97

Если город был подобен готовому костру, то похороны-это трутница. Церемония была долгой и очень благочестивой: Софийские похороны в строгом храме из белого мрамора, без каких-либо украшений, кроме эстетической чистоты колонн. Но Конгрегация была четко разделена на три части, и аристократы носили цвета своих Домов и ошеломляющее разнообразие знаков альянса. Почти никто из этих трех групп не разговаривал с другими группами. Все они, мужчины и женщины, были вооружены.

Когда церемония закончилась, отец Каллиникоса, его младший брат, сестра и мать выстроились в ряд, приветствуя гостей, которых проводили в сад, чтобы накормить. Арантур стоял позади Далии, и мать Каллиникоса обняла ее.

“И Вы были в брачных списках друг друга, - сказала она, всхлипывая.

Далия кивнула.

“Я Хангела из племени Кутри. Он был таким милым мальчиком. Если у тебя заячьи мозги” - сказала она, и Далия улыбнулась. Хангела расцеловала ее в обе щеки. “Вы, вероятно, слишком хорошо воспитаны, чтобы упоминать, что он занимался театром.”

Арантур поклонился, и Хангела как раз повернулась к нему.

“Мы были там в ту ночь, когда Микал и Император обеспечили Ниобе все необходимое.”

Мать Каллиникоса пристально посмотрела на него. “И что же это такое? Вы были его соседом по комнате?”

- Нет, миледи. Я был его другом. Я жил через дорогу, и ваш сын очень любезно кормил меня во многих случаях. Арантур поклонился.

Хангела положила знакомую руку ему на плечо. “Из какого вы дома, молодой человек?”

Отец Каллиникоса обернулся. “Ты и есть Тимос? Парень с мечом?”

Далия улыбнулась. “Так и есть.”

- О, Микал был о тебе высокого мнения, - сказал Каллиникос Примо. “И так хорошо, что у него были друзья-Арнауты. Не так ли? Черт возьми, мы ведь только сейчас с тобой познакомились.”

Его тон был фальшивым, а глаза, казалось, смотрели сквозь Арантура.

“Я хочу услышать историю Ниобы, - сказала Хангела. - Когда мы едим.”

При слове "Арнаут" выражение дружеской фамильярности исчезло с ее лица.

Очередь двинулась дальше, и Арантур вошел, стараясь не чувствовать ... Смутного гнева, который вызывал в нем каждый комментарий Арнаута.

“Это их палаццо прямо за каналом, - сказала Далия.

Она указала на здание из розово-серого мрамора с искусно расписанными колоннами между мириадами арочных окон.

Арантур пожал плечами. “Я знал, что он богат.”

Далия горько рассмеялась. “Как ты думаешь, наш драгоценный светоносец рассказал им, как умер их сын и почему? Она огляделась и увидела, как молодой человек в красно—черно-желтой повязке толкнул высокую женщину в полосатых чулках-не по-джентльменски толкнул. Она потянулась за кинжалом, но другая женщина схватила ее за руку.

“Если кто-то не остановит это, у нас повсюду будет кровь, - отрезала Далия.

Она покинула Арантура, не дожидаясь ответа, проталкиваясь сквозь толпу аристократов к женщине, которая могла быть только ее матерью—те же волосы, тот же взгляд спокойного ума.

В стороне стоял один человек: высокий, с длинными темными волосами, аккуратной бородкой и усами, прямыми, как стрела. Он был одет в красно-черные Домашние цвета с желтой бархатной нашивкой на груди. Другие мужчины и женщины, одетые в желтые и красные свитки, приходили и уходили, ухаживая за ним. Арантур заметил, что Каллиникос Примо принес ему чашу вина.

Арантур повернулся, взял с подноса Кубок красного вина и заметил, что наемный слуга-Арнаут. Их глаза на мгновение встретились, и Арантур позволил себе легкую улыбку, которую повторил его собеседник.

“Ditë e mirë për ju” - тихо произнес он на родном языке, и улыбка мужчины стала еще шире.

- Да пребудет с тобой Орел, брат, - сказал он. “Они все сумасшедшие, да?”

Арантур кивнул человеку в красно-черном. “Вы знаете, кто это?”

- Брат, это знаменитый верит Роарис, - сказал арнаутский официант. “Мы ему не нравимся, держись от него подальше.”

- Большое спасибо, - сказал Арантур. - Да благословит Орел твои труды, - добавил он.

Официант поклонился и пошел дальше.

“Это был Арнаут?- Спросил Сасан.

- Да, - сказал Арантур. “По крайней мере, диалект моей долины. Этот джентльмен откуда-то из-за горы.”

Сасан кивнул, потягивая белое вино. Он был аккуратно одет и выглядел совсем по—другому-более мускулистым, с менее впалыми щеками. Но он казался таким же Арнаутом, как и Арантур, или даже более того, в обтягивающих чулках под фустанеллой из льна, в великолепном красном бархатном камзоле без рукавов и шелковом тюрбане, который менял цвет, когда он ловил свет, сине-зеленый на Золотой.

“Это мой лучший тюрбан! Арантур рассмеялся, но ему было не до смеха.

“Да, это очень мило.”

Сасан улыбнулся и погладил его, поправляя бахрому. Он также носил шамшир, который он взял в бою, лихо просунув его через пояс, который был, несколько дерзко, в зеленых и золотых цветах дома Далии.

Сасан был экзотичен, и Арантур видел, каким красивым его находили люди.

