсмеральда предусмотрительно поставила чашку на блюдце и нахмурилась, как туча.

-Ну, правда, - сказала она.

Мужчины не обращали на нее внимания, приветствуя друг друга крепкими объятиями и мужественными хлопками по спине.

- Что, черт побери, ты здесь делаешь? - Спросил Хэмиш, когда они наконец все поздоровались.

Дункан осмелился взглянуть на Кэтрин, которая наблюдала за ним с легкой улыбкой на лице. Боже, она была прекрасна этим утром. От одного ее вида ему стало тепло. Он вспомнил ее стоны, крики и мольбы прошлой ночью. Которые заставили его—

- Я говорю, Дункан. по-видимому, у Хэмиша была еще одна пощечина. - Какого чёрта ты делаешь здесь, в Лондоне?

-Ваш язык?- леди Эсмеральда заблеяла.

- Ах, я прошу прощения, девушки, - сказал Хэмиш с той кривой усмешкой, что ни одна женщина, независимо от ее возраста или уровня крахмала, не могла устоять. Действительно, Эсмеральда смягчилась, захихикала и даже захлопала ресницами, что, по мнению Дункана, было тревожным зрелищем.

Она помахала Хэмишу сложенным веером. - Никогда не забывайте, что вы находитесь в присутствии невинных леди, сэр.

-Ох, как же я мог забыть? - сказал Хэмиш со смешком. Он отвернулся и набросился на Дункана. Затем он наклонился ближе и сказал заговорщическим тоном: - нас послал герцог.

-Кейтнесс?

Бауэр кивнул с болезненной улыбкой на лице. - Ну да. Герцог прислал нас в качестве своих представителей на сезон.

Леди Эсмеральда скривила нос—довольно пугающее зрелище.

 - Этот чертов герцог. Он должен был сам прийти.

-Да, миледи, - ответил Хэмиш с соответствующим выражением досады на лице. - Но его жена ... в положении. Он не хотел оставлять ее одну.

- Ба. Шотландская девушка достаточно крепка, чтобы путешествовать.

- Его светлость предпочитает быть осторожным.

На леди Эсмеральду это не произвело никакого впечатления. - Его светлость должен был благословить нас своим присутствием.

- Вместо этого он послал нас, - сказал Хэмиш, хлопая себя по груди. - Мы защитим ваших маленьких ягнят от волков из высшего общества.

Леди Эсмеральда закатила глаза.

- Вот этого я и боюсь, - сказала она. - Мы должны выдавать их замуж, а не гоняться за женихами.

- Мы простые шотландцы,- сказал Хэмиш. - Мы не собираемся прогонять женихов.- Он подмигнул Бауэру, и тот сдержал улыбку. Из них двоих Бауэр был сильным молчаливым типом, в то время как Хэмиш был более склонен к озорству.

Лахлан, вероятно, послал их обоих в надежде, что они уравновесят друг друга.

- Я не понимаю, почему герцог не мог приехать сам, - повторила леди Эсмеральда.

- Его жена "растет", - повторил Хэмиш.

- Он мог бы приехать и без нее. Он в долгу перед своей родней.

Энн, спокойно сидевшая рядом с Элизабет, которая притворялась, что вышивает, фыркнула.

- Тебе есть что сказать, девочка? - пропела леди Эсмеральда.

- А я знаю. Герцог был более чем щедр. Забирает нас к себе. Финансирование наших гардеробов. Добыть для нас самую элегантную, уважаемую компаньонку в Лондоне...

Она помолчала, давая возможность леди Эсмеральде оправиться.

- И все это ради четырех девушек, которых он никогда не встречал.

- Это его обязанность,- провозгласила леди Эсмеральда.

- Я, например, не хочу быть никому обязанной, - сказала Элизабет.

- Я тоже, - вмешалась Виктория.

- Я не возражаю, - сказала Мэри. Другие девочки сердито посмотрели на нее, но Кэтрин рассмеялась.

Этот звук привлек внимание Дункана. Нет, даже больше. Он схватил его за живот и дернул. Его взгляд метнулся к ней, и он поймал ее смех. Их глаза слиплись, и это тепло снова стало жарким.

- Послушай, Дункан, - пробормотал Хэмиш. - Ты так и не сказал мне, зачем приехал в Лондон.- И его пристальный взгляд проследил за взглядом Дункана, и его улыбка ясно дала понять, что он все понял. Или, по крайней мере, часть его.

Семь голубоватых адов.Дункан знал эту ухмылку.

И он боялся этого.

Может быть, это и не так уж хорошо, что его друзья все-таки приехали в Лондон.

