Глава 24

Кэт

Все замерло. Мое сердце. Андер. Волки в зале. Даже мои легкие.

«Раз уж она свободна, нам можно ухаживать и за ней?»

Энцо и его опасный друг рассказали мне, что понимают под ухаживанием. Вряд ли они бы посмели — раз Андер сказал, что омеги сами выберут себе пары — но осквернили для меня само понятие.

— В наши дни половозрелую омегу брали все альфы в зале, и чье семя первым пускало корни, тот получал приз.

— Мм, да. Но Андер, похоже, уже выиграл этот раунд, — продолжил опасный волк, нагло прижав ладонь к моему животу. — Тем не менее, он не предъявил на нее права. Значит, мы сможем претендовать на нее потом, после рождения ребенка?

— Зачем ждать так долго? Она потеряет ребенка после гона с группой сильных альф.

— И впрямь, — он начал подниматься рукой к моей груди со смелостью мужчины, уверенного в своем праве делать со мной что угодно и подавить любое сопротивление. Я уж собиралась закричать, но меня отвлек визг в углу комнаты. За ним последовало рычание Энцо и его друга, сопровождаемое голодным блеском в их глазах.

Меня обдало холодом при воспоминании об их словах и взглядах. Меня считали имуществом, не личностью.

Райли предупреждала, что найдутся желающие забрать меня у Андера. Вне всяких сомнений, Энцо с другом были в списке. А как они оттолкнули ее, словно она была лишь букашкой на их пути?

Скривившись, я прижалась лбом к спине Андера. Он не убирал руку, удерживая меня рядом.

Казалось, мой жест вернул ему дар речи.

— Нет, — сказал Андер с властью в голосе, от которой у меня затряслись колени. Одно его слово вызвало желание поклониться, пока до меня не дошло, что именно он сказал. В каком смысле? Андер велел мне не прикасаться к нему? — Я сам за ней ухаживаю, — заявил он, и от изумления я открыла рот. Что-что?

— Но по твоим правилам мы имеем право ухаживать за свободными омегами, а она свободна, — начал мужчина, минуту назад спросивший, могут ли альфы ухаживать за мной. Я не знала ни его имени, ни внешности. Но его тона хватило, чтобы у меня пропало желание узнать.

— Катриана не свободна, — напрягся Андер. — Она моя.

— Еще нет, — настаивал мужчина. — Ты не отметил ее.

— Он прав, — подтвердил кто-то. — Она может носить твоего ребенка, Андер, но тебе не принадлежит. Все честно.

— Конечно, если ты хочешь бросить вызов альфе своего сектора, — вмешался Элиас. Я узнала его манеру лениво растягивать слова.

— Не рекомендую, — вмешался кто-то с грубым глубоким голосом.

По всему залу пошли разговоры, и мнения мужчин разделились. Кто-то потребовал права ухаживать за мной, и вспыхнул спор, уважать ли особые пожелания Андера.

Я все так же дрожала, вцепившись в его пиджак.

«Я не хочу, чтобы они за мной ухаживали, — подумала я. — Я… никого не хочу»

Кроме, разве что, Андера.

Нет, никаких «разве что». Я его хотела. Возможно, потому что во мне рос его ребенок. Или потому, что я ни с кем здесь не была знакома. Или же моя волчица тянулась к нему. Независимо от причин, я точно знала, что для меня не существовало мужчин, кроме Андера.

— Будет справедливо, если каждый из нас получит возможность встретиться с ней и проверить нашу совместимость.

— В моем родном клане альфа узнавал свою пару, брал ее, и точка.

— Почему мы позволяем ему выбирать, от кого у него будут дети, и соглашаемся на остатки?

— Он итак получит от нее ребенка. Зачем ему еще и она?

— Как бы поступил ты, пепельный волк?

— Какое тебе нахрен дело?

— Просто праздное любопытство. Итак, пепельный волк?

Повисла тишина, которую прервал тихий голос.

— Я не хочу вмешиваться в проблемы вашей стаи. Как бы Теневой сектор поступил или не поступил, никакого отношения к делу не имеет.

— Куда делся Каспиан? — спросил Андер с опасными нотами в голосе.

— Кейн, ты же знаешь бет. Он сбежал в ту же секунду, как почувствовал нарастающую агрессию.

— Не меняй тему, — возразил один из альф. — Ты не можешь просто взобраться на омегу и ждать от нас ухаживаний.

— Да, Кейн. Ты не можешь устанавливать правила и не придерживаться их.

— Вы сами себя слышите? — выступил Элиас, чей голос я снова легко узнала. — Ведете себя как дети.

— Сказал недавно спарившийся волк.

— Элиас прав, — прозвучал другой хриплый голос, похожий на тот, который не рекомендовал бросать вызов Андеру. Наверное, вмешался Бурье, но ранее во время нашего знакомства он молчал, и я не могла сказать наверняка. — Разве ты не видишь, что напугал бедную девочку? Вы говорите так, будто у нее нет выбора.

— А у нее и нет, — прорычал кто-то. — Омеги подчиняются нам. Или ты забыл, Бурье?

— Держу пари, он позволяет Алене доминировать над ним, — пробормотал кто-то.

Последовали хохот и насмешки, пока их не оборвал рык.

Такой, что я сжала бедра от символизируемой им абсолютной власти.

«Ох, Андер…»

— Хватит, — отрезал мой альфа, и его гневное рычание вибрацией прошло через мои руки к груди.

