Глава 18

Картер

Белый и синий везде.

Цвета танцевали в моих глазах.

Я проглотил холодную воду и увидел приближающийся всплеск белого света.

Папа?

Ко мне тянутся руки.

Без промедления я потянулся назад.

Папа.

Лия

«Последние новости: кадры спасения снятые около часа назад. Видео снято с вертолета, исследующего повреждения, оно показывало человека, вытащенного из воды в спасательную шлюпку. Его личность пока не разглашается, так как лодка продолжает поиски выживших».

— Это Картер, — сказала Мелани, указывая на экран. — Сразу видно, что это он.

Я не могла сказать, он ли это, поэтому промолчала.

Пока репортер говорил, видео транслировалось на заднем плане. Он был слишком далеко, чтобы что-то разглядеть, а я сидела как на иголках, ожидая, когда они опознают человека.

Пожалуйста, Господи, пусть это будет он.

Мой телефон внезапно зазвонил из спальни, но я даже не сделала попытки ответить. Наверно, Шерил гадала, где я. Сейчас мне было плевать на ее дерьмо. Мне нужны были ответы.

— Что мне делать, если он умер? — спросила я вслух.

Мелани повернула ко мне голову.

— Он не умер.

— А если так? Я буду очень сожалеть, правда?

Она ничего не ответила.

— Просто верь.

Я усмехнулась.

— Не надо, Мел. Я не поведусь на Холлмаркское дерьмо.

Когда ты выросла в трейлерном парке, заполненном наркоманами и сутенерами, и твоя тетка, в частности, была проституткой, ты понимаешь, что вера — это не что иное, как дерьмо, которое скармливают привилегированным детям.

Детям, которым не нужно ложиться спать голодными. Детям, которые прячут свои зубы под подушку и волшебным образом получают деньги под ней на следующее утро. Эти дети растут с верой.

— Это не Холлмаркское дерьмо, — ответила она, качая головой. — Ты не можешь так говорить. Посмотри, где ты сейчас после всего, через что прошла. Ты воплощение того, почему люди должны верить.

— То, где я сейчас, создано на моем собственном горбу.

Она вздохнула, сдаваясь. Может, вчера, до этой дерьмовой бури, я бы прислушалась к ее доводам, но сейчас я была не в себе и нервничала. Я снова чувствовала себя ребенком — опустошенной и мрачной. Весь мой мир словно балансировал на лезвии ножа.

Он нужен мне живым.

Потому что жить своей жизнью я могла нормально, только когда знала, что он живет своей. Я не могу приспособиться к миру, в котором его нет. Он должен жить. Это звучит безумно, знаю. Но так оно и есть.

— Лия, твой телефон звонит без остановки, — сказала Мелани. — Я принесу телефон, а ты решишь, отвечать или нет.

Она встала и ушла, а я продолжала смотреть телевизор, затаив дыхание, разглядывая остатки самолета. Там был всего лишь маленький корабль, и я не знала, что было хуже.

На мгновение я попыталась представить, каково это было на борту самолета, падающего в реку. Страх, шок, неуверенность. Хуже всего, что невозможно контролировать происходящее. Ты буквально продукт катастрофы, контроль над которой утекает, как песок сквозь пальцы.

Самолеты всегда пугали меня. Это была одна из причин, почему даже в самом крайнем случае я не путешествовала.

Быть внутри алюминиевой оболочки... нет. Просто... нет.

— Это Рим, — внезапно сказала Мелани позади меня дрожащим голосом.

— Рим? — Его имя казалось мне таким чужим.

— Ответь!

Я выхватила телефон из ее руки, когда она села рядом со мной, и уставилась на имя, вспыхнувшее на экране.

— Рим.

Так и есть.

— Привет, — тихо ответила я.

Мой желудок скрутило, сердце забилось сильнее, когда на другом конце провода на мгновение стало тихо.

— Лия, — сказал он, его голос был серьезным и напряженным. — Не знаю, знаешь ли ты…

— Конечно, я знаю о катастрофе, — перебила, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — Он жив? Они вытащили его из воды? Пожалуйста, скажи мне, что это был он.

Его короткое молчание убило меня.

Он мертв.

Конечно.

Ты не выживешь в такой катастрофе в таком огромном самолете.

Как я теперь буду жить?

— Он жив, — сказал он.

Телефон практически выпал из моей руки, когда я сгорбилась и зарыдала в подушку.

Облегчение было слишком сильным, чтобы описать его словами. Я едва могла дышать, меня трясло. Мелани снова обняла меня, и я услышала ее тихие крики. Она слышала его.

— О, Боже, Мелани! — воскликнула я. — Что случилось? — Боже мой!

Должно быть, я плакала так целую вечность, прежде чем снова смогла схватить трубку. Приложив трубку к уху, я удивилась, что звонок все еще продолжался.

— Рим, — выдохнула я, задыхаясь от эмоций, — С ним все в порядке?

— Не знаю, — честно признался он. — Его отвезли в больницу, и все это время он звал отца. Думаю, у него галлюцинации.

— Но физически... он в порядке?

— Думаю, что да. Я сейчас еду в больницу.

— Держи меня в курсе.

— Конечно. — Он снова замолчал и вздохнул. — Послушай, я сейчас в Нью-Йорке, а мои родители в истерике. Ты сможешь зайти и сказать им, что все в порядке? Они бы чувствовали себя лучше, если сказать это лично. Ты же знаешь, какие они.

