ГЛАВА 17

Ужин в "Бьянке" был в самом разгаре, когда я зашла в дверь. Ресторан находился на окраине центра города в недавно созданном квартале искусств и расположился между старым домом, который был превращён в антикварный магазин, и французской пекарней (той самой французской пекарней), которая была уже закрыта.

Сам ресторан был практически скрыт за стеблями плюща, обвившего его кирпичный фасад. Кованый забор обрамлял уютную террасу, расположенную сбоку от главного входа. На входе стояла меловая доска с меню, поэтому проходящие мимо люди могли остановиться и узнать про блюдо дня.

Я вошла внутрь, нервная и напряжённая из-за долгого дня, но чары "Бьянки" медленно начали проникать под холодные доспехи, которые я носила в течение нескольких часов.

Мой взгляд тут же упал на центральный элемент пространства. Это был овальный бар в центре обеденного зала. Над ним висела огромная люстра, сделанная в форме цветка, хрустальные капли которой сверкали в лучах золотого света. Цветочная тема присутствовала в зале повсюду. Над каждым столом висели белые горшки, наполненные белыми цветами, свешивающимися вниз. Также пространство было наполнено изображениями белых цветов, белых фигур и белых зданий. Всё было белым.

Поскольку Эзра заставил меня работать с ним, я изучила все его рестораны. "Бьянка" означало — "белый", поэтому было уместно оформить весь ресторан в этом цвете.

Даже его хостес были одеты в белое. В отличие от "Лилу", где все носили чёрное.

Мне следовало посетить "Сариту" следующей. Чтобы посмотреть, какая цветовая схема там использовалась.

Предполагаю, что красная.

Безликая стена привлекла моё внимание. Две из четырёх стен ресторана имели окна, через которые проникал свет. Дальняя стена скрывала кухню и была разделена дверьми входа и выхода, а также пространством под уборные. Третья стена, справа от бара, не имела окон и ей отчаянно чего-то не хватало. Это было заметно по тому, как сильно она отличалась от всего оформления ресторана. И картины ей не подошли бы.

Моя идея расцвела во что-то более осязаемое, когда я увидела габариты пространства. "Бьянка" была современным и в то же время причудливым местом. Простым, но абсолютно обворожительным.

— Вы встречаетесь с кем-то? — спросила меня хостес.

— С Эзрой, — сказала я ей, обнаружив, что мой голос звучал не достаточно убедительно.

Её глаза округлились от удивления.

— С Эзрой Батистом?

— Да.

— Он ждёт вас?

— Да.

Она поморщила губы и посмотрела в сторону бара.

— Я думаю, он сегодня на кухне, но я не вполне уверена. Я схожу проверю.

Когда она удалилась в поисках своего босса, я взяла меню. "Бьянка" была значительно меньше "Лилу", но такая же шикарная. Я с трудом могла узнать блюда, перечисленные в её коротком меню, их описания были ещё хуже. Даже названия коктейлей, казалось, были написаны на другом языке.

Мне нужна была Вера, чтобы перевести мне это меню. Я знала, что в "Бьянке" подают современную французскую кухню, но это ничего не значило для человека, который ни грамма не понимал в эксклюзивных блюдах.

Тем не менее, мой желудок заурчал. Видимо, ему было всё равно, что они подавали. Главное, что здесь была еда. И честно говоря, после того, как я увидела несколько тарелок, которые принесли на соседние столики, я не могла винить его. Чтобы ни ели эти люди, это выглядело невероятно.

Прошло несколько минут, прежде чем Эзра вышел из кухни. К моему удивлению, на нём была надета форма шеф-повара. Он снял невысокий лёгкий колпак по пути ко мне. Взгляд на его, по обыкновению серьёзном, лице был таким же серьёзным.

— Молли, — поприветствовал он меня в своей обычной манере. — Извини, что заставил тебя ждать.

Я уставилась на него, во рту у меня пересохло от удивления, когда я увидела эту новую версию его. Он всегда выглядел таким собранным в своих костюмах и рубашках. И в те несколько раз, что я видела его в повседневной одежде, моё сердце останавливалось. Но это? Белая форма прилегала к его смуглым рукам и мускулистой груди. На нём всё ещё были надеты тёмно–синие брюки, а не чёрные штаны, которые обычно носили шеф-повара. И его туфли были блестящими, дорогими и не подходили для кухни. Он был... растрёпан, его вещи не сочетались, и это было божественно.

— Ты шеф-повар?

Он откашлялся, отведя глаза.

— Обычно нет. Но я умею работать на кухне, что бы тебе ни говорил Киллиан.

— Он ничего мне не говорил, — уверила я его. — Я просто удивлена увидеть тебя в этой роли.

Его глаза всё ещё отказывались смотреть на меня, и если бы это был не он, я бы подумала, что он нервничал. Но это же был Эзра. Этот мужчина никогда не нервничал. И не чувствовал себя неловко. Он был наглым и самоуверенным.

— Была небольшая проблема с ужином. Я решил помочь.

— Очень мило с твоей стороны.

Его улыбка была самоуничижительной и скромной, доказывая, что все мои умозаключения о нём были неверными.

— Вовсе нет. Это было абсолютно эгоистично с моей стороны. Я не хочу, чтобы мой ресторан загнулся.

Я не могла не засмеяться.