* * *

Кэтрин всю ночь не сомкнула глаз. Как она могла, воспоминания рук Дункана, его губы на ней, кружились в ее голове? Она слышала истории о занятиях любовью, странные шутки там и тут, вещи, которые она не понимала. Теперь она знала. Или, по крайней мере, у нее было представление об этом.

Она знала, что это было больше, чем то, что она испытала, и у нее было смутное представление о том, что будет дальше.

Чего она не понимала, так это почему от таких мыслей у нее кружилась голова и она чувствовала слабость. И ... желание.

Короче говоря, прозаическое описание акта не соответствовало эмоциональному водовороту. На самом деле, сводясь к самому акту, он не казался приятным ни в малейшей степени. И мысль о том, что ей придется проделывать подобные вещи с Тивертоном или Прюблом, оставляла ее совершенно равнодушной.

Но Дункан?

Ах, совсем не холодно.

Она бросила на него потеплевший взгляд и пришла в восторг, обнаружив, что он наблюдает за ней. Ее губы сами собой изогнулись в улыбке. Ее сердце бешено колотилось, когда он медленно отдал честь в ответ. Его ухмылка была действительно злой, что заставило ее улыбнуться еще шире.

Оглушительный кашель разнесся по комнате, пронзая мгновение. Вздрогнув, Кэтрин обернулась и встретила сердитый взгляд леди Эсмеральды.

Странно, как крышка может так дергаться.

- Леди Кэтрин.- какой ужасный тембр. Никогда еще при звуке собственного имени ее не пробирала такая холодная дрожь. - Не соблаговолите ли вы спеть нам песню на фортепьяно?

Кэтрин постаралась не поморщиться. Вряд ли она была совершенством.

- Конечно, леди Эсмеральда, - сказала она и кивнула, извиняясь перед мужчинами. К ее удивлению и радости, Дункан направился к ней.

- Может быть, я буду переворачивать для тебя ноты? - спросил он.

Как мило.

-Я и не знала, что ты читаешь музыку, - сказала она.

Его ухмылка была лукавой.

-Я не знаю. - Но это шанс встать рядом с тобой.

Ах милый. Как она могла сосредоточиться на нотах, когда он так смотрел на нее? Возвышаясь над ней. Наклонившись вперед. Дыхание ...

Излишне говорить, что она искалечила Моцарта. По правде говоря, даже жестоко обращалась с ним. И это был такой красивый кусок когда-то. Один из ее любимых.

Когда она закончила, все вежливо зааплодировали, но когда она игриво предложила сыграть еще, Мэри и Энн с готовностью вскочили и с чрезмерным пылом заявили, что ее выступление было настолько захватывающим, что они просто не могут больше слушать.

Что вполне устраивало Кэтрин. Она вообще не хотела играть.

Хотя она не могла отрицать, что ей это понравилось.

Она соскользнула со скамейки и повернулась к Дункану.

-Не хотите прогуляться?- спросила она, подмигнув.

Он моргнул, возможно, ошеломленный ее дерзостью.

Возражал ли он против ее дерзости? Или это отталкивало его?

Ей придется спросить об этом во время прогулки.

- С удовольствием, - пробормотал он и взял ее за руку.

Они прошли уже половину комнаты—так близко от этой чудесной двери,—когда что-то похожее на визг остановило их обоих на полушаге. -Я говорю.

Кэтрин оглянулась через плечо на леди Эсмеральду. Выражение ее лица было напряженным.

- И куда же вы собрались?”

- На прогулку, леди Эсмеральда.

- В консерваторию? -  Боже, как эта женщина громко говорить. - Думаю, что нет. Только не без сопровождающей.

- С компаньонкой? Но, леди Эсмеральда, - сказал Дункан. - Мы помолвлены.

- Что? - рявкнул Хэмиш. А потом он рассмеялся.

Кэтрин нахмурилась. Заметив это, он плотно сжал губы. Он бросил на Дункана любопытный взгляд. - Но я думал, что ты влюблен в другого человека.—

- Заткнись. - лицо Дункана побагровело. Он взглянул на Кэтрин, а затем сердито посмотрел на Хэмиша.

- Нет, правда. Сколько раз ты говорили о ней—

- Заткнись. Сейчас же.

Бауэр наклонился и прошептал что-то на ухо Хэмишу, что заставило молодого человека замолчать и сглотнуть, а затем бросить полный раскаяния взгляд на Дункана.

Кэтрин не понимала, о чем идет речь, и даже не пыталась понять. Она была слишком подавлена тем фактом, что Хэмиш случайно раскрыл тайну Дункана. Он был влюблен в другую женщину.