— Да, — кивнула я. — Понимаю. Я скажу им. Пойду, когда успокоюсь.

— Спасибо, Лия.

— Не забудь держать меня в курсе.

— Конечно.

Я положила трубку и вытерла глаза.

— Видишь, — прошептала Мелани, поглаживая меня по спине. — Вера поможет пройти долгий путь.

Я кивнула ей.

— Знаю, прости. Просто... я ожидала другого исхода.

— Что собираешься делать?

— Я должна позаботиться о Шерил, а потом повидаться с родителями Рима.

Ее глаза пристально смотрели, пока она поглаживала меня.

— А потом я должна увидеть его.

***

Пришлось собрать всю свою силу, чтобы встать с дивана. Хотя это меньшее, что мне хотелось делать. Я все еще чувствовала слабость. Я не могла перестать дрожать, потому что не могла всецело воспринять новости. Я все еще парализована страхом.

Когда я, наконец, поднялась, Мелани уже была одета и готова.

— Я тоже пойду к Марлене и Гарольду. Хочешь, поеду с тобой? — спросила она.

— Нет, — ответила я, качая головой. — Иди прямо туда. Не знаю, как долго я пробуду у Шерил.

— Хорошо, но ты уверена, что сможешь вести машину? Ты все еще выглядишь нехорошо.

— Со мной все будет в порядке.

Я выпила чашку кофе до того, как добралась до машины. К тому времени мои нервы немного успокоились. Глубоко вздохнув, я вставила наушник в одно ухо и по дороге к Шерил включила айпод.

Песню Картера.

Я позволила его голосу успокоить меня и солгала бы, если сказала, что не рыдала большую часть пути.

Черт, Лия, а если бы он умер? Что бы ты делала?

Была бы полна сожалений, сдерживаемая собственным страхом.

К тому времени, как я добралась до трейлерного парка, чувствовала себя уже лучше. Я припарковала машину и вышла, а Шерил вышла навстречу, останавливаясь на крыльце, в спортивных штанах и свитере с дырками размером с голову.

Держа сигарету в одной руке, она помахала мне другой, и я с трудом сглотнула, стараясь не смотреть на нее, когда помахала в ответ.

Ей стало лучше с тех пор, как Рассела посадили за нападение на полицейского при отягчающих обстоятельствах два года назад. Это произошло после того, как он сел пьяным за руль и врезался в заднюю часть другой машины с семьей внутри. Было раннее утро, около двух часов дня.

Честно говоря, он гребаный идиот, так что я ничуть не удивилась.

Карма, верно?

Шерил перестала заниматься проституцией и, по ее словам, покончила с наркотиками. Но я не была уверена в этом, особенно сейчас, когда шла к ней. Она была хрупкой, с сухими волосами и бледной кожей.

С тех пор, как я узнала, что случилось с Расселом, по какой-то глупой причине я питала к ней слабость.

Может быть, потому что я знала, каково это — быть под контролем Рассела; и временами я видела ее трезвой, маленькие проблески человечности до того, как она стала зависима от наркотиков. Так что я откладывала из зарплаты пятьдесят долларов в неделю и давала ей два раза в месяц, чтобы она могла оплатить дом и поесть. Она нашла себе работу в закусочной, но та была далеко, вот почему я сейчас приехала сюда.

Я нашла ей другой трейлер поближе к работе, так что ей не придется ездить на автобусе. Настоящий трейлерный парк был намного лучше этого, и он был чистым и опрятным в очень хорошем районе. У него даже была команда обслуживания, которая заботилась о садах. Там живет много пожилых людей, и по сравнению с этой заброшенной дырой, кажется образцом здоровья.

— Как поживаешь? — спросила она, когда я, наконец, подошла к ней.

— Хорошо, — тихо ответила я. — Ты готова идти?

Мне не хотелось болтать. Я просто хотела быстро отвезти ее и добраться до дома Марлены.

— Ты неважно выглядишь, — заметила Шерил. — Это из-за аварии с твоим мальчиком?

Я удивленно взглянула на нее.

— Ты слышала?

— Все только об этом и говорят. Но ты не волнуйся. Я уверена, что он в порядке. Они уже нашли выжившего. Вытащили его из воды. Держу пари, это он.

Я снова с трудом сглотнула.

— Да, это так.

— Все происходит не просто так.

— И какая же причина? — Я чувствовала себя глупо, прося у нее ответы.

— Понятия не имею. Думаю, это больше научит тебя ценить жизнь. — Она выпустила облако дыма, бросила окурок на землю и растоптала. — В одну минуту ты жив, а в другую уже нет. Такова жизнь.

— Да…

Я помогла донести несколько коробок, и мы погрузили их в машину. Она села в машину и стала меня ждать.

Я оглядела трейлерный парк, вспоминая, как весело тут было детьми. Мой взгляд упал на старый сдутый баскетбольный мяч, лежащий посреди лужайки.

Мне нравилось смотреть, как играет Картер.

Я любила Картера.

До сих пор.

По щеке скатилась слеза, пока я думала о наших совместных моментах. Он был моей второй половинкой, а я убеждала себя, что мы живем в разных мирах. Конечно, наши жизни были разными, но это не означало, что мы не были одними и теми же людьми.

Я повернулась к его старому трейлеру и увидела другую машину, не ту, на которой ездил его отец. Я посмотрела на окно, в которое он обычно забирался, и судорожно вздохнула.

Я скучала по нему.

Я хотела его.