Теперь уже Курт фыркнул в трубку.

— Ты хоть когда-нибудь затевал расследование на пустом месте?

У меня вырвался смешок.

— Передай парням привет от меня.

— Даже Беркману?

— Особенно Беркману.

Я услышал хохот, а затем короткие гудки. Отложил телефон и уловил отголосок знакомого смеха из зала. Улыбаясь, вышел из кабинета в главное помещение и обнаружил беседующих Аризону и Киру.

— Эй, — поприветствовал я.

— Привет, — ответил Кира. — Аризона рассказывал мне про твою маленькую напарницу Клоди. Она держит тебя в ежовых рукавицах?

— Каждый день.

— Закончил на сегодня? — поинтересовался Аризона.

— Ага. Только что поговорил с Куртом.

— Всё нормально? — уточнил Кира.

— Да, вполне, — заверил я. — Хотел задать пару вопросов.

Улыбнулся Кире, понимая, что наедине тот вернётся к теме. Глянул на Аризону.

— Ты готов? Я помогу закрыть. Нужно подбросить домой?

— Не, мужик, я за рулём. Проверю туалеты. — Он направился к дверям.

— А я — окна, — выкрикнул я. Каждый вечер по заведённому порядку мы дважды осматривали все двери и окна. Закрыв зал и включив сигнализацию, мы попрощались с Аризоной и двинулись в сторону дома.

— Что сказал Курт? — начал Кира. Даже квартала проехать не успели.

— Я попросил его проверить данные на двух парней, мелькающих в округе.

Кира улыбнулся, глянул на меня, понял, что я не шучу — и мгновенно посерьёзнел.

— Мэтт.

— Я уже говорил. Не вмешиваюсь. Просто спросил, и сам выяснять ничего не собираюсь, — объяснил я. Кажется, Киру мои слова не убедили. — Кира, детка, потому я и связался с Куртом. Я не хочу лезть. Правда. Но священник в церкви попросил держать детей подальше от этих людей, и я подумал, что лучше попросить парней проверить. Всё, что они найдут или не найдут — не моё дело. Обещаю, Кира, я не вмешиваюсь. Но нельзя же позволять каким-то отморозкам вербовать наркокурьеров среди детей в клубе…

Он потянулся и взял меня за руку.

— Мэтт, всё хорошо. Я верю тебе. Верю.

Я слегка улыбнулся и вздохнул.

— Не виню тебя за вопросы. Ты заслужил право знать, а мне скрывать нечего. Я не лезу.

— Тебе не плевать, Мэтт. Такова твоя натура. — Кира немного помолчал и добавил: — Я не заслужил право знать.

Я фыркнул.

— Конечно заслужил.

— Сколько ещё ты будешь считать, что обязан мне?

Проще простого.

— Всегда.

Кира улыбнулся, отводя взгляд от дороги. В его голове прозвучала игривая интонация.

— И что входит в предложение?

— Почёсывания спины, массажи, завтраки в постель и потрясающие минеты.

Кира теперь уже захохотал.

— С таким я готов смириться.

* * * *

Следующая неделя прошла примерно так же. Я с головой ушёл в дела, ходил на приёмы к Тамаре, а ночи проводил в объятиях Киры. Иногда по вечерам мы отключали ТВ и просто разговаривали: о наших работах, семье, моей терапии, о новостях или о клумбах на заднем дворе. Не важно, о чём. Главное — разговаривали.

Мои любимые вечера. Мы готовили ужины. Точнее, Кира готовил, а я прибирал, и мы беседовали. Было не слишком захватывающе, не безумно романтично. Скорее обыденно и даже чуть-чуть скучно. Но для меня — идеально.

Нам с Кирой нужно было вернуться к началу. Научиться доверять, вновь стать парой, и общение выходило на первый план. Мы обрели близость, которой я даже не представлял. Словно заново обрели собственную любовь.

Во вторник после ужина Кира взял пачку писем с журнального столика и с усталым вздохом лёг на диван. Я забрался на Киру и устроился между его ног, прижавшись спиной и опустив голову ему на грудь. Поёрзал, ложась удобнее. Кира простонал и засмеялся.

— Тебе там хорошо?

— Теперь да.

