Я повернулась к нему спиной.

— Возможно. А тебе-то какое дело?

Когда я оглянулась, его уже не было.

Я встала и уронила цветы.

— Ник? Возвращайся обратно. Не оставляй меня.

Темные тучи пронеслись над головой, и я упала на траву. Я вздрогнула.

— Джиа?

Девичий голос?

Что-то шершавое повисло у меня на плече. Пахло пылью и немного плесенью. Мокрая тряпка вытерла мне щеку. Я открыла глаза, но левый не открывался полностью.

— Животные, — сказала Пия. — Они действительно причинили тебе боль.

— Я им что-нибудь сказала? — мой голос звучал напряженно и хрипло.

Стук сапог разносился по коридору и становился все громче, чем ближе они подходили к нашей камере.

— Джианна, — раздался из окна знакомый мне мужской голос.

— Чего ты хочешь? — спросила Пия.

— Открой дверь, — приказал чей-то голос.

Антонио? Страж Ватикана должен был быть там, чтобы вытащить меня. Если бы мне не было так больно, мое настроение поднялось бы.

Дверь открылась, и он вошел.

— Ложись на койку, — приказал он Пие. Он наклонился ко мне и убрал волосы с лица. — Что они с тобой сделали? Это твоя вина, — сказал он кому-то позади себя.

Он провел пальцами по своим темным вьющимся волосам. Его большой нос теперь был искривлен. Я подумала, не сломал ли он его, когда выпал из книги врат после нападения. Это было, когда мы с Ником искали Чиаве.

— Уйди с дороги, — сказал Арик.

Антонио выпрямился и отошел в сторону.

Арик присел на корточки. Единственный глаз, который я смогла открыть, встретился с его взглядом. На его глазах выступили слезы.

— Мне так жаль, Джиа. — Он покачал головой, пытаясь собраться с мыслями, и посмотрел на Антонио. — Это сделали твои охранники. Если кто-нибудь снова прикоснется к ней, я убью его.

— Это не мои охранники, — сказал Антонио. — Они принадлежат Совету Чародеев, и мы должны вытащить ее отсюда.

— Время вышло, — прорычал охранник.

Арик откинул мои волосы назад и наклонился к моему уху.

— Они больше не причинят тебе вреда. Я вытащу тебя отсюда.

Охранник загремел ключами.

— Я сказал, время вышло.

Арик встал и вышел из камеры.

— Немедленно пошлите к ней целителя.

Антонио бросился за ним.

— Арик, они снова причинят ей боль. Мы должны вытащить ее отсюда.

Охранник захлопнул дверь и запер ее.

— Что ты с ней сделал? — крикнул дядя Филип из своей камеры.

— Заткнись, ты, — сказал охранник.

— Арик, вернись, — взмолился дядя Филип. — Послушай меня. Они ее изувечат. Ты не можешь оставить ее здесь.

— Они не причинят ей вреда, — голос Арика звучал еще дальше.

Раздался грохот, как будто дядя Филип пнул дверь.

— Джиа, с тобой все в порядке?

Пия направилась к двери.

— Ее сильно избили, но она говорит.

— Спасибо, — сказал он, как будто потерпев поражение.

Она вернулась ко мне и продолжала умывать мое лицо тем небольшим количеством воды, которое у нее было.

— Я не могу поверить, что Арик позволил им сделать это.

Во рту у меня пересохло.

— Воды?

Она положила тряпку, взяла металлическую чашку и поднесла ее к моему рту. Я вздрогнула, когда та коснулась потрескавшейся губы.

— Прости, что я не могу создать свой водяной шар. Эта штука не самая лучшая, но она мокрая.

Я сделала глоток и слегка поперхнулась.

— Это ужасно.

Целительница, молодая женщина с вьющимися рыжими волосами, подошла и обмазала меня грязью. Прежде чем уйти, она положила татуированную руку мне на голову.

