Глава 18

Аспен

— О боже, это самая милая штука в мире.

Крис буквально скакал на цыпочках, махая листом бумаги в воздухе, с дурацкой улыбкой на лице. Его печальное подобие ирокеза после ночи сна было не более чем лохматым беспорядком.

— Как думаешь, у тебя получится снизить этот девчачий визг до более выносимого уровня? — спросил я, допивая свою вторую чашку кофе. — Сейчас только шесть утра.

— Я не замолчу. Смотри, тебе оставляют любовные записки в двери. Это как в чёртовой старшей школе. О боже, ребята, послушайте это, — Крис взял листок в две руки и прочистил горло, поворачиваясь к остальной команде лицом и спиной ко мне. — Аспен, дай мне подумать пару дней. Приходи в хижину…

Я пролетел на другой конец комнаты и вырвал листок из руки Криса, в то время как он рассмеялся.

— Ты чёртов незрелый мальчишка, знаешь?

Все остальные изо всех сил старались скрыть улыбки, возвращаясь обратно к занятиям, которые бросили, чтобы послушать Криса.

— Брось, приятель, он оставил тебе любовную записку на двери. Я млею — признаюсь, слегка завидую — но млею, а это даже не для меня.

Игнорируя его, я взял свой кофе и вышел из кухни. Закрывшись в своей комнате, я поставил кофе на столик рядом с кроватью и прочитал записку, которую оставил Хаксли.

«Аспен,

Дай мне подумать пару дней. Приходи в хижину в пятницу, и я тебе отвечу. Я ничего не обещаю, потому что действительно ещё не знаю, что делаю. По меньшей мере, я хочу убедиться, что попрощаюсь должным образом.

Х»

Пятница. Прийти в хижину в пятницу.

Это был официальный последний день проекта. В этот день мы планировали снять свой последний датчик, собрать полную коллекцию образцов и готовиться к воскресному отъезду домой. Нам нужно было освободить арендованную хижину не позже тридцатого числа, что технически было в следующую среду. Я дал себе небольшой запас, на случай, если Хаксли понадобится ещё несколько дней.

В пятницу у него будет ответ, или, судя по его записке, он будет прощаться. От этой альтернативы у меня скрутило желудок. Я не раз отмахивался от мысли, что мы станем чем-то большим, если он решит поехать домой. В его голове был беспорядок, и я не был уверен, что он сможет пойти на что-то длительное.

В миллионный раз, я вспомнил все наши разговоры о его возвращении домой, включая плюсы и минусы, которые ему нужно было обдумать при принятии решения. Он не был глупым человеком, он должен был понять, что единственный выбор — идти вперёд.

Неделя предстояла длинная.

***

Множество раз, между днём получения записки и пятницей, мне приходилось останавливать своё желание сесть на квадроцикл и поехать в хижину Хаксли, чтобы узнать, принял ли он решение. Крис не переставал дразнить меня, даже когда остальные члены команды говорили ему отвалить.

Когда мы остановились у дома в пятницу днём и слезли с квадроциклов с последней коробкой образцов, атмосфера гудела от энергии. Мы закончили последний сезон проекта «Гризли». Это предстояло отметить.

Вся молодёжь занялась работой, занося оборудование внутрь и занимая душ. Шли разговоры о куче выпивки и потенциальных поездках в тренировочный лагерь пожарных, чтобы посмотреть, на месте ли они ещё.

Когда я вышел из ванной, вытирая полотенцем влажные волосы, ко мне, пританцовывая, подошёл Крис.

— Готов к своему свиданию? Надеюсь, ты хорошенько потёр свою дырочку для этого горца.

Я бросил в него своё мокрое полотенце и пошёл дальше по коридору.

— Тебе нужно потрахаться, Крис. Ради бога, иди найди горячего пожарного и оставь меня в покое.

— Что? Я ведь не подкатываю к тебе… уже.

— Нет, но моя сексуальная жизнь тебя слишком сильно интересует, что говорит мне о твоей собственной засухе в данный момент. Сделай нам обоим одолжение.

Я взял себе пиво и прислонился к тумбочке рядом с Тигром.

— Круто, — усмехнулся Тигр, протягивая свой кулак, чтобы я стукнулся о него своим. — Я буду по тебе скучать, босс.

— Да-да, а я совсем не буду скучать по вам, ребята.

— Аспен, ты сегодня уезжаешь или хочешь присоединиться к нам? — спросила Тифф, занимая место у стойки.

— Я оставлю вас веселиться одних. У меня другие планы.

— Планы, которые включают в себя ещё больше ссадин на коленях? — отозвался из гостиной Крис.

— Отстань уже от него, — крикнула через плечо Тифф.

— Не нужно меня защищать, — я указал бутылкой пива на Тифф, после чего сделал глоток. — Я толстокожий.

— Но синяки у тебя как у нежной принцессы.

— Крис! — рявкнул Тигр. — Клянусь, если ты не заткнёшься, я сегодня найду кого-нибудь, кто заткнёт тебя вместо меня.

Крис заглянул на кухню с яркой улыбкой и блеском предвкушения в глазах.

— Обещаешь?

Тигр бросил крышку от своей бутылки в голову Криса, и они оба рассмеялись.

— Хорошо, мне развлечений хватит, я пошёл, — я допил остатки своего пива и оставил пустую бутылку на стойке. — Не разбейте квадроциклы. Ведите себя ответственно. И не ждите меня, я ночевать не приду.