Он обнял меня и положил почту мне на живот. Я открыл несколько ожидаемых счетов. Последний конверт был чисто белым, а на письме в верхнем правом углу красовался знакомый логотип. Результаты анализов крови с последнего визита в больницу. Бои в клетке — это тесный контакт с чужой кровью и высокий риск заражения. У меня брали анализы, пока я лежал в больнице, потом через три месяца после выписки, и ещё раз через полгода.

И первый, и второй анализ был чист, но даже третье письмо пугало. Кира сжал мою ладонь, и мы прочитали вместе. Чисто. Мои анализы были идеальными.

Я с облегчением выдохнул и положил руку Киры себе на грудь.

— Не верится, что я выбрался с боёв в целости и сохранности.

Кира склонился и поцеловал меня в висок, прямо над повреждённым ухом.

— Не совсем.

— У меня осталось и здоровье, и ты, — возразил я.

Мы лежали в тишине, Кира перебирал мои волосы. Я кинул почту на столик.

— Кира, — мягко, но настойчиво проговорил я. — Хочу тебе кое-что сказать.

Он насторожился, его тело напряглось. Всего лишь на краткий миг, но я всё равно подумал, что у него есть причина беспокоиться насчёт моих откровений.

Мы раньше обсуждали незащищённый секс, но учитывая особый контактный характер ММА и кровавые раны, выбора у нас не было. Да и моя предыдущая работа в полиции не была безопасна.

Но теперь мы могли. Я хотел дать Кире всё. Хотел показать, что принадлежу лишь ему. Ни один из нас прежде не занимался сексом без презервативов, и мне хотелось доказать Кире, что я доверяю ему своё здоровье, тело и жизнь.

Я притянул к себе и вторую руку Киры. — Ну, точнее не сказать. Спросить. Мне хочется кое-что обсудить, и тебе не обязательно отвечать прямо сейчас. Просто подумай и реши, как будешь готов.

— Хорошо, — нерешительно, но с любопытством произнёс он.

— Когда ты будешь готов, — начал я, — и только если ты хочешь. Теперь ведь есть результаты анализов, и я думал, точнее размышлял, если ты думал… знаешь… Не использовать презервативы.

Нервничая, я всегда начинал бессвязно болтать.

Кира молчал. Я перевернулся, чтобы посмотреть на него, заглянуть ему в глаза и вновь заговорить о том, что не стоит волноваться. Но Кира медленно и широко заулыбался.

— Ты милый, когда волнуешься, — заявил он.

Я выдохнул с облегчением и прижался щекой к его груди.

— Тебе не обязательно решать прямо сейчас, — ласково проговорил я. — Не настаиваю.

— Но ты хочешь? — уточнил Кира.

Я поднял голову и кивнул.

— Однажды. Только ты и ничего больше внутри меня. Никакой преграды между нами. — Кира по-прежнему не ответил, и я добавил: — Если ты не хочешь, то не страшно. Мы оба должны быть согласны и принять взвешенное решение.

Кира провёл пальцем по моему лицу и пристально посмотрел в глаза.

— Могу я немного подумать?

— Конечно. Сколько угодно.

— Я хочу, — поспешил уточнить он. — Правда хочу, но всё-таки хочу подумать. Знай, что моя нерешительность — не от недостатка доверия. Он настойчиво сжал моё лицо в ладонях, будто бы бросая вызов. — Ты же понимаешь, да?

Я улыбнулся.

— Да. Вопрос не самый простой, и нельзя просто обрушить его на тебя. После получения письма с результатами… Я хотел дать тебе знать, что готов сделать этот шаг.

Кира вновь наклонился ко мне и чмокнул в губы. Я удовлетворённо вздохнул, устроившись у него на груди.

Ладони Киры скользили по моему телу, по плечам, спине, легли на мои ягодицы. Его прикосновения стали увереннее, член налился и уткнулся мне в живот.

— Тебе не стоило давать мне пищу для размышлений, — сказал он и толкнулся бёдрами, подкрепляя слова.

Я захохотал, уткнувшись в его футболку. Кира перекатил нас на бок. Мы едва умещались на диване, и это само по себе было забавно. Но тут Кира начал меня щекотать, я смеялся и корчился.

Легкие прикосновения пальцев пропали, появились неловкие движения ладоней, напористый рот, пытливый язык. Кира отвёл меня в постель и трахнул. Используя презерватив, конечно. Но лёжа сверху, он пробормотал мне в затылок, что однажды этого не понадобится. Что он толкнётся глубоко в меня, без всяких преград.

Из-за одних только слов я полностью потерял контроль.