Словно прочитав его мысли, Сасан поставил кубок с вином на стол и повернулся.

“Она любит меня не больше, чем тебя, - сказал он.

Арантуру хотелось смотреть куда угодно, только не в эти черные глаза.

- Я действительно ... …”

Он даже не знал, что собирается сказать. Действительно хотел еще один шанс? Действительно взвинчен? Действительно рад за тебя? Неужели он никогда не знал, кто она такая?

- Он покачал головой. - Ты спас мне жизнь.”

Сасан тонко улыбнулся. “Я тоже так думал. И это дает мне надежду, потому что у меня было много причин умереть и слишком мало, чтобы жить.- Он положил руку на плечо Арантура. “Я—”

- Неважно, - сказал Арантур. “Действительно. Я все испортил, а ты ... она …”

Он немного помахал руками, а потом они с Сасаном заключили друг друга в объятия.

“Я мог бы вернуться в турикс завтра, - сказал он. - Пожалуйста, помоги мне ... чтобы я этого не сделал.”

Арантур улыбнулся. - Вполне справедливо.- Он пожал плечами. - В любом случае, это ее выбор. …”

Сасан ухмыльнулся. - Может быть, и мой выбор тоже, а?- резко спросил он.

“Справедливо, - сказал Арантур.

“Хорошо. Потому что я хочу работать с тобой. Научи меня языку. Может быть, напишу еще раз. Я знаю ... я знаю, что она не для меня, но она заставляет меня чувствовать себя живым, а не мертвым. А другой человек, который заставляет меня чувствовать себя живым, - это ты. А?”

Арантур схватил второй кубок вина. “За Далию, - сказал он.

Сасан кивнул. “За это я могу выпить.”

И вдруг все опустились на колени.

Пришел Император. На этот раз он не был инкогнито; он был одет в Черное и золотую одежду, и носил меч с бриллиантом размером с яйцо на рукояти. Рядом с ним Иралия сияла так же ярко, как драгоценный камень на рукояти меча. За ними стояли двадцать Топоров Имперской Гвардии. Топоры считались неподкупными и считались лучшими клинками в мире.

Император поздоровался с родителями и обнял их, а затем коротко заговорил со старшим сыном.

“Он принесет клятву верности, - сказала Далия. “Все наследники должны это сделать. Таков закон.”

- Король умер, Да здравствует король!- Спросил Ансу.

За его спиной стояла женщина благородного происхождения в юбке из алого шелка, словно пытаясь овладеть чужеземным принцем.

“Что-то в этом роде, - сказала Далия.

Они все сели есть. Каллиникос Примо произнес короткую речь, поблагодарив всех присутствующих и попросив их сесть так, как они хотели, без церемоний, как хотел бы его сын. Имперские топоры вращались, и внезапно температура остыла; не было никаких рук на рукоятях мечей, и очень мало позерства между фракциями.

Примерно в то время, когда Арантур допивал вторую порцию полпо, блюда из осьминога, стул позади него сдвинулся. Он обнаружил, что Хангела сидит рядом с ним, с его сестрой, которую он однажды видел и которая показалась ему знакомой.

“Арантур Тимос, - сказала она. - Это моя дочь Елена.”

Молодая женщина, года на три старше Арантура, улыбнулась. У нее были рыжевато-каштановые волосы и веснушки, одета она была щегольски-в кружевную рубашку и длинное бархатное пальто.

“Мы уже встречались, - сказала она. “Ты сделал моего брата лучшим клинком, это точно!- Она пожала плечами.

“Так расскажи мне эту историю о Ниобе, - потребовала Хангела у Арантура.

Далия наклонилась вперед. “Мы были там в качестве платных гостей, - начала она. “Мы даже не знали, что Микал участвует.”

Арантур кивнул. - Эффект был ошеломляющий. Превосходный. Когда Аплун пускал свои отравленные стрелы, они горели зеленым ядом …”

Далия рассмеялась. “В любом случае, после этого я хотел Арантура, чтобы встретиться с некоторыми из моих друзей, и моим двоюродным братом, и моей сестрой Розой.”

- А-а, - протянула Хангела.

Этот небольшой выдох содержал много информации о ее взглядах на женщин, ставших актрисами, особенно женщин из благородных семей.

Елена Каллиникос бросила на мать раздраженный взгляд. “Мать. Теперь у женщин есть карьера. Я буду инженером.”

Хангела фыркнула.

Арантур пошел дальше. “Мы столкнулись с Микалом за кулисами. Мы обнаружили, что маг был болен,и он вызвался сделать эффекты. Император помог ему.”

“Это неправда, - сказал Император.

Арантур вскочил на ноги.

- Неофициально!- тихо сказал Император. “Мы не при дворе. Если бы это было так, я бы не бродил здесь.”

Арантур обернулся и увидел, что один из Топоров стоит у него за спиной, положив руку на кинжал Арантура.

“Не о чем беспокоиться, парень, - сказал мужчина. “Просто пообщаемся. И не делай ничего по-настоящему внезапного, например.”

Хангела покачала головой. “А что не так?”

“Это был не я, - сказал Император.

“Это была я, - сказала Иралия.

Ее улыбка ослепляла, а паутина власти окутывала ее туманом принуждений и улучшений. Хангела протянула руку, словно против своей воли, и взяла Иралию за руку.

- Микал был великолепным заклинателем и обладал прекрасным талантом. У него просто не было запаса энергии, необходимого для всего представления. Иралия посмотрела на императора. “Мне так нравилось работать с ним.”