ГЛАВА 30

Костас

Мою жену раздражали две вещи. Первая: когда ей говорили «нет». Вторая: период скачка ее чертовых гормонов. Сегодня утром Талия была готова к ядерному взрыву. В кой-то веки мне хотелось побыстрее отправить ее задницу в университет, чтобы просто послушать тишину, черт возьми.

– Повтори, – прошипела она с раскрасневшимся лицом.

Я с отчаянием провел рукой по лицу.

– Ты сходишь с ума из-за того, что у тебя скоро месячные, – вчера после занятий она попросила Тэдда и Майкла отвезти ее в аптеку, так что, как я полагал, в этом крылась загадка ее настроения.

– Что ты сказал? – ее тон был спокойным, но я буквально видел, как она выпускала когти.

– Я лишь сказал, что поэтому ты, вероятно, ведешь себя неразумно.

Она взяла вазу и швырнула в меня. Я даже не стал уклоняться, поскольку Талия не знала, что такое меткость. Моя жена очень любила вазы, потому я покупал все новые и новые. Когда стекло вдребезги разбилось позади, Талия тяжело задышала, ее грудь высоко вздымалась и опадала.

– Я полностью в своем уме, Костас. И у меня не скачут гормоны. Просто ты психопат! – Талия была слишком зла, потому отнюдь не плакала. От нее не исходило ничего, кроме ярости. Обычно мне нравилось прижимать ее к какой-нибудь стене и сексом бороться со злостью, но раз сейчас у нее скакали гормоны, вряд ли ей такое понравится.

Я подошел к ней, обхватил ее щеки так, что сдавил и губы.

– Выходя за меня замуж, ты прекрасно знала, что я психопат. Так что не изображай удивления, миссис Димитриу.

Она зашипела, как чертова кошка.

– Я буду леди Макбет и поцелую его! Это нужно для моей оценки!

При одной мысли о том, что Талия поцелует того ублюдка, я покраснел. Когда жена решила попробоваться на роль, а потом получила ее, я был горд. Но стоило ей напомнить мне о поцелуе, я уже не испытывал такой радости.

– А я уже сказал, что с ним сделаю, если он поцелует тебя, – выпалил я, потеревшись об ее нос своим и посмотрев на нее грозным взглядом.

– Ты не можешь отрезать ему губы, чертов садист! – закричала она, гнев, наконец, полностью овладел ею. В прекрасной синеве ее глаз стояли слезы, и я ненавидел себя за то, что стал их причиной, но не мог отступить.

– Я это сделаю. Скажи своему преподавателю, что притворишься, будто целуешь его. Но я не позволю ему взять то, что принадлежит мне, – просто ответил я.

– Ты невозможен, – огрызнулась Талия. – Я ухожу.

– Как долго продлится спектакль? – спросил я, не выпуская из рук ее красивое личико.

– Два часа, – она закатила глаза. – Я знаю распорядок. Поезжай прямо домой. Не проходи поле «Вперед». Не получай 200 евро¹³. Просто возвращайся в дом, где твой муж-психопат снова запрет тебя в клетке.

– Приди в себя, – проворчал я, отпуская ее. – Клянусь, мне стоит сажать тебя в клетку на неделю каждый месяц.

– Я тебя ненавижу, – Талия яростно поджала губы.

– Мхммм.

– Ты не можешь вечно держать меня под контролем, – пригрозила Талия, ее губы слегка дрожали. – Я этого не потерплю. Ты же знаешь, Костас.

Я оттянул ее белокурые волосы и впился поцелуем в губы, с которых сегодня срывалось столько яростных фраз. Талия не ответила, что меня чертовски разозлило.

– Ты будешь, потому что у тебя нет никакого чертова выбора, – отрезал я и нежно поцеловал ее в лоб. – Отлично тебе провести время на репетиции.

Отстранившись, Талия сердито посмотрела на меня, а потом развернулась на каблуках и ушла. Мне следовало пойти за ней, затащить обратно в постель и заняться страстной любовью, что всегда ее успокаивало... в такие периоды. Но у меня была назначена встреча с отцом, потому совсем не было времени усмирять нрав жены привычным образом.

– Не жди меня, – бросила она через плечо.

– S ‘agapó, ómorfi gynaíka mou.

«Я люблю тебя, моя красавица».

Только вот дверь хлопнула, прежде чем я закончил фразу.

Что ж, я дам ей остыть, а потом все выходные буду учить, как себя вести. Немного скотча. Веревки. Обнаженная Талия будет полностью в моей власти. Ей будет трудно злиться, когда я стану дарить ей бесчисленные оргазмы.

Иногда мне даже казалось, что Талии нравилось ссориться со мной из-за наших бурных примирений.

Мы действительно чертовски хорошо научились мириться.

*****

Придя, я нашел отца в спальне, он лежал на кровати. Для человека, еще пару месяцев назад правившего железным кулаком, он выглядел слабым. Чертовски слабым. И таким его сделала мама. Я помог сиделке одеть его, а потом отвез в столовую, чтобы испробовать фантастический обед, приготовленный его поваром. Прошел целый час, прежде чем мы закончили трапезу и приступили к тому, ради чего меня позвал к себе отец.

– Как тебе семейная жизнь? – спросил он, черты его лица стали жестче.

– Великолепно, – ему ни к чему знать, что Талия вечно старалась меня задеть, но в тайне мне это даже нравилось. Наша борьба – всегда прелюдия. Отцу об этом знать не обязательно.

– Хм, – только и произнес он. – А где твой брат?

Я достал телефон и увидел сообщение.