— Хорошо, ты прав. Это было абсолютно эгоистично с твоей стороны спасать этот ужин. Как ты посмел так поступить со своим бизнесом?

Его губы расплылись в тёплой улыбке, но он сменил тему.

— Ты пришла, чтобы посмотреть стену?

— Ты же не против? Я не хочу мешать.

Он отмахнулся.

— Всё хорошо. Рисовать будем после закрытия, ты можешь снять все мерки, которые тебе нужны.

— Показывай, — поторопила я его.

Именно это он и сделал, проведя меня по краю зала, пока я не увидела свой будущий проект лицом к лицу. Я разглядывала это гигантское белое пространство, которое было самым большим холстом, с которым я когда-либо работала, и напряжение, которое копилось во мне весь день, наконец-то выплеснулось наружу.

В предвкушении я издала счастливый вздох и протянула руку к пустой стене, выкрашенной белой краской.

— Это будет весело, — прошептала я.

Он повернулся ко мне.

— Хм?

— Ничего, — я обошла Эзру, чтобы получше рассмотреть стену. — Я просто разговаривала сама с собой.

— Ты выглядишь счастливой, — прокомментировал он. — Хороший день?

Не посмотрев на него, я призналась:

— У меня был ужасный день, — я провела пальцем вниз по чёрной рамке картины. — Но он становится лучше.

Я услышала в его голосе улыбку, даже не посмотрев на него.

— Я так и думал.

Бабочки вернулись с новой силой, подпрыгивая и порхая и создавая хаос внутри меня. Развернувшись к нему, я смело встретила его взгляд.

— Хочешь услышать мою идею?

Он уставился на меня.

— Ты хочешь рассказать мне свою идею?

Я покачала головой, наполовину завороженная его загадочным взглядом. Он был тёплым и нежным, и одновременно знакомым.

— Не совсем.

Он медленно приподнял одно плечо.

— Значит, я подожду до великого открытия.

Его ответ заставил меня усомниться в его искренности.

— Ты ведь шутишь, верно?

— С чего бы я стал шутить?

Потому что ты абсолютно очаровательный маньяк, который все контролирует.

— Ты действительно так сильно мне доверяешь? Я раскрашу всю эту стену, Эзра.

— В этих вопросах, Молли, я доверяю тебе больше, чем кому бы то ни было.

И что я должна была делать с этим? Кроме того, чтобы запомнить этот момент и то, как он сейчас выглядел и то, как защищено я чувствовала себя от его слов, и какой важной и заметной я себе казалась. Я хотела законсервировать этот момент и сохранить навсегда, чтобы обращаться к нему всякий раз, когда я буду чувствовать себя беззащитно или как-то не так. Чтобы я могла напомнить себе, каково это — чувствовать, что тебя уважают.

Потому что я чувствовала это. По какой-то причине, этот суперуспешный ресторатор решил, что я ему ровня. В то время как весь мой офис не верил в меня, он рискнул всей своей империей и доверился моему вкусу. Он доверял мне. Когда мой босс отклонял мои идеи, ставил под сомнение мой вкус и лапал меня, это мужчина попросил меня помочь ему, и полностью в меня поверил.

И он предоставил мне полную свободу делать то, что я считала правильным.

Эзра не представлял, как много для меня это значило, как много он изменил в моём видении мира и в том, насколько я себя ощущала, будучи взрослой и имея работу.

— Тебе что-то нужно от меня? — спросил он, когда я ничего больше не сказала.

— Пока ничего, — сказала я ему. — Мы можем поставить экраны? Я надеюсь начать в субботу, и мне бы не хотелось быть на виду.

— Всё будет хорошо, — пообещал он. — Дай мне знать, что ещё тебе нужно, и я всё достану.

— Спасибо.

— Ты голодна?

— Что?

Каким-то образом он умудрился сократить расстояние между нами.

— Ты голодна? Ты ела?

— Э, нет.

— Не хочешь присоединиться ко мне на лёгкий перекус?

Моё сердце ускорилось в три раза.

— То есть сейчас?

Один уголок его рта приподнялся в улыбке.

— То есть сейчас, — улыбка исчезла. — Если, конечно, тебе никуда не надо.

Иррациональное желание вернуть назад его улыбку заставило меня сказать:

— Нет, мне никуда не надо. Поэтому ужин — это хорошо.

— Отлично. Садись... вот сюда, — он подвёл меня к столику на двоих рядом с кухней. — Сначала мне надо проверить кухню, но я попрошу Сиенну принести тебе меню.

Быстрым движением руки он выдвинул для меня стул, и я неожиданно почувствовала себя очень нервно. Что всё это значило? Чувство долга? Деловой ужин?

— Спасибо, — сказала я скрипучим голосом, с трудом выдавливая слова из своего пересохшего рта.

Он подозвал Сиенну, хостес, элегантным взмахом запястья. Она пришла в движение и стремглав бросилась через весь ресторан, чтобы узнать, что ему надо. Либо она запала на него, как подросток, либо он был страшным боссом, которого она боялась вывести из себя.

Либо и то и другое.

Не то, чтобы я много об этом знала.

— Можешь принести Молли меню? — попросил он её. — И стакан воды, — он посмотрел на меня. — Хочешь что-нибудь ещё? Коктейль? Вина?

Я откашлялась в надежде, что я каким-нибудь волшебным образом научусь лучше разговаривать.