Я захныкала, и из меня чуть не потекла смазка.

«Не сейчас. Только не сейчас!»

— Давайте проведем голосование, — вызывающе заявил тот, кто начал спор. — Раз уж ты поддерживаешь дипломатию и все такое.

— Не за что тут голосовать, — отрезал Андер. — Катриана моя. Она носит моего ребенка. Я отмечу ее, когда придет время.

— Ха, а она тебя выбрала? — раздался новый голос, от которого волоски на моих руках встали дыбом. — Разве не ты сказал, что омеги выберут сами?

— Значит, вот как вы благодарите меня за вековое лидерство, — расправил плечи Андер. — После того как я упорно работал, чтобы снабдить вас новыми омегами, — молчание было ему ответом. — Очень занимательно, — Андер отпустил меня. — Вы хотите, чтобы омега прилюдно выбрала меня вместо того, чтобы доверяла моим решениям, — он говорил будничным тоном, противоречившим напряженности, сковавшей все его тело. — Стоит ли мне воспринять ваши требования как оскорбление или списать их на то, что вы отупели из-за запаха зрелой киски?

Я вздрогнула от резкости его слов. Но все же я их понимала.

Волки ценили иерархию, и стая только что усомнилась в словах Андера, тем самым осудив его как своего лидера. Он имел полное право злиться. Я чувствовала, что Андер был вне себя не только из-за неверия подчиненных, но и из-за нависшей угрозы.

Он не хотел, чтобы альфы ухаживали за мной, поскольку я принадлежала ему. Что Андер доказал как в лифте, так и в зале.

Он смотрел только на меня, не обращая внимания на других омег. Даже сейчас я чувствовала его господство всем своим существом. Волк в нем готовился вырваться на волю по первому же зову и покарать всех, кто осмелился оспорить его права.

— Одно слово женщины, на которую ты претендуешь, и вопрос будет решен, — продолжил сиплый голос. — Пускай она скажет всем присутствующим, что выбрала тебя, и можно будет сворачивать этот цирк.

— Значит, ты тоже не полагаешься на мое слово? — спросил Андер, и едва уловимое удивление в его голосе поразило меня сильнее удара в живот. Значит, предложение выдвинул тот, кому мой альфа доверял. Друг.

Меня осенило, как недоверие должно было задевать Андера.

Почти вековое лидерство, и сородичи не верили, что он отнесся ко мне справедливо.

Возможно, поначалу я бы с ними согласилась. Андер взял меня в минуту слабости, но не совсем против воли. Да, мое тело отреагировало на него вопреки голосу разума. Однако я бы соврала, сказав, что не хотела Андера. После течки я собиралась все ему припомнить.

Вот только он раздавил меня, не дав шанса принять ответные меры.

Сказал, что я ему не пара.

Отказ ранил сильнее всего, произошедшего между нами в постели, потому что к тому моменту я уже выбрала Андера. Просто на тот момент еще не осознала.

Животная половина моей души была гораздо проще человеческой. Захотев чего-то, волчица шла к своей цели, в то время как человек анализировал каждый шаг.

Но я с самого начала увидела в Андере пару и физически подчинилась ему, не успев понять, что творю.

— Дело не в том, на что полагаюсь я, — наконец ответил сиплый голос. — Нам нужно некоторое заверение. Успокой нас, чтобы мы могли разойтись по домам.

— Выведя к вам мою будущую пару и спросив, кого она выбирает? — уточнил Андер. — Вы бы не посмели требовать демонстрации ни от одного другого альфы и уж точно не от своего лидера.

По-прежнему прячась за ним, я нахмурилась. Я понимала оскорбительность ситуации, и мне было несложно высказаться, чтобы подавить беспорядки — как и предложил незнакомец.

Возможно, Андер не соглашался из принципа.

Или боялся, что я его не выберу.

Эта мысль отрезвила меня, словно пощечина, и я разомкнула губы.

Бог ты мой. Вот почему Андер продолжал спорить. Он считал, что я его отвергну.

В мгновение ока в моей памяти пронесся наш разговор в лифте, когда я твердила «нет» на заверения Андера, что мы уже связаны без права выбора.

Мои протесты не имели никакого отношения к его утверждениям, лишь к тому факту, что он меня не укусил, тем самым опровергнув любые свои клятвы.

Тем не менее, Андер сказал всем в зале, что собирался меня отметить. Он взял меня практически на пороге комнаты, чтобы мы пахли друг другом. Внезапно его намерения стали для меня яснее некуда. Просто раньше я их не понимала.

Но мое согласие спариться с ним оставалось под вопросом.

— Ты тянешь время, — обвинил один из волков.

— Никакое хреново время я не тяну, — выплюнул Андер. Теперь я различала его ложь. — Меня вывел из себя проклятый совет, пытающийся подорвать мой авторитет. Снова. Я не просто так стою во главе Андорры, и если вы хотите сместить меня с должности, рискните. Но я никому не позволю меня допрашивать.

От Андера хлынула ощутимая агрессия, и его ярость стала такой подавляющей, что у меня снова затряслись ноги.

«Нет, — приказала я себе, напрягаясь. — Нет»

Я не могла позволить себе преклониться. Не могла позволить себе встать на колени. Не когда Андер во мне нуждался. Не когда мне было, что сказать.

Отцепившись от него, я неуверенно шагнула назад, и стук моих каблуков по мраморному полу показался громким в повисшей тишине. Андер повернулся ко мне, и при виде толпы перед ним я поежилась.