— Не сдавайся. Продолжай бороться. И не бойся, если сегодня ночью отключат электричество. Здесь будет очень темно, но это всего лишь несколько минут. — Она наклонилась ближе ко мне и прошептала: — Даже чары и обереги будут сняты.

Когда лекарь ушел, Пия подошла и села на край моей кровати.

— Я здесь уже несколько месяцев, а электричество так и не отключилось. Как думаешь, почему она тебе это сказала?

— С кем бы она ни была, она дает нам возможность сбежать, — сказала я. — Но что мы можем сделать за несколько минут? Сомневаюсь, что наши боевые шары смогут что-то сделать с этой толстой стальной дверью.

— Тогда зачем она вообще тебе это сказала?

— Даже не знаю. — Я перекатилась на спину и повернулась лицом к стене. — Дай подумать.

Она поудобнее устроилась на своей скрипучей кровати.

Боль сделала меня беспокойной. Я смотрела на тусклые огни прямо над нашей дверью, думая о своих шарах. Стекло просто разлетится вдребезги. Огонь ничего не сделает. Лед и парализующие шары были бы бесполезны. Водяной шар Пии, вероятно, только утопит нас.

На одной из петель рядом с дверью поблескивал тусклый огонек. Мне нужен был инструмент или что-то еще, чтобы их снять. В комнате не было ничего, что могло бы их сломать.

Петли.

Я села, вспомнив, как использовала Чиаве, чтобы вытащить Каррига из камеры. Чиаве мог резать металл. Мне просто нужно было дождаться отключения электричества, чтобы вытащить меч из моей кожи.

Я зевнула.

— Нет. Ты не можешь сейчас спать, — ругала я себя.

— Что? — Пия застонала и натянула на голову подушку.

Боясь заснуть и пропустить отключение электричества, я встала и прошлась по камере, не спуская глаз с выключателей над дверью. Шли часы, а я все ходила и ходила.

Воспоминания проносились в моей голове.

И я шагала.

Сладкие воспоминания о прошлом, когда Фейт, Каил и Шинед были живы. Когда мой родной отец, Карриг, впервые нашел меня за пределами Бостонского Атенеума. Когда Арик не был таким ослом.

И я шагала.

Когда были только мы с Ником, до Афтон. А потом, когда к нам присоединилась Афтон. И когда мы с папой остались одни после смерти мамы. Воскресные обеды и субботние пикники в Парке Бостон Коммон с папой.

И я остановилась.

Свет замерцал. Я задрала рубашку, нащупала на коже меч и прижала к нему пальцы.

Огни снова замерцали.

Где-то на виселице раздался громкий хлопок.

И темнота.

— Reditum. — Я поморщилась, когда меч вырвался из моего тела. Он вырос и поплыл передо мной, и я схватила его.

— Вставай, Пия.

Я подождала, пока снова зажжется свет, и ударила мечом по верхней петле. Металл лязгнул о металл.

— Что происходит? — Пия, спотыкаясь, выбралась из постели.

— Мы выбираемся отсюда. — Я ударила по следующей, потом по нижней.

Собрав всю силу, я бросилась на дверь и вместе с ней рухнула в коридор. Пия помогла мне подняться на ноги. Из дальнего конца коридора послышались шаги и голоса. Я доковыляла до двери дяди Филипа и сломала мечом все петли.

— Назад, — предупредил он, прежде чем толкнуть дверь. Та грохнулась на пол, как гром. Когда он вышел, я крепко обняла его.

— Пошли, — сказала Пия. — Куда мы идем?

— Сюда. — Я помчалась по коридору в том направлении, куда Одран увел Ника, Дейдру, Тода и меня, когда мы пришли за Чиаве Тода. В конце концов, я нашла узкую дверь, к которой нас привел Одран, и распахнула ее. С каждым шагом вверх по узкой винтовой лестнице мне казалось, что голова вот-вот отвалится.

Внезапно дверь позади нас распахнулась.