__________

Арис: Уже еду. Прости за опоздание. Рот Селены следовало наказать.

__________

Закатив глаза, я положил телефон на стол.

– Скоро будет.

Вошла одна из служанок отца с подносом, на котором стояли кружки кофе и тарелка с печеньем. Пока она все расставляла, я проверил почту, а потом отослал сообщение Талии.

__________

Я: Я скучаю по тебе, даже когда ты выводишь меня из себя.

__________

Я усмехнулся, представив, как ее голубые глаза потемнеют от гнева, а ноздри раздуются, когда она прочтет это.

– Ветер просто ужасен, – прокричал Арис, входя в столовую с растрепанными волосами. – Приближается тропический шторм?

Пока они с отцом принялись обсуждать погоду, я поглядывал на телефон. Служанка вскоре принесла Арису тарелку с обедом. После десяти или даже пятнадцати минут их болтовни о шторме, я раздраженно фыркнул и положил телефон. Взглянув на Ариса, я заметил, что его сучка буквально цеплялась за него ногтями. На его шее остались покрасневшие глубокие царапины. Селена была потаскушкой, но Арис казался совершенно ею увлеченным. Поймав мой взгляд, брат лениво улыбнулся.

– Где Найлз? – потребовал отец, привлекая мое внимание.

Я стиснул зубы. Для того, кому требуется сиделка двадцать четыре на семь, он был требовательным ублюдком.

– Прячется, как крыса, которой и является.

– А вот его сын – нет, – фыркнул Арис.

Отец вопросительно изогнул бровь, посмотрев на меня.

– Феникс ошивается поблизости?

– Я женился на его сестре. Нет ничего удивительного, что надоедливый братец сует свой нос туда, куда не следует, – я просверлил Ариса взглядом, отчего тот зашелся хохотом.

– Мы можем вытрясти из него информацию? – спросил отец, сузив свои проницательные глаза.

– Он ничего не знает, – выдохнул я.

Отец моргнул и покачал головой.

– Он явно что-то знает. И ты можешь выбить это из него. Так почему не делаешь, сын мой?

– Отец, ты переходишь черту.

– Я? – усмехнулся он. – Это ты ведешь себя так, будто тот кусок дерьма важнее нашей семьи.

– Хватит! – рявкнул я, стукнув кулаком по столу. – Талия – моя жена. И точно также, как ты уважал мою мать, я буду уважать ее. Феникс – мой шурин. И я не намерен вымучивать из него ответы. Мы найдем Найлза другим чертовым способом.

Арис ухмыльнулся, наблюдая за нашим обменом репликами.

– Талия тебя отвлекает. Ты стал слишком мягким, – прорычал отец. – И не годишься на роль лидера.

Поднявшись со стула, я усмехнулся и указал на его инвалидное кресло и одеяло цвета шкуры лося у него на коленях.

– Жаль, что ты больше не принимаешь решений.

– Костас Анджело Димитриу! – взревел мой отец, но я уже несся прочь из его дома.

Он мог говорить что угодно, однако я знал, что делал. Мои люди следили за каждым шагом Феникса, выискивали Найлза и смотрели за всеми гэланийскими тараканами, которые приезжали на Крит. Я не собирался каждый раз давать отцу и брату развернутый отчет о своих поступках. Но это не означало, что я бездействовал, не проводя каждый день за сборкой головоломки под названием «моя жизнь».

Забравшись в свой «Maserati», я помчался по улицам, в венах кипела ярость. Когда я добрался до отеля и глянул на часы, понял, что занятия Талии заканчивались через десять минут. То, что жена так и не ответила мне, означало, что она очень зла. Заглушив двигатель, я набрал номер местной компании по доставке цветов. Женщины любили цветы, и Талия – не исключение. Заказав букет, я снова написал ей.

__________

Я: Прошу, прости меня, zoí mou.

__________

Я все еще смотрел на экран, когда позвонил Тэдд.

– Босс, – прохрипел он, тяжело дыша, – у нас проблема.

По спине пробежал холодок.

– Какая проблема? – прорычал я.

– Большая, – он чертыхнулся.

– Где. Моя. Жена?

На линии повисла тишина.

– Мы не знаем. Она вышла из аудитории в туалет и больше не вернулась.

Я вывел на экран маячок в ее телефоне.

– Талия все еще в кампусе. Она злится, Тэдд. Мы утром поссорились. Найди ее задницу, где бы она ни пряталась, и позвони мне. Проверь кафе и библиотеку. Я выезжаю.

Решив не терять ни секунды, я выехал в университет и набрал номер Ариса.

– Привет, – пробурчал он.

– Ты ничего не слышал о Талии? – потребовал я, давя ногой на акселератор.

– Ничего с того самого ужина с Селеной. А что? Она опять на тебя зла?

У меня не было времени на его насмешки.

– Можешь позвонить ей и посмотреть, ответит ли она?

– Талия пропала? – Арис тут же посерьезнел.

– Ушла в туалет и не вернулась.

– Черт, – выругался брат. – Она бы не исчезла сама. Может, Феникс?

Я знал, что добавить его в одобренный список было плохой идеей.

– Не знаю. Позвони и отыщи его.

Мы завершили разговор, и я попытался набрать ее номер. Гудки все шли и шли. После я позвонил Адриану и направил его в аэропорт, поскольку в первый раз Талия сбежала именно туда.

«Черт».

Доехав до парковки, я бросил машину и побежал к зданию. Тэдд встретил меня с озабоченным выражением лица, а Майкла я нигде не увидел.

– Где Майкл? – потребовал я.