С этими словами, я подмигнул Крису и вышел за раздвижные двери на террасу. Я хохотнул, когда Крис заскулил прямо перед тем, как закрылась дверь.

— Как я завидую!

Я испытывал желание признаться, что, наверное, буду скучать по этим ребятам. Работать с ними было весело. Даже с Крисом. Они были молоды и полны молодёжных шуточек, но умели усердно работать и закончить дело.

Было ещё светло, пока я ехал по дороге к оазису Хаксли в лесу. Предвкушение того, что я узнаю его ответ и снова увижу его, росло всю неделю. С этим предвкушением смешалась дрожь восторга из-за обещаний, которые лежали впереди этого вечера.

Задумчивый и отстранённый Хаксли сидел на старом пне рядом с хижиной. Когда я подъехал и припарковался, он поднял взгляд на меня, но в его глазах не было ни намёка на радость. Внутри меня всё рухнуло. Он решил остаться? Я приехал для нашего официального прощания? Почему эта мысль так некомфортно меня съедала?

Он поднялся со своего места, в то время как я слез на землю и посмотрел на него с вопросом и тревогой.

— Ты в порядке?

Он кивнул, но отвёл взгляд, не в силах сосредоточиться на мне более чем на краткое мгновение.

— Ты ел? — он направил вопрос в горы вдали, хмурясь.

— Нет. Только утром.

Он повернулся и посмотрел на меня с опаской, после чего указал на хижину.

— Я приготовил кролика с рисом. И соус из чёрной смородины и малины. Это вкусно. Возможно, моё любимое блюдо. Если ты захочешь, — он пожал плечами, ожидая ответа.

Я не мог игнорировать слабость внутри и сократил расстояние между нами. Он отвёл глаза, но я положил руку на его щеку и вернул его взгляд к себе.

— Ты готов ответить?

— Да, — прошептал он, глядя на мои губы и отказываясь поднимать глаза. — Но давай сначала поедим. Пожалуйста.

Я редко видел уязвимую сторону Хаксли. Мужчина, стоящий передо мной, разваливался на части и очень старался не показывать этого.

Я провёл большим пальцем по его нижней губе, наслаждаясь грубостью его бороды под своей рукой. Он закрыл глаза и прильнул к моей руке.

— Сначала еда, — согласился я. — Но потом мы поговорим?

Он взялся за моё запястье и прижал мою руку к своему лицу. Прильнув ближе, он прижался к моему лбу своим. Так мы стояли ещё минуту, пока я впитывал редкое проявление близости, игнорируя то, как моё сердце болело и тянулось к нему.

— Идём, — я подтолкнул его вперёд.

Он неохотно отстранился и повёл меня в дом. В хижине было душно, но воздух заполнил сладкий запах приготовленных ягод, уравновешивая дискомфорт чем-то хорошим.

На тумбочке, рядом с миской соуса стояла железная тарелка с приготовленным мясом. Рис был слегка подгоревшим и стоял в своей тарелке, напоминая мне о моём большом опыте готовки на огне. Было практически невозможно не спалить еду время от времени.

Хаксли протянул мне тарелку со сколами и ложку и кивнул, приглашая угощаться. Только наполнив свою тарелку, я понял, насколько голоден. Мой желудок неприлично заурчал, и я хохотнул, бросая взгляд на Хаксли. Он не заметил. Стоя меньше чем в двух метрах от меня, он потерялся в своих мыслях, глядя в далёкое никуда, глубоко нахмурившись.

— Твоя очередь, — я толкнул его плечом, чтобы привлечь внимание. — Выглядит отлично. Я умираю от голода.

Он опешил и на мгновение встретился со мной взглядом, после чего покачал головой и положил себе целую тарелку еды.

Я подошёл к дивану и присел на дальний конец. Хаксли сел напротив и молча начал есть. Не уверенный, что сказать, я занялся своей едой, пытаясь оттолкнуть из разума дурное предчувствие.

Закончив, Хаксли поднялся и прошёл обратно на кухню, где на тумбочке оставил свою тарелку. Он тяжело наклонился, сжав кулаки, развернувшись ко мне спиной. С меня хватило тишины. Не закончив есть, я оставил свою тарелку на столике и пошёл за ним.

Его тело застыло. Единственным движением было его тяжёлое дыхание. Я подошёл к нему сзади и положил руки на его бока. Его сжатые мышцы напряглись ещё больше. Я провёл руками по его спине, на мгновение надавливая на его напряженные мышцы, после чего прижался к его телу и обвил его руками.

Его дыхание замедлилось, и он наклонил голову на бок, позволяя мне целовать его шею, двигаясь к уху.

— Поговори со мной.

Он не ответил, но чем дольше я оставался рядом с ним, даря ему нежные поцелуи и прижимая к себе, тем больше он расслаблялся.

В конце концов, он развернулся в моих объятиях и взял моё лицо в свои большие, грубые руки. С момента моего приезда это был наш самый долгий зрительный контакт, так что я не двигался. Я наблюдал, пока он искал в моей душе что-то, в чём отчаянно нуждался — только я не знал, что это было.

Затем он притянул моё лицо к своему и поцеловал меня, крепко и глубоко. С грубой силой, он впивался в мои губы, лизал и исследовал каждую впадинку, толкая меня спиной вперёд по комнате, к своей кровати. Это было удушающе, напряжённо и требовательно.

Когда мои икры ударились о раму, я вцепился в его майку, стягивая её через его голову, пока он избавлял меня от моей.