— Как поживаешь? — спрашиваю я, не подумав.

Деззи пожимает плечами и улыбается, потом проводит рукой по волосам, заправляя их за ухо. Боже, она такая красивая. Она сжимает губы, и почему-то в этот момент вспоминаю, как она свела ноги вместе, когда я дотронулся до нее на диване.

«Она все еще хочет меня», — решаю я, и волна уверенности проходит сквозь меня.

— Хочешь перекусить? — спрашиваю я ее, скрестив руки на груди и облокотившись на стекло рядом с ней. Я так близко к Деззи, что чувствую запах ее волос.

— У меня занятия, — говорит она и демонстративно указывает рукой на коридор.

В отчаянии я прикусываю изнутри щеку.

Потом Деззи берет меня за руку. Я тону в ее великолепных глазах. Лишь прикосновение ее пальцев к моему предплечью наполняет меня жизнью. Кажется, что я был замороженным в царстве льда и бесконечного холода, а Деззи растопила этот лед в считанные секунды.

— Возможно, позже, — добавляет она.

— Позже, — соглашаюсь я, мои глаза загораются.

В следующую секунду из кабинета выходит Келлен. Он видит Деззи, и его лицо сияет от удивления, а брови высоко поднимаются. Он что-то говорит, и Деззи поворачивается к нему. По выражению ее лица я понимаю, что она застигнута врасплох. Она что-то бормочет, ее лицо становится красным. Деззи не улыбается, хотя и пытается быть вежливой, когда пожимает ему руку. Они обмениваются словами, но я не могу понять ни одного из них.

Чувствую, как сильно ускоряется мой пульс.

Они знают друг друга. Разумеется.

Келлен что-то говорит, а Деззи выглядит обеспокоенной. Келлен самоуверенно улыбается, кладет свою руку на ее плечо и нежно поглаживает.

Какого хрена он прикасается к ней?

Деззи натянуто улыбается и, кажется, пытается сбросить его руку, затем кивает и что-то говорит.

Все эти чертовы разговоры. Все эти чертовы прикосновения.

Вся эта чертова тишина.

Келлен прощается, обходит Деззи и машет мне рукой, на что я отвечаю холодным отстраненным кивком. Стеклянные двери мягко закрываются за ним.

Лицо Деззи заметно мрачнеет после этой встречи. Она поднимает взгляд на меня, и я тут же натягиваю улыбку, решив не показывать злобу, которая сидит в моей груди. Мне абсолютно наплевать на Келлена, даже если он был мил со мной. Его присутствие явно не улучшило день Деззи. Они бывшие любовники? Он прикасался к ней в Нью-Йорке? Он какой-то жестокий засранец из ее прошлого? Всевозможные варианты вспыхивают в моем сознании, словно лесной пожар.

Я киваю в сторону стеклянных дверей и приподнимаю брови.

— Так вы знакомы?

Деззи прикусывает губу, смотрит направо, налево, потом дважды постукивает большим пальцем по своим прелестным губам.

— Секрет.

Я понимающе киваю. Я даже не знаю, что, черт возьми, происходит между ними, но уже хочу избивать Келлена, пока тот не согнется пополам.

— А он знает, что это секрет?

Деззи неуверенно кивает. Ее взгляд бегает по сторонам, в глазах мелькает тревога.

— Почему он прикасался к тебе? — бормочу я.

Что за херню я несу? Не могу представить себе ничего, что прозвучало бы более собственнически, чем это. Мы что в гребаной школе? Я хочу знать, что, блядь, происходит между ними. Может, я провоцирую ее на откровенность.

— Может, потому что ты такая красивая сегодня? — предполагаю я ответ за нее.

Заткните меня. Кто-нибудь, заткните мне рот.

Деззи улыбается, ее щеки снова краснеют. Она отводит взгляд, молча указывает на аудиторию, слегка машет мне рукой и уходит. Я борюсь с желанием окликнуть ее и сказать что-нибудь глупое. Очевидно, я просто полон глупых слов. Я — фабрика глупых слов.

Хочу знать, что произошло между ними, но это может подождать. Деззи снова разговаривает со мной. Именно это сейчас важно.

Мы разговариваем.

Делаю вдох, и половина скопившегося напряжения покидает меня. Толкаю стеклянные двери и сажусь на скамейку снаружи, позволяя утреннему солнцу омыть меня.

Я собираюсь перекусить с Деззи после ее занятий, и эта лучшая новость за последние дни.

И если я правильно разыграю карты, возможно, я «перекушу» ею тоже.